Я с удивлением слушал о смене времён года. Не представляя, как за один короткий день она могла столько рассказать Мие. Мне было приятно услышать, что они подружились. Но, в то же время, меня сжигала ревность. Мы были в пустыне с ней два дня, и она, в основном, молчала. А ведь у нас была уйма времени для этого.

Тут дверь тихонечко открылась и вошла моя мать с братом.

— Как она, не очнулась? — спросила она.

Мне не надо было отвечать. Посмотрев на постель, она сама все увидела.

— Боги ошиблись, она лишь слабая Жрица воды. И должна была ею остаться! Она понятия не имеет, как управлять своей силой и окончательно сожгла белое солнце, — возмущенно сказал брат.

— Орин, прекрати! Здесь не место для обсуждения подобных вопросов, — сказала ему мать.

— И тебе Волонд, не нужно здесь сидеть. О ней позаботится наш лекарь, — продолжила она.

Спорить с ней было бессмысленно, и я вышел, направляясь в библиотеку, где искали ответы отец с Мией. Пройдя мимо брата, лишь строго на него посмотрел, что бы он держал свой язык за зубами. Мия, не смотря на свой довольно юный возраст, обладала острым умом. Она была очень похожа на отца этим. Мы и раньше всегда собирались втроем в библиотеке, обсуждая насущные дела. Лишь моему брату все это было совершенно не интересно. Его интересовали друзья, девушки и шумные вечеринки, которые они периодически устраивали в пустыне. А на следующий день отсыпался до обеда. Матушка его постоянно оправдывала и защищала, ведь он был ее любимчиком и так на неё похож.

Переступив порог библиотеки, я услышал разговор отца с сестрой.

— Вот тут, смотри, папа, здесь сказано, что изменятся времена года, когда солнце погаснет, — говорила Мия, тыча пальцем в манускрипт.

— Да, Мия. Я уже сто раз это видел, — устало отозвался отец, — Но пока все также, на планете лето.

— Танния говорила, что зима не наступит внезапно, времена года меняются, постепенно сменяя друг друга.

— Милая, давай дождёмся, когда она очнется и сама нам все расскажет. А сейчас лучше ищи, как ей помочь обуздать свою силу, чтобы не сгореть самой, — мягко продолжил отец.

Я подошёл к ним, разглядывая старые рукописи, отмечая, что все их уже видел не раз. И навряд ли прочитаю в них что-то новое.

— Отец, — начал я, — Возможно, есть другая библиотека в разрушенном древнем Храме? Может, стоит там поискать?

— Даже не знаю, сын. Боги разрушили его много веков назад, забирая нашу силу. Что смогли — наши предки вывезли оттуда, вместе с потухшим Кристаллом, — задумчиво ответил он.

— Хотя, может ты и прав. Может и стоит поискать на древних руинах. А вдруг, что и найдём? — подумав, оживился отец, — Завтра утром отправляйся к ним. Только возьми с собой Орина. Одному на руинах быть опасно.

Я поморщился от перспективы ехать в пустыню с братом. Нянчиться с ним мне совершенно не хотелось, но и расстраивать отца тоже. Зная, что при моем отказе он поедет сам. А в его возрасте, семидесяти лет, ему было бы тяжело на жарком песке пустыни. Хоть и выглядел он моложаво, не больше пятидесяти. Средний возраст на нашей планете был сто лет. И по настоящему старых людей можно было увидеть, только проходя по старым улочкам поселений. Где они уже не вели хозяйство, а лишь сидели на лавочках, мирно разговаривая.

— А можно я поеду с тобой? — оживилась Мия, и ее глаза загорелись от предвкушения приключений.

— Не выдумывай! Это не место для развлечений, Мия! Старые руины на половину уже засыпаны песками, и легко можно провалиться под них, — строго сказал отец.

Мия подняла на меня полные надежды глаза. Но отец был прав, это не место для юной девушки. И я бы не простил себе, если с ней, по моей вине, случилась бы беда.

— Сестренка, на тебя будет возложена не менее важная задача. Присматривать за нашей новой Жрицей. А вдруг она очнется? — сказал я, чтоб успокоить ее, — Кто поможет ей здесь освоиться?

Видимо, согласившись с моими доводами, Мия кивнула мне, опустив голову. Мама, как обычно, была недовольна, что ее обожаемый Орин едет на руины.

— Ну зачем ему туда ехать? Это бессмысленно и опасно! — причитала она, смотря на наши сборы, — Там могут быть змеи и скорпионы. Что за блажь вам с отцом пришла в голову?

— Мама, твой сын давно уже мужчина. Не нужно его излишне оберегать. Да, и потом…. Кутить в пустыне с друзьями он может, а сопровождать брата нет? — сказал я.

— А как же званый ужин? Или ты забыл, что обещал присутствовать на нем? — напомнила она.

Я помнил, что еще до всех этих событий обещал быть на нём. Она подыскала мне очередную претендентку в жены. Но сейчас было совершенно не до этого. И желания с кем- то знакомиться, после встречи с Таннией, не было вообще.

— Мама, прекрати! Сейчас действительно не время! Наша новая Жрица чуть не сгорела, а ты думаешь о женитьбе, — не выдержал я, — Если очень хочешь кого- то женить, то обрати свое внимание на Орина. Может, женившись, он, наконец, остепенится и перестанет делать глупости?!

— Но ты старший брат. И первый должен жениться! И она, поджав губы, вышла из моей комнаты.

Я знал, что обидел ее, напомнив о сумасбродном поведении Орина. Но оставлять его рядом с Таннией мне совершенно не хотелось. И это была вторая причина, терпеть его присутствие на раскопках. Собрав с собой достаточно провизии, а также инструмент для раскопок, мы двинулись в путь. С собой мы взяли ещё двух наших друзей из поселения. Я Яра, а Орин Мартина. Без них леди Морис ни за что бы не отпустила Орина.

До старого разрушенного храма ехать было совсем не далеко. Всего каких-то десять километров. На верблюдах мы быстро преодолели это расстояние. Наши предки не стали далеко уходить, и построили новый Храм прямо в мраморной скале у поселения. Хотя старый храм был высечен из белого мрамора. Но Боги разрушили всю скалу вместе с Храмом. И теперь наш новый храм был ярко-оранжевого цвета, как и песок в пустыне.

Добравшись до места, мы поставили палатку для Ориона. Сами-то мы привыкли спать под открытым небом. Ночь в пустыне всегда приносила долгожданную прохладу. А возвращаться на ночлег домой, ради удобства брата, совсем не хотелось.

— Волонд, давай отдохнем с дороги. Я взял бутылочку из отцовских закромов, — начал Орин.

Он рад был уехать из дворца, где матушка вечно его оберегала. Казалось, она знала о каждом его шаге. И когда я зашёл к нему в комнату, с предложение уехать из дворца, он обрадовался такой возможности. Наконец-то, никто не будет его контролировать. Хотя раскопки его мало интересовали, и вряд ли они что-то найдут, он просто отдохнет от материнской опеки.

— Ты можешь со мной не идти. Я возьму Яра, — ответил я ему, — Наслаждайся свободой, у тебя есть с кем выпить.

И повернувшись, пошёл в сторону бархана. Из которого виднелись, почти занесённые песком, руины старого Храма.

Яр догнал меня почти на вершине. Я был рад, что мой старый друг согласился меня сопровождать. Мы вместе с ним росли.

Он жил в нашем поселении и также был потомком древних Жрецов. Только иероглифы избранных, на кистях его рук, так и не появились. Но он совсем не переживал по этому поводу, с детства был приучен к труду и не стыдился этого. Работая на плантации своего отца, он рано обзавелся семьей и уже имел двоих симпатичных ребятишек. Я часто заходил к ним в гости и любил смотреть, как играют его дети, с какой любовью смотрит на него жена. Я завидовал этой спокойной, тихой и размеренной семейной жизни. Но сам ещё не встретил такого человека, с которым бы хотел прожить всю жизнь. До этого момента.

— С какой стороны начнем? — спросил меня Яр.

— Я думаю сверху. Там виден остов свода. Где располагался вход — мы уже не определим, — ответил я.

Мы взяли лопаты и стали копать песок, освобождая старые камни. Солнце уже садилось, а мы прошли не более четырех метров. Но расчищать песок в темноте было бессмысленно. И мы решили вернуться к стоянке. Тем более ночи в пустыне стали гораздо холоднее.

Подойдя к палатке, мы услышали храп. Видимо, Орин последовал моему совету. В котелке над костром что-то догорало. Видимо, наш с Яром ужин. Я убрал котелок с костра, и мы достали из корзины домашнее пиво и окорок.