Сначала она увидела Галину Владимировну, а потом радостно бегающих детей по аллеям парка. Сима подошла, обняла Галину Владимировну и сказала ей, что сама судьба послала ее в их семью. Поблагодарила ее за внимание к ее детям. Галина Владимировна посетовала на здоровье Максима Петровича и сказала, что врачи прописали ему щадящий режим. Сердце опять стало прихватывать, и он сидел на таблетках, но боролся с болезнью и наслаждался внуками.
Они медленно пошли по парку в сторону корпуса, и детям она рассказывала о городе Ялте, море и о том, как выступила. Дети побежали впереди них, Галина Владимировна взяла её под руку и спросила, видела ли она Сергея. Сима ей объяснила, как смогла, ситуацию, но просила отцу пока ничего не рассказывать.
В понедельник Симонетта Максимовна вышла на работу, отчиталась за конференцию и вечером с Инессой Николаевной они зашли в их любимое кафе и посплетничали о сердечных делах. Она её выслушала и сказала, что Сергей Викторович никуда не денется, и вы будете вместе, что он – её человек, и они любят друг друга, хотя пока и не признаются в этом. «Подожди, – сказала Инесса Николаевна, время лечит».
Время летних каникул подходило к концу, и Митенька собирался во второй класс. Он рос крупным здоровым мальчиком, и они решили отдать его в спорт, заниматься хоккеем. Был какой-то культ хоккея в стране. Его популярность не уступала футбольной, а может быть и превосходила. Наших хоккеистов знали, любили и ими гордились. В детскую хоккейную секцию попасть было трудно, много было желающих. Тренерам было из кого выбирать.
Зимой было много ледовых площадок на улицах, той или иной степени ухоженности-готовности, где проводились нешуточные баталии как детей, так и взрослых.
Сима прониклась наукой, стала больше уделять времени музейным фондам, архивам, библиотекам для написания статей и докладов. Ей предложили написать докторскую, ибо уже был собран огромный багаж материала, и она согласилась, чтобы отвлечь себя и систематизировать свои бумаги. Научная тема ее увлекла, обоснование было готово, она, как докторант, обсудила его с научным руководителем, после этого – на заседании кафедры. Результатом обсуждения явились рекомендации для учёного совета ВУЗа, чтобы выбранная тема диссертации была утверждена. Вместе с обоснованием она предложила структуру будущего научного труда. Она понимала, что написание докторской диссертации займет длительный период, около 3–4 лет. Но у нее уже имелись научные статьи и участие в конференциях. Был составлен индивидуальный план работы над будущей диссертацией, согласованный с ее научным руководителем, и желание трудиться над диссертацией было велико.
Много внимания требовала забота о детях, ей помогали отец с Галиной Владимировной, они часто брали детей на выходные, и она порой ездила по близстоящим храмам, прося духовной поддержки у святых, и проникаясь чувством тепла и внутреннего света. Хотелось еще раз посетить места святого Иоанна Кронштадского, они ждали, когда подрастут дети.
Дни шли за днями. Отец стал много рассказывать внуку о бойцах Красной Армии, которые боролись за независимость нашей страны в годы Великой Отечественной войны. О людях, чьи судьбы проходили вереницей в очерках разных журналов и газет. «Герои очерков – люди послевоенного времени, воспитанные, – рассказывал отец Митеньке, – с богатым содержанием. У них была великая вера и цель жизни – построить прекрасное будущее. Простой монтажник или шахтер, моряк или машинист не всегда, а вернее редко замечает, какой волшебной красотой одухотворен его повседневный, будничный труд. Вот и хочется автору показать им, какие они романтики, замечательные, душевные люди. Возвысить их в собственных глазах, объяснить им, что они есть настоящие герои нашей социалистической эпохи. Скольким рабочим парням пришлось превозмочь себя – получить образование, пойти учиться дальше. Трудно было учиться, порой уроки учили прямо на рабочем месте – у станка, в шахте, кабине экскаватора. Вечером шли на занятия в вечерние школы и ВУЗы. Молодых людей захватывали новые идеи, планы. В наследство своей семье, стране хотелось оставлять полезные дела».
Как-то вечером, сидя за рабочим столом, она услышала телефонный звонок. Взяв трубку, услышала голос Сергея Викторовича. Он поздоровался, спросил, узнала ли она его. Сима ответила, что он стал редко звонить, поэтому узнала с трудом. Голос был простуженный, и она спросила, в чем дело? Сергей ответил, что сильно простыл и теперь лежит и зализывает, как паршивый пес, свои раны. Они посмеялись, Сима спросила, есть ли другие раны, он ответил, что большая рана на сердце. «Это хуже, надо выжигать каленым железом эту рану и жить дальше», – сказала она. Помолчав, спросила: «Что, Ирина сбежала в очередной раз?» Он ответил, что сам выгнал, и скучает сильно по Симе и сыну. «Хотелось бы верить», – подумала она про себя. Сергей спросил, когда можно их увидеть. «Как ты себе это представляешь? – спросила она. – У тебя что, конференция намечается?» Он ответил, что приедет встретиться с ними. Сима засмеялась и пошутила, чтобы в следующий раз в бреду не звонил… Он ей ответил, что через пару дней приедет, и спросил, будет ли Сима в Ленинграде. «Да», – ответила она.
Положив трубку, она пошла на кухню, не включая свет, подошла к окну и стала смотреть на фонари, которые кивали ей головами. Она попыталась настроить себя на то, что вряд ли он приедет, но его печальный голос не выходил из головы.
Приняв снотворное, легла спать, но еще долго ворочалась, раздумывая о том, что услышала.
Утром в институте рассказала Инессе Николаевне о звонке Сергея. Инесса Николаевна помолчала, потом тихо сказала, что пора что-то решать, иначе мальчик вырастет, так и не узнав своего родного отца. «Но он думает, что отец – Алексей, может так и оставить всё?» – промолвила Сима. «Нет, если начнете жить официально, Дмитрию надо рассказать правду, кто его отец. Ты на это должна решиться и сделать шаг навстречу семейной жизни с Сергеем первой, – сказала Инесса. – Тянуть больше нельзя! Он через несколько лет будет мужчиной сильно в годах… и вряд ли вообще захочет какую-то семью. Ты тоже занимаешься наукой и детьми и считаешь, что так правильно, но, нет, – сказала Инесса Николаевна, – не губи себя и детей, создай полноценную семью и получай удовольствие от жизни. Да, сначала будет тяжело, но всё приложится и дочка его полюбит и он её. Поверь». У Симы навернулись слезы на глаза, она стояла и слушала мудрую женщину, которая так участливо всегда относилась к ней.
Вечером заехали к отцу, обозначила приезд Сергея, отец пожал плечами, сказав, что время покажет, приедет ли он. Дочь больше ничего говорить не стала, отец был чем-то расстроен, и они отправились домой. Она решила выкинуть из головы звонок Сергея Викторовича и продолжать заниматься своими рабочими и домашними делами.
В институте полемика о Петре Первом не утихала, они все принимали в ней участие, делая разные исторические выкладки…
В пятницу утром, когда Сима собиралась на работу, прозвенел звонок, она взяла трубку, подумав, что звонит Галина Владимировна. В трубке прозвучал голос Сергея близко, и он просто сказал, что он соскучился и хочет сегодня увидеть её. Она объяснила, что это можно сделать в 16:00 после работы. Они договорились о встрече, Сима положила трубку и стала машинально искать в гардеробе приличные вещи. Но, поняв, что приличного ничего давно не покупала, отправилась в том, что попалось под руку. Детей отвела в сад и школу и поехала на работу.
Рассказала Инессе Николаевне, что у нее в 16:00 встреча с Сергеем, и пошла на лекцию. После первой лекции пришла Инесса Николаевна и подменила ее, отправив в магазин за платьем и в парикмахерскую. Сима это сделала с великим удовольствием, так как женщиной давно себя не ощущала. В 16:15 прибежала на место встречи, и Сергей, крепко её обняв, сказал, что она хорошо выглядит и полна сил и энергии. Знал бы он, чего ей это стоило! Они отправились перекусить и поразмышлять над их будущим.
Она была в этот раз спокойна, что насторожило Сергея Викторовича, и он даже спросил, все ли в порядке? Она сказала: «До 18:00 я свободна, а потом надо забрать дочку из сада, а сына заберет Галина Владимировна по моей просьбе. Вот так, дорогой Сергей Викторович, я мама двоих детей! И сейчас еще что-то хандрит отец».
