Железный ящик с помощью тросов и опытных рук крановщицы перемещается вверх-вниз, вперед-назад, краска ровным слоем ложится на стены. Все было хорошо, но вдруг женщина запаниковала и наотрез отказалась работать. В чем причина?

– Вожу вас в ящике, – объясняет она, волнуясь, – а представляю, что в гробу.

Мы посмеялись, но переубедить не смогли. Может, ей вспомнились кадры из фильма «Вий», где панночка летала в домовине по церкви? Два грязных «черта» в респираторах, глухая ночь, удочка с факелом краски и черные шланги… Или краски нанюхалась? Как бы то ни было, работать дальше крановщица отказалась. Мы отпустили женщину домой спать, один из нас сел в кабину крана, управлять которым проще простого.

Если нет мостового крана, тоже ничего. Достаточно кран-балки. Управляется она с пола кнопочным пультом и проста в обращении. Вешаешь сидуху на крюк, размещаешься в ней, надеваешь монтажный пояс, и опять – вперед на стены. В одной руке пульт, в другой – пистолет от краскораспылителя. Возишь сам себя. Какой же русский не любит быстрой езды?

С точки зрения техники безопасности, этот способ, конечно, не выдерживает критики. При движении можно зацепиться тросом за какое-нибудь препятствие – последствия непредсказуемы. Однажды у меня залипла кнопка пульта, и я не мог остановить движения. Если попадешь факелом краски от распылителя на троллеи с высоким напряжением, проходящие рядом с подкрановыми путями, тоже мало не покажется. Начальство наши трюки знает, но закрывает на них глаза. Нас использовать намного выгоднее, чем строить дорогостоящие леса. Высотники ведь, куда угодно залезут.

Водителей автомобилей погибает намного больше, чем всяких промальпов, но их работа регламентирована. У нас же, после несчастных случаев, во время разборок с милицией, начальство в объяснительных записках несет такую ахинею, призывая на помощь свою фантазию, что и вспоминать не хочется. Якобы мы по ошибке или собственной инициативе полезли на высоту. Курам на смех. И все это приходится подписывать.

Снег падает медленно-медленно. Отдельные снежинки можно пересчитать по пальцам. Три дня светило солнце, ночью – яркие звезды. Это значит, что в ближайшее время погода не изменится. Мы с Саней чистим козырек над входом в корпус. Под нами девушка, вся из себя, косметика – блеск, и все такое прочее. Хочет войти в здание. Опираемся на лопаты, склоняемся в приглашающих поклонах: пожалуйста!

Девушка, придерживая накинутую шубку, пробегает. Сверху видно, как она втягивает голову и напряженно сводит плечи, словно ждет снежка за шкирку или белой россыпи на голову.

– Осторожно, – говорю напарнику. – Посматривай вниз, вдруг кто-нибудь из дверей пойдет.

– Ничего страшного, – беззаботно отвечает Саня, – снегом никого не убьешь.

– Но прическу испортить можно.

– Если бы я так думал, не познакомился с будущей женой.

– Это как?

…Дело было в далеком 1994-м на углу Малого проспекта и десятой линии Васильевского острова. Сашка, совсем еще молодой, шкурил наждачной бумагой фасад над парадной. Делал он свою работу с упоением – поскрипывал лесами, смахивал ладонью мучнистую пыль шпаклевки, отходил назад, любовался матовой гладкостью стены, склонял голову то влево, то вправо. Из созерцания ремонтного шедевра его вывел возмущенный возглас. Склонившись вниз, он увидел под лесами миловидную молодую женщину – она стояла в открытой двери парадной и вытряхивала пыль из волос. Сашка смутился и рассыпался в извинениях. Женщина сдержано ворчала, поглядывала на Сашку и не спешила уходить.

Сашка проворно спустился вниз и, галантно склонив голову в рваной шапочке, попросил прощения. Вежливость, учтивость и дырявый головной убор не остались без внимания – Сашку пригласили в гости с обещанием зашить шапочку. Парень задумался. Зарабатывал он хорошо, но в его карманах уже неделю гулял вольный ветер. Всем известно: хорошо зарабатывать и хорошо получать вовсе не одно и то же. Женщина робко повторила приглашение, упирая на рваную шапочку, которая совсем не красит молодого человека, и сделала вид, что собирается уйти. Сашка быстро прикинул, что терять ему нечего, кроме своих волос, и согласился. После работы его ждал романтический ужин: два кусочка сала, два куска хлеба и стакан теплой водки на двоих. Пока хозяйка рукодельничала, Сашка решил блеснуть способностями к электричеству и взялся чинить настольную лампу. Короткое замыкание случилось неожиданно, как и последовавшая за ним страстная любовь.

       Света в комнате не было неделю – Сашка приносил разный инструмент, тестеры, новые провода, изоляционную ленту, но, завидев улыбающуюся хозяйку, быстро забывал про всё и совсем не тяготился сумраком белой ночи, быстро переходящим в рассвет.

      Короткое замыкание оказалось длинным – Сашка починил электричество только на десятый день, когда твердо убедился, что нашел жену.

Так будущий промышленный альпинист обрел семью.

1марта2011года

По радио сообщили, что сорвался с крыши и погиб очередной чистильщик снега. Опять не повезло узбеку. Точно не знаю, но думаю, что причина в недостаточной технической оснащенности и отсутствии нормальной подготовке приезжих. Мало иметь альпинистское снаряжение, надо еще уметь им пользоваться.

Город снова засыпан снегом. Вчера природа словно взбесилась. Пурга бесновалась во всех районах. Сегодня утром все застыло в белом безмолвии и недоумении. Городские службы, как всегда, не справлялись с последствиями разгула стихии. Братья наши меньшие опять не могли спокойно справить нужду, запутавшись короткими ногами в рыхлой напасти. «Лады», «лексусы» и «лендроверы» долго буксовали, пытаясь выбраться из снежного плена.

Но город упорно движется по своим проложенным логистическим маршрутам. Урчат моторы, снуют пешеходы. Тропинки, протоптанные по снегу три месяца назад и засыпанные этой ночью, с упорством осваиваются заново.

И так изо дня в день. То светит солнце и стучит весенняя капель, то, уже через пол дня все вокруг заволакивает белая мгла. Сегодня опять текло с крыши. Сырость в ногах, а особенно повыше их, приводят к мрачным мыслям о простатите, гриппе и мечтам о водолазном костюме.

Многие потешились над высказыванием губернатора Санкт-Петербурга о борьбе с сосульками (сосулями, как выразилась Валентина Ивановна) с помощью лазера. Мне по этому поводу представляется футуристическая картина: по улицам движется циклопическое сооружение с квантово-оптическим генератором внутри, а наверху его из пушки вырывается луч концентрированных фотонов и сжигает ледяную напасть. Может быть, появится что-то более компактное, а, скорее всего, об этом забудут. Но, в любом случае, это дело будущего, и человек с ломом и со снеговой лопатой на крыше так же, как и человек с ружьем, которого, как сказал Ульянов-Ленин не надо бояться, еще долго останется приметой зимнего сезона.

Впрочем, прогресс в кое-каких направлениях движется. Ребята рассказывали, что по договоренности с фирмой, нанявшей их для уборки льда и снега, они мобильным телефоном фотографировали кровлю до очистки, потом себя, работающих на ней, затем снимали ее же, очищенную и, наконец, номер дома и название улицы. Далее из своего домашнего компьютера они отправляли снимки на электронный адрес фирмы. Там их изучали. После этого им засчитывалась выполненная работа. Теперь, чтобы проконтролировать нашу работу, кое-кто может не выходить из кабинетов и совсем не отрывать кое-что от стульев. Каждому свое.

Если увидите на «Светлане» человека в каске, то это, скорее всего, я. Даже строители их редко носят, не говоря об остальных. А вот мне она жизненно необходима. В этом убедился во время последнего падения. Четырехметровая лестница была приставлена к толстой снежной шапке, сползавшей с крыши ангара. Мы ходили по ней, протаптывая лесные тропинки, – все было удачно.  Но вот, когда я очередной раз поднимался по лестнице, снег шелестящей лавиной поехал навстречу, опрокидывая меня на землю. Удар о металлическую стену был такой, что загудело в голове.