Платок за ночь съехал, волосы выбились из-под него. И мне пришлось его снять, чтоб расчесаться и вновь уложить их. Я встала, чтобы они не стелились по песку, и начала их расчесывать маленьким гребешком, что положила Мара мне в дорогу вместе с платочком. Волосы у меня были густые и шелковистые. Я наслаждалась, расчесывая их. В другой жизни у меня никогда не было таких длинных волос. Я всегда стригла их чуть пониже плеч, потому что они постоянно секлись на кончиках. Увлекшись этим занятием, я совсем не заметила, как Волонд подошел ко мне со спины. И взял мой локон в свои руки. Я лишь почувствовала его незаметное прикосновение к моим волосам и повернулась.

Он убрал руки за спину и сказал:

— Идём, надо подкрепиться и в путь.

Повернулся и пошел вниз к нашей стоянке.

Я быстро заплела косу, обмотала ее пучком на голове и закрыла платком. Спустившись вниз, я увидела, что он уже накрыл импровизированный стол, положив на него вчерашнюю лепешку, сыр и фрукты. Не привыкшая к ранним завтракам, я взяла небольшую гроздь винограда и стала медленно ее поглощать.

По утрам я любила всегда кофе, сваренное в турке, и обычно до обеда мне этого хватало. Да, фигуру надо было беречь. Кофе же в пустыне взяться было неоткуда, да есть ли оно здесь вообще — я не знала.

Поэтому, сморщив нос, решила обойтись виноградом.

Он так же немного пощипал лепешку, запив ее водой.

Убрав наше временное пристанище, он посадил меня на моего верблюда. Вскочил на своего коня, и мы поехали дальше. В пути мы опять молчали. Я молчала потому, что боялась его вопросов, что наверняка у него имелись. А ответов на них у меня все равно не было. О том, почему молчал он, я понятия не имела. Но так было лучше. Никто никого не компрометировал.

Спустя какое-то время, за барханами, впереди мы увидели Храм. Он был почти такой же, как и тот, что я уже видела. Только скала, в которой он был вырезан, была из оранжевого гранита. Его колонны также уходили высоко под свод. И вверху, под его сводами, горел на солнце ярко-красный кристалл. Переливаясь всеми своими гранями, слепя и раня глаза своими бликами. Он, казалось, пылал как самая яркая звезда на ночном небосводе. Хотя, сейчас должно быть полдень. Было невероятно красиво.

Я открыла рот от восхищения, глядя на него. Волонд посмотрел на меня и, улыбнувшись, сказал:

— Ну, вот мы и дома. — Там, за Храмом Огня, с другой стороны горы наше небольшое поселение, — продолжил он, — Сначала мы поедем туда. Надо отдохнуть с дороги и смыть с себя всю пыль пустыни. Не бойся, Танния. Тебя здесь никто не обидит.

И, пришпорив своего коня, поскакал вперед, держа за узду моего верблюда.

Мне ничего не оставалось, как молча ехать за ним. Надеясь, что мои скитания на этом закончились. Волонд, за тот небольшой промежуток времени, что мы провели рядом, стал самым близким мне человеком. И расставаться с ним мне совершенно не хотелось. Тем более, испытав такие сильные чувства от одного только его прикосновения. Моя душа, казалось, сама рвалась к нему. И я боялась, что прибыв на место моего дальнейшего здесь существования, он покинет меня. Я не знала, что меня здесь ждало. Но очень надеялась, что раз судьба закинула меня сюда, поменяв дар, то свяжет мою жизнь с ним.

Глава 7 Новый дом

Что нас ждёт впереди?

Увы, давно написано пророчество

Тенями ветвей на изгибе злодейки судьбы.

Наша жизнь как юла, словно замкнутый круг — одиночество.

И лишь с теми тепло, кого ищет в потёмках душа……

Волонд.

Объехав Скалу с нашим главным Храмом, мы повернули к поселению потомков Жрецов огня. Мне было интересно наблюдать за Таннией. Он ехала, открыв рот от удивления, вертела по сторонам своей маленькой прелестной головкой. Хотя сейчас ее волосы были убраны высоко под платок, я всё равно помнил их шелковистость и исходивший от них аромат цветов. В моей груди рождалась волна необъяснимой нежности, которую раньше я мог испытывать, только глядя на свою маленькую сестричку Мию. А сейчас, смотря на незнакомую ранее мне девушку, испытывал то же самое. Хотя нет, сейчас я испытывал еще и желание обладать ею.

Я с улыбкой наблюдал, как проезжая по маленьким улочкам, она рассматривала дома, людей или детей, что гурьбой бегали меж домами, играя в догонялки. И пытался себя понять.

Я знал, что она воспитывалась в небольшом закрытом пансионе для детей, получивших свой дар Бога воды на краю пустыни. Но неужели она никогда не выходила за его пределы?

Я помню в детстве, один очень старый Жрец огня — наш учитель, рассказывал мне, как бегал на выходные в большой город. К обычным людям, коими являлись его родители, удивляя их своими познаниями. Да, мы потомки жрецов огня, даже после того, как наш Бог отнял у нас свою силу, продолжали учиться управлять ею. Но только уже чисто теоретически, надеясь на его благосклонность. Мы верили, что он вернёт нам ее. Ведь рисунки на наших запястьях рук еще продолжали появляться. Только не горели у чаши истинной силы красными всполохами, как у древних Жрецов, что описывали в книгах.

И сейчас ехал рядом с Таннией, и украдкой поглядывал на ее запястья рук, где должны были находиться такие же иероглифы как у меня. Но их там не было! Зато они были на её маленьких ступнях, начинаясь у большого пальца ноги и уходя вверх под её дорожные штаны. Они были как у Жрецов воды, хотя и не горели синим цветом. Возможно, все изменится у нашего кристалла? Это нам предстояло еще выяснить.

С этими мыслями я не заметил, как мы подъехали к главному входу нашего родового дворца. У ворот меня встретил отец и младший брат. Свою мать с сестренкой я не видел, видимо они готовились встретить нас в главном зале.

К нам подошли наши служители, забрали моего коня, чтобы отвезти его на конюшню, и помогли Таннии слезть с верблюда.

— Здравствуй, отец! Познакомься, это наш новый Жрец — Танния, — сказал я, подойдя к отцу с братом.

Отец кивнул мне в ответ, но я успел заметить удивление на его лице. Брат же стоял и во все глаза смотрел на девушку, не мигая. И не удивительно, он, как и я, никогда не видел такой белой кожи и небесно-голубых глаз. У нашей расы все женщины, впрочем, как и мужчины, были исключительно черноволосыми со смуглой кожей. Что было неудивительно, ведь мы жили практически в центре пустыни.

Затем, повернувшись к стоявшей рядом девушке, продолжил:

— Танния, познакомься. Это смотритель Храма огня и мой отец — сэр Эрион, и мой младший брат — Орин. Все мы являемся потомками Жрецов нашего храма.

Танния поклонилась, сложа руки ладошками друг к другу, как бы в мольбе. Видимо, у них так было принято. Отец и брат кивнули в ответ, в знак приветствия. Брат хмыкнул. А я, склонив голову к самому её уху, тихо прошептал, чтобы слышала только она:

— Достаточно просто кивнуть, не нужно поклонов.

Мне вдруг захотелось её защитить даже от собственной семьи.

— Давайте пройдем уже внутрь дома, — сказал отец,

— Проходи, милое дитя, теперь здесь твой дом.

Я был благодарен отцу за его поддержку потому, как Танния с облегчением выдохнула. Брат вбежал вперед и демонстративно распахнул двери, пропуская нас. Мы прошли в главный зал, на пороге которого нас ждала матушка с сестрой. Я видел, как маленькая егоза Мия, чуть себя сдерживала, чтобы не подбежать ко мне и не повиснуть на моей шее. Как она обычно это делала. Но, видимо мама провела с ней беседу по поводу этикета.

— Здравствуйте, меня зовут Морис, я мать Волонда. А это моя младшая дочь — Мия, — поздоровалась мама.

И вместе с сестрой склонили головы.

— Здравствуйте, я Танния, — просто ответила девушка, лишь склонив голову в знак приветствия, после моих слов.

— Сейчас вас проводят в вашу комнату, что бы вы могли привести себя в порядок. Можете не торопиться, до обеда еще есть время, — сказала мама.