– За минувшее тысячелетие человек много успел натворить – научился нырять на дно океана, летать в космос и изощрённо уничтожать себе подобных. – Андрей медленно продолжал путь, снова вещая на камеру и не обращая внимания на туристов, облепивших его и глазеющих в объектив. Он привык к этому – это непременное условие работы в особо людных местах. – Так, в течение пяти веков была нещадно истреблена цивилизация майя…

Внезапно Андрей остановился и замолчал, глядя в каменную стену, будто хотел просверлить её взглядом. Изабелла и Руслан недоумённо переглянулись. Изабелла подошла к журналисту.

– Андрей, я… – Но тут же осеклась. Она внимательно посмотрела на журналиста и содрогнулась: – И ты.

Но Рогов, замерев, будто не слышал её.

– Андрей Петрович! – нетерпеливо окликнул его Руслан.

Но девушка вытянула руку в сторону оператора, раскрыв ладонь, давая понять, что не нужно тревожить руководителя.

Андрей прекрасно слышал Изабеллу и Руслана, но его мысли в этот момент были важнее того, что происходило вокруг. Прямо на каменной стене был изображён древний ацтекский бог. Воспоминания нахлынули сами собой…

Самолёт из Европы в Мехико собирался выполнять свой обычный рейс. Группа Андрея Рогова, рассевшись по местам, предвкушала такую ожидаемую встречу с Мексикой. Да и всей группы-то – сам Андрей, Изабелла и Руслан. Изабелла и Руслан как-то сразу сдружились и постоянно друг над другом подшучивали.

– Я туда, к окошку…

– Шагай, только на ногу не наступи!

– А она у тебя одна?

В ответ Руслан получил от Изабеллы тумак.

Возникла лёгкая шутливая потасовка.

– А ну, прекратили! – возмутился Андрей. – Сейчас обратно отправлю. Детский сад!

Да, с такой экспедицией он ещё не ездил: девушка, которая в поход не удосужилась взять ровным счётом ничего, и совершенно несуразный парень, больше напоминающий чокнутого аспиранта какого-то математического вуза, чем путешественника. Да к тому же оба ведут себя, как школьники. «В общем, наш вернисаж, – как всегда, иронизировал про себя Андрей. – Старею, старею. Скоро буду ходить по улицам Москвы и хватать всех подряд. Дескать, не желаете ли съездить в экспедицию? Я угощаю! Турбюро „Добрый Рогов“».

Андрей уже был готов, как обычно, опустить кресло и, надев наушники с любимыми медляками хард-рока, погрузиться в царство Морфея, но произошло событие, которое заставило журналиста нарушить традицию долгих перелётов. В салон вошёл индеец. Сказать, что он был неприметен, – значит обидеть всех этнографов мира. Это был мужчина лет шестидесяти, в большой ярко-полосатой шерстяной накидке. «Как у бабушки в селе, в комнатах на полу», – тут же заметил про себя Андрей. Но даже если бы журналист сказал это вслух, коренной житель Мексики не понял бы ни слова. Весь увешанный амулетами, точно сказочный персонаж на карнавале, с длинной чёрной косой до пят, он невозмутимо прошёл между сидений и опустился в кресло рядом с журналистом, не сказав ни слова.

– Буэнос диас! – порывшись в скудном лексическом запасе, произнёс Андрей.

Но старый индеец, как говорится, даже ухом не повёл. Андрей почувствовал на себе взгляды Изабеллы и Руслана, сидящих впереди и обернувшихся назад.

– Мучас грасиас! – добавил Рогов, обращаясь к индейцу, и посмотрел на молодёжь: – Чего уставились? Своими делами занимайтесь.

Те только хихикнули и отвернулись.

Взглянув ещё раз на колоритного соседа, Андрей понял, что индеец не услышал ни одного знакомого слова и что обижаться бесполезно – это всё равно что разговаривать с кактусом. Он откинулся на спинку своего кресла и закрыл глаза.

Вдруг индеец издал протяжный звук:

– Ю-ю-ю-у-у-у-у!

Руслан и Изабелла моментально опять развернулись назад, глядя между кресел.

– Ю-ю-ю-ю-у-у-у! – повторил индеец, глядя на Андрея так, будто давно его не видел и собирается его поцеловать.

– Ну. И что дальше? – улыбнувшись, спросил Рогов.

Индеец стал говорить на своём, при этом Руслан тут же принялся переводить. Это был язык майя.

– Хороший белый. Большой белый. Боги будут рады, – удовлетворённо закачал головой индеец.

Андрей похолодел и посмотрел на Руслана и на Изабеллу, которая, казалось, была очень напугана.

– Что за хрень? – Андрей почувствовал, как закипает злость.

– Вицли очень любит больших и сильных. В них много крови, в них много энергии. Достойное подношение в праздник весеннего солнцестояния. Аширна знает. Слушай Аширну, европеец…

– Андрей Петрович, – от себя вклинился в разговор Руслан, – я понял. Он – шаман. Его зовут Аширна…

– Да я как бы тоже не дурак, – почесал затылок журналист, – но что он тут наплёл об энергии крови? Он что, сумасшедший?

Шаман тем временем продолжал:

– Белый человек, если ты хочешь найти то, что ищешь, дорогу тебе укажет Вицлипуцли, но сумей при этом выжить…

Слова старика-шамана теперь стояли в ушах Андрея здесь, в Теотиуакане, у пирамиды Солнца. «Вицлипуцли укажет путь. Куда и к чему? – думал журналист. – Опять какие-то загадки… Хочешь найти то, что ищешь. Откуда шаман знает, что я ищу? Если я ещё сам толком не знаю… А может, знаю?.. Думай, Рогов, думай. Как говаривал наш замполит, голова человеку и нужна для того, чтобы шапка ею гордилась… Вицлипуцли… Хм…»

Андрей вызывал из памяти всё, что могло дать хоть какую-то зацепку. Этому его научили, когда он недолгое время работал следователем (был и такой период в его пёстрой жизни), и такая наука пошла только впрок. Журналист вспомнил события годичной давности, которые могли пролить свет на всю эту историю. Путешествуя по королевству Ло (Верхний Мустанг), в одном из буддийских храмов он видел точно такое же изображение Вицлипуцли. Не вызывало сомнения, что изображение древнего ацтекского божества было сделано если не одной и той же рукой, то учителем и учеником. Но как? В то время, когда буддийские монахи на склонах Тибета обращали свои молитвы к Великому Учителю, Америка ещё не была открыта Колумбом, Мексика не была завоевана Кортесом, Леонардо да Винчи не рисовал чертежей летательных аппаратов и вообще многие племена и народы считали земной шар плоским… Так или иначе, перед глазами Андрея был грозный Вицлипуцли, ничем не уступавший по своей кровавости и жестокости жертвоприношений ненасытной индийской богине разрушений Кали. Но что этот Вицлипуцли делал в Непале?

– Сумей при этом выжить… – сорвалось с губ Андрея.

Он сказал и тут же оглянулся. Но в шумной туристской массе его никто не услышал, а рядом стояли Изабелла и Руслан и с тревогой наблюдали за ним.

– Что стоим, что не работаем? – картинно насупился Андрей. – Я для чего вас с собой взял?

– Мы думали ты… вы… заболел, – сбивчиво ответила Изабелла.

– Так многие думают. Уже сорок семь, а всё на подвиги тянет, – отшутился Андрей.

Микроавтобус медленно ехал по вечерней дороге в Мехико. Не один турист, приехавший весной в Теотиуакан, вспомнил родину с её пробками и постоянно сигналящими автомобилями. Действительно, машин было видимо-невидимо.

– Так всегда весной. Праздник, – объяснил проводник Бахлам. Сухой, тщедушный мужчина лет тридцати пяти сидел за рулём и, как плохой экскурсовод, активно жестикулировал. – Дон Рогов любит кактусы? – ни к селу ни к городу поинтересовался чичероне.

– Он их просто обожает, – ответил Андрей.

Бахлам, не поймав иронии, с мальчишеским задором стал рассказывать, какую великолепную текилу готовит его жена, и Руслан с Изабеллой с неподдельным интересом слушали эту историю. Андрей же пропускал мимо ушей перевод с испанского языка. Ему было о чём подумать.

Из головы не выходил Вицлипуцли и странное предупреждение шамана в самолёте: «Дорогу тебе укажет Вицлипуцли, сумей при этом выжить…» Чем пугал этот абориген? Что он знает?

Последние две экспедиции Андрея Рогова действительно были опасными. В Папуа – Новой Гвинее его чуть не съели местные дикари, и это притом, что учёные всего мира утверждают, что с каннибализмом на планете покончено. В Непале журналист перешёл дорогу сумасшедшему охотнику за артефактами и чуть не погиб от рук банды старого нацистского преступника. Но самое главное – Андрей вдруг почувствовал, что эти два путешествия неразрывно связаны с этой поездкой в Мексику. Как? Он пока не знал.