Но, постепенно, мужчина начала замечать, что локоны волос его женщина расчёсывает как-то по-другому, не так, как делала та девочка, в семье чаще делали строганину, чем колотушку, и главное – ни семья, ни соседи не вспоминали тот приметный по всему случай со спасением мальчика. Возможно, за давностью лет приметный уже не так, или приметный лишь для него, как спасённого, заново родившегося. Так он себя успокаивал.

Но всё-таки слишком долго успокаивать было себя невозможно. Это была не она!

…Прошло две полярные ночи и один день. Хорошо, что северяне немногословные, и молчание и его частое хмурое настроение окружающие принимали как проявление поселившейся в нём на время чьей-то звериной души. Не оленьей, но, благо, не медвежьей и не волчьей. Какого-то зверя лесов средней земли.

Жена принимала его новый характер с переживаниями. Не за себя, а с переживаниями за него. Трудно ему у нас, не всегда может найти свой путь под бессветным зимним небом. Солнечный человек. Она тайком стала призывать Хэйро, чтобы оно в этому году пришло раньше. Её мысли и начатые ею свои обряды мать не одобряла. Только когда не было в чуме мужчин, они обнимались и немного, каждая о своём, плакали.

Потом, когда начали проявляться ручьи, нет, когда их потоки уже пробили в высоких снегах глубокие дорожки, и переезжать стало опаснее, мужчина, не уходя, вернулся. Однажды вдали раздался громкий продолжительный крик.

Через некоторое время мужчина вошёл в чум и крепко обнял жену! Он был счастлив и не искал другой жизни.

Семибратский так же одновременно жалел и не жалел, что расстался с Севером. Продолжил писать работу.

«…Что такое Арктика сегодня? …Это потенциал добычи более чем на сто лет вперед. Это технологически новые и, что важно, уже воплощенные проекты. Их запуск знаменует собой начало новой эпохи, «второй волны» освоения.

Что такое «вторая волна» освоения? Если задачей эпохи романтиков было создание добывающей отрасли, то задача новой эпохи – развитие ресурсного потенциала и реализация транспортного потенциала макрорегиона».

Слова ложились ровно и качественно. Он представил себя радивым пахарем, за которым ложатся крепкие зёрна, и сразу же, зримо начинает вызревать урожай. Зримо, урожай – звучит, как закон сильной жизни, непреодолимый. Трудно изменяемый, невозможный к изменению.

Когда Семибратский вернулся на материк, то под впечатлением северных воспоминаний написал киносценарий. «Бонд в Арктике», так он придумал в голове, зная, что надо будет переделывать под русского героя.

Этот лист с синопсисом всегда лежал в перевёрнутом виде у него на столе. Как напоминание – чтобы довести проект.

«Цивилизация в Арктике вступает в новую эпоху… В российском секторе подводный буровой комплекс приступает к исследованию газовых гидратов. Топлива будущего (это действительно так). Внезапно из-за небольшого землетрясения комплекс всплывает. Миссия команды агентов – мужчины и двух женщин – организовать операцию прикрытия. Одна из женщин – двойной агент…

Для начала они организуют ложную экспедицию, договорившись использовать для этого частный ледокол. Необходимо завуалировать истинное назначение станции.

Для легенды команда проходит курсы нефтегазовой геологии. Они будут «геологами» на станции. Одновременно разрабатываются новые варианты прикрытия. Встречаются на материке с коренным населением. Один из вариантов – объявить этот район суши и моря священной землей. Герой знакомится с местной девушкой Недко, которая берется им помогать. Она знает, что невозможно объявить священной землей район океана, но ей интересна игра на грани между шпионажем и любовью.

…Поездки в деловые и одновременно шпионские столицы. Погони и драки, старые агентские сети…

Они участвуют как консультанты в заседании совета директоров буровой компании. Ряд правительств в числе акционеров. Взаимная слежка внутри команды, ревность к Недко. Двойной агент – не двойной…

Совет директоров разрабатывает несколько безумных планов по освещению буровых работ. (Среди членов правления есть робот, женская копия – с ней выйдет запутанная ситуация. В итоге состоится роман с антагонистом героя, членом Совета директоров, мистером Кукловодом).

В это время военные начали подозревать что-то неладное и решают провести показательные учения в том районе. Вторая сторона начинает симметричные учения. Обстановка накаляется.

После долгой поездки команда плюс Недко прибывают на станцию. Ложатся спать – завтра они должны решить судьбу мира.

Но внезапно ночью начинается новое землетрясение, и станция опускается под лед. Станция разрушается при погружении, команда с трудом и с жертвой одного из членов экипажа эвакуируется. Они мокрые высаживаются на лёд – при этом частное судно удаляется. На следующий день отец Недко находит их на оленьих упряжках – перед поездкой он подарил дочери амулет с поисковым маячком.

Когда они приезжают в стойбище, мужчина предлагает Недко поехать с ними. Перед девушкой возникает мучительный выбор: блага цивилизации или трудная жизнь на земле предков. Она делает выбор в пользу тундры».

«И ещё много чего, – Семибратский не стал дочитывать. – Картины северной природы, этнический колорит, столкновение идей и мировоззрений. Надо будет добавить немного абсурда!»

«…Какие направления и проекты включает в себя «вторая волна»? Основных – четыре. Первое: освоение ресурсов «новых» территорий. Затем новые технологии. Третье: качественное развитие транспортной инфраструктуры. И самое важное, ради чего и делаются все названные проекты: новое качество жизни на Севере, приближение к стандартам жизни на «большой земле».

«Первая неправда. А без этого как? Законы жанра. Но я же сам хотя бы немного верю в это. Верю. Оставляем».

«До недавнего времени хозяйственная деятельность человека на Севере строилась по очаговому принципу, то есть, развиваясь малыми поселками и городами вокруг объектов работы. Шагая в будущее, мы будем опираться на новую идеологию – создания опорных зон развития в Арктике. Когда повышается связанность территории, расстояния и погодные ограничения преодолеваются за счет новой транспортной системы, современные технологии связи и коммуникаций объединяют общество, и Арктика становится более «дружелюбным» местом жизни.

«Вторая волна» освоения, поколение новых романтиков! Как мы это сделаем?! Нам помогут в этом ответственность перед собой и своими детьми, стремление к самореализации, понимание важности задач на уровне поселка и города – региона – страны… И конечно, северный характер!

Нас, жителей Арктики – более двух миллионов человек. В том числе, более сотни тысяч человек – представители коренных народов, многие из них ведут традиционный образ жизни. Всегда единая жизнь и взаимодействие традиционной цивилизации и пришедшей цивилизации складываются на протяжении десятилетий. В Российской Арктике, как мало где в мире, удается сочетать эти миры. Традиционная цивилизация уже активно пользуется благами развития технологий, при этом сохраняя ценности культуры, языка, близость к природе и дух тундры. Технологическая цивилизация ценит уникальность и самобытность коренных народов, понимая, что это делает ее более полной, связывает с Севером на уровне человеческого духа. «Чум был – чум будет!»

«Ай, даже сам прослезился. И надо как-то мощно закончить. Тем более, уже время к восьми».

«Время, вперед! Вперед, время! Новых романтиков идет племя!»

Семибратский ослабил галстук и с гордостью взглянул на стопку официальных материалов, которые он творчески переосмыслил. Вдохнул иллюзию жизни.

В конторе никого, кроме дежурного, не было. Они обменялись кивками – дежурил нормальный мужик, чуть постарше него и вполне адекватный. Просто Роман уже потратил энергию, а тот копил её на бессонную ночь. Они друг друга поняли. В этом была своего рода цеховая гордость, гордость осознанных изменятелей законов природы. Пусть даже прогнозистов изменений.

МНС умышленно пошёл на заметно более отдалённую остановку автобуса, метро он неизвестно почему не признавал. Не считал его делом творения. «В начале Бог сотворил небо и землю, … и метро?».