— Но, если вам что-то понадобится, вы всегда можете обратиться к прислужникам. Они передадут мне вашу просьбу, — продолжила она, — А сейчас — ступайте.
Подошедшие две прислужницы проводили Таннию в гостевое крыло, которое находилось в левой части нашего дворца. А мы с отцом и братом отправились в библиотеку. Мне очень хотелось смыть с себя всю дорожную пыль, но сначала меня ждал разговор с отцом.
— Рассказывай, что ты узнал? — спросил меня отец, усаживаясь в кресло за столом в библиотеке.
— Волонд, она точно имеет наш дар? Ты его видел? — нетерпеливо спросил брат, заходя последним.
Отец сердито посмотрел на Орина, и тот молча сел в кресло, продолжая смотреть на меня, в ожидании ответа.
— Её силу дара я не видел, — ответил я, оставаясь стоять. Надеясь на недолгий разговор, — Но, видимо, он все же есть, раз её везли мне на встречу. Я даже до их храма не доехал.
— Но, что сказал тебе Жрец, который передавал свою подопечную? Он должен был сопровождать её, — спросил отец.
— Он просто представил её мне, как новую Жрицу нашего Храма! — вздохнул я, — Боюсь, что они сами не понимают, что произошло у чаши силы в их Храме.
— Нам нужно еще раз перечитать все старые манускрипты и книги того времени. Там должны быть ответы, — продолжил отец, — Сейчас иди, отдохни с дороги. А после обеда, на закате, мы пойдем сначала в Храм к нашей чаше и посмотрим силу Таннии.
— А если чаша признает её, то она станет Главной Жрицей нашего Храма? — воскликнул брат, — Она же другой расы…..
— А у тебя есть другой Жрец, Орин? — грозно посмотрел на него отец.
— Если Боги послали нам её в качестве нашей Жрицы и одарили даром Огня, на то их воля! Мы должны уважать её! И благодарить Богов за такой подарок! — сказал ему отец тоном, не терпящим возражений.
Брат молча опустил голову, но я видел его недовольство таким поворотом вещей. Он и сам метил на это место, надеясь на милость Богов. В свои двадцать пять лет он был еще очень не сдержан и самонадеян. Так же, как и у меня, на его запястьях красовались черные иероглифы. Но чаша не выявляла его силу, сколько бы раз он к ней не подходил. Отец с задумчивым видом налил вина из графина и закурил сигару.
А я вышел из библиотеки и направился в свою комнату, переживая за Таннию. Мне хотелось пойти посмотреть, как она устроилась, успокоить, но я боялся ее напугать излишней заботой. Орин выбежал следом за мной и пошел рядом. Я видел, как его распирало любопытство, и он не мог себя сдержать.
— Волонд, ты правда, ничего больше не знаешь? Может, просто что-то не сказал, чтоб не расстраивать отца? — тараторил он.
Я очень устал с дороги, и у меня начинала болеть голова. Я развернулся к нему, устало сказав:
— Брат! Давай не будем торопить события. Мы все перенервничали. И мне нечего больше добавить к тому, что я уже сказал. Давай доживем до вечера, и чаша силы нас рассудит.
Развернулся и пошёл к себе. Я любил своего брата, но, в отличие от меня, он был очень горяч и нетерпелив. Мне часто приходилось разгребать после него. Он сначала делал, а потом уже думал. Или даже не так. Он бежал к старшему брату, чтобы за него думал я, объясняя простые, как мир, вещи. Мне жаль было матушку, которая очень его любила и вечно оберегала, прощая мелкие пакости. И, естественно, прося меня ничего не говорить отцу. Мы были с ним абсолютно разные. Но сейчас я очень устал, и у меня не было желания что-либо объяснять.
Поэтому, оставив брата в коридоре, быстро пошёл в свою комнату. Там, приняв ванну с травами, что приготовили для меня по распоряжению матушки, я, наконец, лег на чистую постель и закрыл глаза. Я не заметил, как задремал, а проснулся от тихого стука в дверь.
Меня разбудила Мия. Тихонечко постучав, она, естественно, не дождавшись моего разрешения войти, распахнула дверь, и как ураган ворвалась в мою комнату. Плюхнувшись на кровать рядом со мной, спросила:
— Волонд, ты что, спишь? Там внизу уже все собрались и ждут тебя. Мама велела срочно тебе спускаться! Давай, одевайся быстрей, — протараторила она.
Мне пришлось встать и пойти в гардеробную, где висели рубашки, брюки. На полках аккуратно лежала обувь, и было сложено белье. Мама рьяно следила за порядком, регулярно проверяя чистоту в гардеробной. Приучая тем самым и нас к порядку.
Я надел простые белые хлопковые брюки, и такую же рубашку навыпуск. На ноги обул мягкие мокасины из кожи верблюда.
Сегодня у нас семейный обед, и так как из чужих никого не ожидалось, официально одеваться не стал. Таннию я воспринимал уже как члена нашей семьи. А быть рядом с ней опять в черном, почему-то совсем не хотелось. Поэтому одевшись, вышел в комнату, обнаружив, что моя маленькая Мия уже убежала. Я до сих пор воспринимал ее как маленькую, хотя ей уже исполнилось пятнадцать лет. Но я слишком любил эту забияку.
И спустился в столовую, где все уже сидели за столом, ожидая меня.
Я споткнулся на пороге, увидев Таннию. Она сидела за столом в красном шелковом платье, с открытыми плечами. А на ее белоснежной шее висела золотая цепочка с красным рубином в виде кулона. Конечно, мама постаралась соблюсти все нормы официального приема. И одела ее, как подобает Жрице огня. Волосы ей уложили в высокую прическу, и лишь локоны спускались на ее плечи, открывая тонкую шею. Она была прекрасна! Я прошел и сел напротив неё, с мужской стороны стола, между отцом и братом.
— Волонд, ты оделся не по этикету! — возмутилась Мама, которая была одета во все черное.
Это был наш официальный цвет, после потери дара. Лишь Жрецы имели право на ношение красного цвета, как и было когда-то. Я лишь пожал плечами, наблюдая за Таннией. Она смотрела прямо на меня и, казалось, что сейчас расплачется. Я не мог понять в чем дело, пока не увидел, куда она посмотрела.
На ее тарелке была какая-то каша. В то время, как нам подавали прожаренное мясо с картофелем в соусе с грибами и маслинами. Я чуть не подавился от смеха, вспомнив ее голодный взгляд в пустыне на мой ужин. И чтоб не обижать ее опять, кивнул прислужникам, чтобы поменяли ее блюдо.
— Волонд, что ты делаешь? Я специально просила приготовить постные блюда для Таннии. Она не привыкла к мясу, и навряд ли его захочет, — возмутилась Мама.
— Не беспокойтесь, матушка, Боги поменяли ее вкус вместе с даром, — ответил я ей, и подмигнул Таннии.
— И впредь, лучше спрашивайте ее, что она предпочитает, — сказал я, наблюдая, как Танния с благодарностью смотрит на меня.
Я с удовольствием наблюдал, как она ест. Мия сидела рядом с ней и подсказывала, какие блюда самые вкусные, подкладывая на тарелку то одно, то другое. Они явно понравились друг другу, чему я был несказанно рад.
После обеда, перед закатом, мы с отцом опять пошли в библиотеку, чтобы в старых манускриптах найти интересующие нас ответы.
Глава 8. Новая жрица
Танния
Как только мы повернули за Храм, который находился на горе, я увидела небольшой городок, расположенный внизу долины, у подножья горы. Он был как Оазис в песках. Хотя Воланд сказал, что это их поселение, он больше походил на город. Там было множество маленьких улочек из одноэтажных и двухэтажных домов, которые все сходились к прекрасному парку, в центре которого стоял Дверец. Всё поселение, как бы полукругом сходилось вокруг этого большого строения из красного мрамора. Хотя, все остальные дома были выложены из красного кирпича и покрыты красной черепицей. Чистые мостовые были выложены камнем. Городок казался очень уютным.
Мы спустились с горы, и поехали по этим улочкам. Я с удивлением рассматривала дома, в которых кипела жизнь. Казалось, что местные жители на нас не обращали никакого внимания, занимаясь своими делами. Так же, как у нас, бегали дети, играя в догонялки. Старики сидели у домов, обсуждая кого-то. Женщины стирали, готовили или просто разговаривали друг с другом. Мужчины занимались своими делами. В общем, жили своей жизнью.
Волонд не торопясь ехал по улочкам, давая возможность мне все рассмотреть. Вскоре мы подъехали ко дворцу. К нам подошли два прислужника, помогли мне спуститься с верблюда и забрали у нас животных. У ворот дворца нас встречали два человека. Одному на вид было не больше пятидесяти лет. Он был такой же высокий, статный и смуглый, как и Волонд. Только седина на висках его черных, как смоль, волос выдавала его возраст, да и морщинки в уголках черных глаз.
