Общая численность прусской армии на июль 1744 года по оценке того же принца Фердинанда составила 142 714 человек, из которых 96 000 пехоты, 28 850 кавалерии и 13 570 сверштатного резерва без учёта ландмилиции, корпуса егерей и войск, размещённых в Восточной Фрисландии. Но не всё шло гладко. На пути укрепления обороноспособности своего королевства прусского монарха также встречали трудности и неудачи. Введение в Силезии кантонной системы столкнулось со значительными сложностями, так как население новой прусской провинции было совершенно чуждо военным повинностям. Сословно-представительская система управления Силезией при Габсбургах предусматривала совещательный порядок назначения налогов и повинностей и введение обязательных и директивных повинностей, обычных для прочих прусских провинций, требовало определённого времени. Шесть силезских кантонов, в которых была особенно развита текстильная промышленность, освобождались от рекрутского набора, вместо которого обязаны были создать отряды ландмилиции для защиты границы. Ландмилиция должна была состоять из 20 рот по 100 человек в каждой и собираться для учений весной и осенью. Несмотря на то, что в 1744 году было собрано несколько отрядов, попытка образования ландмилиции закончилась неудачей и, так как финансовых средств на униформу, вооружение и снабжение изыскать не удалось, уже после начала войны они были расформированы.
Наряду с увеличением армии, главного инструмента своей внешней политики, король также обращал пристальное внимание на модернизацию крепостей, призванных сдерживать продвижение неприятеля на тех участках, которые король не успеет или не сможет прикрыть войсками. При этом главной его заботой была оборона новой провинции, тогда как фортификационные работы в старых землях были отложены. Крепости Глац, Нейссе, Козель должны были прикрывать основные дороги, ведущие в Силезию из Богемии и Моравии, а Глогау, Бриг и Бреслау – контролировать течение Одера. Основное внимание уделялось восстановлению и модернизации укреплений крепости Нейссе (Neisse, совр. Ныса), стратегическое значение которой король на собственном опыте понял во время кампании 1741 года. Тогда оставшаяся в руках австрийцев крепость позволила фельдмаршалу Найппергу беспрепятственно войти в Силезию, быстрым ударом достичь Одера и угрожать Бреслау. Предполагая, что наступления противника следует ожидать с нескольких направлений, а сам он с армией может быть занят в другом месте и не иметь возможности своевременно прийти на помощь, король Фридрих решил как можно лучше укрепить эту крепость. Как позже напишет король, «австрийский гарнизон не успел ещё выйти, как прусские инженеры уже чертили новые укрепления, которые впоследствии сделают Нейссе одной из мощнейших крепостей». Уже 30 марта 1743 года король Фридрих самолично заложил первый камень нового форта «Пруссия» на том самом месте, откуда в январе 1741 года прусские орудия обстреливали город. Несколько тысяч рабочих неустанно трудились над возведением укреплений Нейссе, строительство которых должно было быть закончено к июлю 1744 года, но, несмотря на выделение значительных денежных сумм, не было завершено в срок. В Нейссе, где предполагалось соорудить большой магазин, в значительных объёмах свозились свинец, порох, лес и военные материалы. Для защиты Верхней Силезии король избрал Козель. В ноябре 1743 года он одобрил план расширения укреплений этой крепости, работа над которыми, однако, будет закончена лишь в 1745 году. Новые укрепления Нейссе вызывали восхищение современников. В частности, Валори, осмотрев работы по строительству бастионов, сказал королю, что для взятия крепости будет недостаточно всех австрийских и саксонских войск вместе взятых. «И французских» – удовлетворённо добавил король. По его рассчётам, теперь только для блокады Глаца и Нейссе понадобится 40 000 человек.
Большое значение приобрела крепость Бриг, расположенная рядом с местом впадения реки Нейссе в Одер. Король помнил, с какими трудностями была связана осада Брига в кампанию 1740-41 годов. Крепость контролировала течение Одера – эту жизненно важную для ведения военных действий водную дорогу Силезии, которую сам король называл «приёмной матерью прусской армии». Первоначально рядом с Бригом планировалось возвести новую крепость Шургаст (Schurgast), но в 1744 году от этого намерения окончательно отказались в пользу усиления Брига. В силезские крепости свозились орудия и военные материалы из других провинций королевства, и после завершения фортификационных работ Силезия была защищена несравнимо лучше, чем во время австрийского правления. Крепости Глац, Нейссе и Козель запирали входы в провинцию со стороны Богемии, Моравии и Венгрии, а Глогау, Бреслау и Бриг служили тыловыми опорными пунктами, державшими под контролем течение Одера. Король Фридрих лично осматривал работы по укреплению крепостей и даже делал наброски и чертежи, которые затем передавал своему активному помощнику в деле фортификации известному военному инженеру фон Вальраву (Walrave), в 1741 году вместе с чином генерал-майора получившему командование над корпусом инженеров.
Подобные широкие военные приготовления требовали больших затрат. Доходы Прусского королевства с приобретением Силезии и графства Глац значительно выросли и в 1744 году составляли около 10,6 миллионов талеров (7,4 миллиона со старых провинций и 3,2 миллиона с Силезии и Глаца). По уровню доходов Пруссия приблизилась к ведущим державам континента (доходы Австрии на 1740 год составляли около 14 миллионов талеров) и оставила далеко позади своих германских соседей (Бавария с 4,2 и Саксония с 6 миллионами талеров). Однако затраты на содержание вооружённых сил были огромны. В 1743 году только для силезских крепостей была составлена смета в 460 000 талеров. Увеличение армии на 18 000 человек также потребовало колоссальных сумм. Из 3,2 миллионов талеров доходов с Силезии и Глаца на армию тратилось 2,14 миллионов талеров. Помимо этих затрат королю приходилось оплачивать долги императора Карла VI, взятые им под залог доходов с Силезии и принятые затем королём Фридрихом по условиям мира в Бреслау. Одни только эти выплаты составляли 500 000 талеров в год. В такую же сумму прусской казне обошлись мобилизационные мероприятия летом 1744 года. Даже в мирное время военный бюджет составлял 80 % от государственных доходов, тогда как во время войны затраты на вооружённые силы ещё более возрастали. Несмотря на большие траты перед войной (увеличение армии, укрепление крепостей, заготовка магазинов и прочее), оцениваемые в 3,5 миллиона талеров, на конец 1744 года в прусской казне находилось около 6,4 миллиона талеров, которые, вместе с регулярными доходами, по расчётам короля, должны были покрыть издержки двух военных кампаний[72]. Важным условием при этом было снабжение армии за счёт неприятельских территорий. Это позволяло сберечь собранные в прусских магазинах припасы, и существенно сэкономить средства короля. Спустя полстолетия об этом, как об одной из аксиом полководческого искусства, напишет оракул военной науки Клаузевиц. Две блестящие кампании и общий мир – в этом состоял план прусского короля на предстоящую войну, затягивание которой грозило обернуться для Пруссии финансовой катастрофой.
Таким образом, основной предпосылкой осуществления данного амбициозного и рискованного плана была скорость его исполнения. Как уже говорилось выше, силезская граница была единственной, соединяющей Пруссию с Австрией, но было очевидно, что австрийцы, узнав о сборе прусской армии в Силезии, будут ожидать атаки оттуда и смогут хорошо подготовиться к обороне. Кроме того, переброска значительных сил в Силезию должна была отнять большое количество времени, а любое промедление, учитывая скорое наступление холодного сезона, было крайне нежелательно. Король Фридрих решил эту задачу в свойственной ему манере. Прусские войска должны были развернуться не в Силезии, а в Марке, быстрым маршем пройти через территорию нейтральной Саксонии и вторгнуться в Богемию с неожиданного для австрийского командования направления. Правовая сторона вопроса не слишком беспокоила прусского короля, но и на этот счёт у него имелись определённые аргументы. Предполагалось, что прусская армия будет объявлена вспомогательной для императора Карла VII, от имени которого 12 июня было составлено реквизиционное письмо о проходе войск короля через Саксонское герцогство, как территорию Священной Римской империи. Кроме того, в Берлине вспомнили, что в ходе Северной войны саксонские войска, по меньшей мере, дважды, в 1711 и в 1713, пересекали прусские земли, не получив на это согласие из Берлина. Ещё раз подчеркнём, что и здесь прусские войска названы вспомогательными. Прусский король, как ранее Франция и Англия, отправившие свои войска на помощь Карлу-Альбрехту Баварскому и Марии-Терезии Австрийской, также постарался убедить Европу в том, что действует исключительно в рамках правового поля и ради блага законной императорской власти. Главным адресатом этого посыла была Россия.
