— Незанятое право?

— Да. Когда воин, взятый из семьи, умирает или становится совсем стар, семья посылает на его место другого мужчину.

Люди у холма выглядели радостно, заметил Пророк. Потом он заметил бегущих к месту собрания бедно одетых людей, лица которых буквально светились. Вновь прибывшие встали у подножия холма поодаль от ранее пришедших.

— А это кто?

— Это дон мхарб. Люди из семей, у которых нет права на место воина. У них нет доли в военной добыче. Они могут только ковыряться в земле и надеяться на удачу или ловкость лучших из них, когда наступит очередной имоа мхарпин, как сегодня.

Из глубины внутреннего Архаба мчался всадник. Пророк понял, кто это, раньше чем смог разглядеть. Высочайший осадил коня в середине линии всадников, расступившихся перед ним в последний момент.

— Пусть будет с вами Сердце Источника! — крикнул он.

— Голос Источника с тобой! — нестройным хором ответили всадники.

— Голос Источника с тобой! — эхом отозвались люди у холма.

Выходит, что почти все Хаб-Элми связаны родством с воинами и живут хотя бы частью от их добычи, думал Пророк. А те, кто этой связи лишён, из кожи вон лезет, чтобы хоть кто-то из семьи стал воином. Целый народ, живущий вокруг набегов и походов…

— Род Ервэх! Ваш воин Айрат погиб в походе весной. Для вашего рода есть место в сотне Бэхэта Шахроха! Назовите имя!

— Рузи Ервэх! — молодой парень выбежал из толпы на середину свободного места. Один из сотников махнул ему и новоназванный воин кинулся к своему командиру.

Род Максум! Ваш воин Дидар погиб в походе ранней весной, пал доблестно, покрыв себя славой. Для вашего рода есть место в сотне Сади Ятима и храбрость Дидара дарует роду Максум новое место в той же сотне! Назовите имена!

— Асах Максум! Садоф Максум! — двое выбежали на середину и по знаку сотника устремились к нему.

Новое место в войске, думал Пророк, лишняя доля в добыче для семьи, наверняка и доля почёта. Всё в этой земле стекается к войску…

Выкликание новых воинов прекратилось. Высочайший выехал на середину.

— Настало время, которого так ждали эти презренные, — негромко сказал Сарда Бахруш, указав на отдельно стоящих людей.

— Вы, семьи дон мхарб, не имеющие мест ни в одной сотне! Сегодня день вашей удачи! Сегодня день удачи для тех, кто сможет её взять! — возгласил Высочайший. Царь народа Хаб-Элми указал на одиночное дерево в паре сотен шагов от строя сотников. Пророк присмотрелся и увидел пять мечей, воткнутых в землю у корней дерева.

— Желающий добыть место воина своей семье должен с одним из этих мечей встать в строй, — пояснил медирит.

Рука Высочайшего поднялась и резко упала вниз. Дон мхарб с криком рванулись в сторону дерева с мечами.

— Каждая семья дон мхарб, допущенная сюда, выставляет одного человека, — медирит пояснял всё так же спокойно и безмятежно, глядя вслед бегущим. Один из них, вырвавшись вперёд, уже почти достиг дерева. — Тут решает не только быстрота или сила. Любопытно, сообразит ли он… Нет.

Первый из бегущих схватил меч и немедля бросился обратно. Ему наперерез метнулись сразу четверо, один получил удар по руке и отпрянул с криком, но второй врезался плечом в грудь, и остальные вцепились в руку с мечом. К ним прибавились ещё несколько и началась свалка.

Следующий добежавший до мечей схватил оружие, отскочил в сторону… и остановился. Следом мечи схватили ещё двое и бросив взгляд на него, присоединились. Дожидаться ещё одного эти трое не стали — следом летела сплошная толпа. Трое с мечами бросились по дуге в обход толпы, яростно махая клинками в сторону оказавшихся близко.

— Вот так, — заметил Сарда Бахруш. — Эти годятся в воины.

За последний меч завязалась отчаянная драка прямо у дерева.

— А тут уже кому повезёт. Никогда не известно, где именно пробьёт дорогу вода, но течение всегда находит себе путь.

Трое отбились от нескольких нападений, оставив за собой двоих окровавленных претендентов, и успешно достигли строя сотников. Из одной из свалок вдруг вынырнул человек с мечом и стрелой понёсся туда же. Упустившие его бросились к продолжавшейся драке у дерева, по пути сцепляясь с не сумевшими остановить тройку уже выигравших. Последний победитель выявлялся долго.

В отображающем стекле был ясно виден застывший на колеснице Пророк, но все в стенокате смотрели на происходящее дальше, между строем всадников и холмом. Когда пятый человек с мечом добежал до строя, разрубив по пути голову одному из тех, с кем вместе пришёл, Шенай Бартеом прервал молчание.

— Хорошо, что у нас отбор в походную службу проводится не так. Я бы не попал в служение.

— Это всё же ближе к нашим бойцам деревом и железом из простодушных, эдона ниор-цев, — возразил Ниосат Кареши. — Но ты прав, очень жестоко…

— Жестокости я не удивлён, чего и ждать от ничейных. Но как они стремятся в войско, и как работающие на земле смотрят на воинов — обратил внимание, эдона Кареши?

Ниор-цев оглянулся на остальных в стенокате. Люди походной службы вернулись по постам и занялись проверками оружия с непритворным усердием.

Что же сможет им предложить Пророк, думал Бартеом, этому народу, где все хотят быть причастны к военным походам? Чем может им понравиться мирная жизнь, пусть и богатая? А если они останутся теми, кто они сейчас, может ли это следовать пути Высшего?

Он посмотрел на малое стекло блока управления. Судя по тому, что показывал ближний совл, примерно в тысяче шагов от рубежного лагеря расположился большой отряд Хаб-Элми, примерно пара сотен людей. Четыре повозки, ощетинившиеся короткими копьями, и множество всадников.

— Борта на телегах поставлены?

— Да, эдона ниор-цев.

— Натяните верх.

В шатре на холме было жарко. Пророк пил воду, которую ему подливали в чашу из большого кувшина и пробовал понемногу с разных блюд на столе. Разнообразие еды впечатляло, судя по сегодняшней поездке, лишь малая часть поданного была местной.

— Добыто в походах? — он посмотрел на медирита.

— И куплено у торговцев, — Сарда Бахруш усмехнулся. — В обмен на добытое в походах. Караваны к нам ходят часто.

— Из земель, до которых не доходят ваши отряды? — усмехнулся в ответ Пророк.

— В основном да. Хотя некоторые, до кого мы доходим, договариваются миром, платя дань. От них тоже бывают караваны.

В шатёр начали входить сотники, оживленно переговариваясь между собой. На Пророка они лишь бросали взгляды искоса, не уделяя ему особого внимания.

— Имоа мхарпин — всегда большой день для нас, посланец заветных. Для всех Хаб-Элми, как ты видел.

— А откуда берутся эти дон мхарб, чьи дети сегодня так яростно дрались друг с другом? Для этих семей когда-то не нашлось места в войске?

— Свитками ведает Хранитель памяти, он знает вернее. Но о некоторых семьях знаю и я: они потеряли право на место в сотне в наказание за тяжкий проступок своих воинов. Труса плетьми гонят в пустыню, пока он может двигаться. Утаившего дорогую добычу отправляют к рабам в рудники. Вору отрубают руку и отправляют на пастбища. Место изгнанного из войска у его родных отбирается и они становятся презренными дон мхарб. Как дон мхарб могут подняться обратно, ты видел сегодня.

В шатер стремительно вошёл Высочайший. Пророк поднялся и поклонился ему.

— Ты посмотрел на нашу жизнь, посланец заветных, — балай прошел вглубь шатра и сел на ковры. — Ты увидел сегодня народ Хаб-Элми, — по движению руки Высочайшего все в шатре смолкли. — Вчера ты рассказал о силе и богатстве твоего народа. Сегодня скажи, что предлагают нам пославшие тебя.

Пророк снова поклонился.

— А картинки покажешь? — крикнул кто-то из сотников. — Красивые картинки! — среди сотников прокатился смех.

— Картинки были о силе и богатстве моего народа. Как сказал Высочайший, я говорил об этом вчера. А то устройство, с помощью которого я их показывал, само собой говорит о том, что даёт моему народу следование Высшей воле.