— WO MeyZ Wah dii VUL JUNaar? — по туннелям прокатился потусторонний голос жреца, — NIVahRiin MUZ FEN SiiV NID AaZ HET.

Напарники переглянулись между собой, сразу же переведя взгляд, выжидающе глянув на Перегрина, на что он ответил:

— Что? Он нам не рад. Нужно подготовиться, действия зелья уже должно было пройти, выпейте снова, — каждый по новой выпил зелье из Белого Флакона.

Когда они закончили подготовку, группы вышла на центральный помост в помещение, где покоился жрец, удерживаемый душами магов. Это привлекло внимание жреца:

— Среди вас нет Арена… Он послал вас вместо себя?

Никто не ответил жрецу, ожидая действий от Перегрина, и он не стал выжидать дальше, сразу же обратившись к спутникам:

— Развоплотите духов. Старайтесь не лезть в прямое столкновение с ним, лишь помогайте, как появится возможность, — кивнув на его слова, каждый из них отправился к своему духу, которых в комнате было четверо, как и членов группы Перегрина, лишь Аранея напоследок попросила быть осторожней.

Жрец выжидающе смотрел на новую партию смертников, как он про себя их называл. Стоит им развеять клетку, как он расправится с ними, и станет свободным, при этом имея мощный артефакт. Его напрягал только один из пришедших разумных, которым был человек в эбонитовой броне:

«С этим будет сложно».

Каждый маг в некоторой мере, умеет ощущать магию вне себя, как и в других. Морокей умел хорошо различать разницу этой энергии, хоть и не имел возможности определить точную разницу между ними, но в его глазах, Перегрин не уступал в плане магических сил.

«Посмотрим на твои потуги, когда закончится мана», — размышлял жрец, пока ожидал своего освобождения. Ожидание не затянулось, духи перестали поддерживать магический кокон, и его больше ничего не сдерживало:

— SU GRah DUN! — по всему помещению прокатился крик жреца.

Древняя форма магии сразу же оказала эффект, распространяясь по его телу, увеличивая скорость жреца. Это хорошо было заметно во время левитации, таким образом он мог сравниться в скорости с вампирами.

Во время своего скоростного полёта над потолком, жрец принялся атаковать всех подряд с помощью различных заклинаний. В ход шли быстрые молнии, от которых некоторым не удавалось скрыться, так и огненные шары, взрывающиеся по небольшой области. Благодаря множеству развалин, и стоящим до сих пор каменным стенам, у отряда Перегрина получалось скрываться от большинства атак.

На очередном вираже, когда жрец собирался использовать Посох Магнуса на неудачливом Маркурио, успел вмешаться Перегрин, сбив в полёте жреца.

От столкновения, они врезались в стену, от чего жрецу пришлось ощутить неприятные последствия от удара об каменную поверхность.

Благодаря измененному телу, и напитке некротической энергией, маг-некромант, превративший себя в лича, не чувствуют боль также, как живые организмы, однако какой-то отголосок боли до них доходит, и становится сложнее управлять телом, при его повреждении.

Стоило ему прийти в себя, как был откинут в сторону Перегрин, и жрец направил в него артефакт, уже заряженный для атаки.

Энергетический луч выстрелил из кончика посоха, устремившись в поднимающегося мага. Перегрин не стал защищаться от такой атаки, прекрасно понимая, что этот посох способен опустошить ману из любого магического щита, а проверять сопротивляемость зелья из Белого Флакона в совокупности с чарами на броне, у него не было желание без необходимости.

Фигура мага исчезла за пару секунд перед столкновением с атакой луча из посоха.

С перемещением ему помогла простая телепортация, примененная на установленный перед боем маяк перемещения.

Появившись рядом со входом в это помещение, в котором велась битва, Перегрин сразу же принялся призывать дремору-кинвала.

Он не ожидал особой помощи от дреморы, главная цель этого существа, заключалась в привлечение внимания, или во внезапной атаке.

В это же время, двое оставшихся магов в их группе, пытались нанести вред личу, но тот умело блокировал все их заклинания, посылая ответные, от которых тем уже приходилось уклоняться. Маны у этой нежити было больше, а любое попадание под луч артефакта, осушало их магию, передавая её жрецу, что в свою очередь, позволяло ему действовать открыто.

Пока напарники продолжали тянуть время, случилась новая попытка напасть на жреца. Перегрин запустил “Гранату” в парящую нежить, которая разбилась об выставленные оберег, не задев самого лича, но позволило привлечь внимание, и уменьшить оказываемое давление на напарников. Взлетевший по-новому Перегрин, приблизился к жрецу, уже готовому к такому столкновению.

Морокей заранее применил на себя укрепления, что могло позволить ему, столкнуться с закованными в латы Перегримом, по крайнем мере, не позволить произойти прошлому сценарию. Удар булавы был принят на выставленный посох. Одновременно, оба мага применили магию свободной рукой, если Морокей пытался выжечь больше маны из противника, применяя заклинание молний, то Перегрин хотел поступить иначе, приняв на себя атаку, он использовал все свои силы в телекинезе, откинув вниз жреца, где того уже ожидал призванный ранее кинвал.

Укрепление спасло жреца от удара об пол, но не от удара кинвала, произведенного сразу после падения. Даэдрический клинок прошёлся по жрецу, почти разрубив плечо, застряв в нём под конец. Эта атака не возымела серьезного ущерба, лишь позволила лишить артефакта, который находился в той самой руке, чем решил воспользоваться Перегрин.

Кинвал продолжал пытаться продвинуть клинок, чтобы полностью отрубить руку, а маг уже направлялся к жрецу, готовый разбить его голову, с чем тот был не согласен.

Откинувшись назад, так чтобы оба противника были на одной линии, и не заботясь о повреждённой руке, жрец издал новый крик:

— FUS RO Dah!

Раздался мощный крик, распространившийся вдоль всех коридоров. Использованный жрецом Ту’ум, откинул обоих латников в сторону потолка, не взирая на их вес.

В отличие от Перегрина — сумевшего прийти в себя, сразу же после столкновения об каменный потолок, и продолжившего парить в воздухе — кинвалу повезло меньше. Призванный дремора, упал с высоты обратно на землю. Вкупе с ударом об потолок, это был достаточный урон, чтобы он больше не мог продолжать сражаться, и призыв был отменён.

Почти отрубленная рука не слушалась, поэтому жрецу пришлось взять посох в другую, направив его в сторону парящего Перегрина, он сразу же использовал артефакт.

Перегрин мог снова уклониться с помощью телепортации, и пытаться повторить нападение, но было видно, что жрец теперь будет сражаться в полную силу, не заботясь о тратах энергии, а это чревато для его спутников, также не стоило давать больше времени на подготовку нового крика, поэтому было принято решение — пойти напролом. Он устремился по направлению к лучу, выстрелившему из посоха, и вскоре попал под его эффект, чувствуя утрату маны, но продолжая свой полёт.

Трата маны были колоссальной, даже для объёмов Перегрина, не уступающих архимагу, просадка чувствовалась заметно.

Произошло новое столкновение, от чего разлетелись все каменные осколки вокруг, как и пыль, поднявшаяся в воздух, перекрывшая полный обзор на происходящее.

Остальные не видели результата столкновения, поэтому не знали, что им делать.

Фаркосу надоело стоять в стороне — лишь наблюдая за происходящем, так как он не имел возможности вмешаться до этого, пока маги парили в воздухе — поэтому, перепрыгнув через сломанную стену, служившую неким щитом для воина, он направился в сторону жреца и Перегрина.

Это было заметно Вилкасу, стоящему в нескольких метрах за другой стеной. Увидев действия своего брата, он также решил помочь в этот момент.

Стоило им только приблизиться к месту столкновения двух магов, где кружилось довольно-таки много пыли в воздухе, им пришлось быстро реагировать. В их сторону, полетел жрец, откинутый телекинезом Перегрина.

Траектория полёта была направлена в сторону Вилкаса, и тот решил выставить вперёд щит, чтобы принять на него всю кинетическую силу.