Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Моргана склонилась надо мной.

— Смерть — это только начало, душа моя, — шепнула она. — Я давно замышляла твою погибель и хочу насладиться сполна. Слишком долго мне пришлось дожидаться.

И она медленно пошла вокруг меня, стягивая на ходу перчатки, потом, подняв руки к плечам, ладонями вперед, запела на Темном наречии. Я увидел глаза — шрамы в форме глаз, выжженные на ее ладонях и заполненные черной и серебряной краской. Когда она говорила, они вздрагивали и поблескивали, как живые.

А за спиной у нее вспучивалась тьма, окутывая ее, сопровождая каждый ее шаг. Говорю тебе, тьма была живая! Это нечто, эта живая тень начала извиваться. Еще миг — и она распалась, словно клубок змей.

Я вгляделся и увидел рядом с Морганой шесть исполинских демонов — она призвала их из неведомых бездн в свидетели своей скорой победы. Они стояли подле нее и смотрели, и хладные миазмы их злобы отравляли воздух.

Ужасны они были, но прекрасны обличьем. Мучительно прекрасны. Подобно Моргане, они были великолепны в своем совершенстве. Однако то было напрасное совершенство, бездушное и бесчувственное, губительное в своей полнейшей тщете.

При виде них — о, при виде них сердце едва не остановилось в моей груди. Мне стало холодно, по коже пробежал мороз. В воздухе повеяло трупным смрадом. Слезы заструились по моим щекам.

Моргана шагнула ближе. Она была в полном расцвете своей губительной славы. Она сверкала глазами, она источала яд. Выжженные на ладонях глаза излучали силу ее злобы, подобно волнам, расходящимся по воде от брошенного камня. Все это для того, чтобы привести меня в трепет.

Но я не трепетал и не страшился. Выдержав первую бурю ее ярости, я понял, что Моргана бессильна повредить моей душе. Она может убить меня — ха, то же самое может сделать любой варвар с помощью острой палки! — но не может погубить. Она не заставит меня отречься от Света или умереть, проклиная Господа.

Я обрел голос.

— Неистовствуй, сколько угодно, я не поддамся. Именем Иисуса, Сына Бога Живого, я обладаю силой, чтобы дать отпор.

Не успели эти слова сойти с моего языка, как я ощутил над собой крылья. Понимаю, это звучит странно, но иначе не скажешь. Крылья! Они окутывали меня, защищали, укрывали. Не знаю, чьи это были крылья — ангелов или Самого Господа, — но на меня снизошел мир. Мир в этом месте ужасов. Подумай только! Я твердо знал, что меня оберегает Господь мой и Царь. Десница Его поддерживает меня.

Моргана почувствовала, что в сражении произошел перелом. Она злилась, хотя и не понимала, откуда взялась моя смелость.

— Слова! Слова! Пророк-глупец! Твой жалкий Бог тебя не спасет. Никакая сила на земле не способна тебя уберечь!

Она вскинула руки, скрестила их над головой и начала призывать силы воздуха и тьмы.

Она пела свои мерзостные заклятья, и я слышал застывший вой зияющей черноты.

Чудное дело! В тот самый миг, когда сила ее достигла наивысшей точки, она проиграла. Я не поддался. Она меня ненавидела, а я ее — нет. Не пытался я и спрятаться либо бежать.

Великий Свет, как же хрупки силы врага! Дьявол использует лишь то оружие, которое даем ему мы. Не дай ему ничего — и сила его иссякнет, рухнет, как стрела на излете, как затупленный обломок клинка.

Моргана изрыгала брань и хулу. Она призвала себе на подмогу демонов ада. Видел бы ты ее! Жуткое зрелище. Однако крылья осеняли меня, и я не страшился.

Она призвала огненный ветр. Ну и ярость! Ярость и ненависть били из нее ядовитым и гнусным током. Заблистали черные молнии, высохшая дубрава занялась огнем. Возле меня падали горящие ветви; деревья обратились в факелы и рушились одно на другое. Однако я не ощущал жара, огонь не причинял мне вреда!

Осмелев, я крикнул:

— Наконец-то ты видишь истину, Моргана: сила Святого Истинного Бога защищает меня. Ты бессильна причинить мне вред. Тот, Кто во мне, больше того, кто в тебе. Ему слава, честь и поклонение. Аминь!

Этого Моргана не могла ни стерпеть, ни вынести. Так быстро расходовала она свою силу, что всю истратила, выдохлась и в изнеможении готова была опустить руки.

Я насмехался над ней.

— Ну же, Моргана! — кричал я. — Твои повелители смотрят. Покажи им, как их порожденье владеет своим оружием.

Она обезумела от ярости. Огонь взвился в самое небо. Деревья лопались от страшного жара. Однако трава под моими ногами даже не опалилась. Лицо овевал свежий ветерок.

Я возликовал и, открыв уста, запел. Я пел хвалу моему Господу. Я пел победную песнь моему Царю. И я плясал перед Ним. Демоны, столпившиеся за спиной у Морганы, задрожали в нагретом воздухе, померкли и пропали с глаз.

Лицо Морганы почернело от бурлящей в груди злобы; вся она затряслась от смертельной ярости. Она завопила; таким воплем можно было бы уложить войско!

Она прыгнула на меня, скрючив пальцы, как когти. Я закрыл руками лицо, но она в меня не вцепилась.

Я услышал голос, зовущий ее по имени. "Моргана!" Внезапный крик остановил ее. Я отнял руки от лица и посмотрел: сквозь пламя к ней мчался всадник на лошади...

Мирддин замолк. При упоминании всадника голос его осип от горя.

— Ты узнал его, — сказал я.

— Я узнал, — отвечал Мирддин. — Прости его, Господи, это был Лот.

— Лот! — хором повторили мы с Гвальхмаи.

Мирддин тяжело опустил голову.

— Да. Я узнал его, несмотря на пламя и дым.

Он окликнул ее. Моргана стояла, окаменев от злобы, но Лот подскакал к ней, нагнулся, подхватил ее и усадил впереди себя на седло. Лошадь вздыбилась, занеся надо мной копыта, и они ускакали прочь.

Я кричал ей:

— Вернись, Моргана! Давай довершим то, что ты начала!

Но они не возвращались. Гнев закипел во мне. И, прости меня, Господи, я бросился за ней. Я не хотел, чтобы она ушла.

На краю рощи они остановились и полуобернулись ко мне. Я думал, Моргана со мной схватится. Но у нее оставалось в запасе одно, последнее колдовство. Вскинув руки над головой, она выкрикнула заклятье. Жуткое, как последний вопль отчаяния.

Я замер. Лот развернул коня. В тот же самый миг молния пала с небес и выжгла меж нами расселину. Они унеслись прочь, а я долго лежал на земле, оглушенный, и голова моя гудела, как набат. Я открыл глаза — они не видели. Молния обожгла меня и ослепила.

Он поднес кончики пальцев к глазам.

— Зрение покинуло меня, как и дар провидения. Я уже не вижу разбросанных передо мной троп; моим ногам уже не ходить путями Иного Мира. Все в тумане, будущее — безвидно и пусто. Я дважды слепец. — Он помолчал и печально тряхнул головой. — Что ж, сам виноват. Я пренебрег Господним покровом, чтобы добиться ее смерти. И теперь я несу шрам своего безумия. Да, но как же мне не хотелось ее отпускать!

Гвальхмаи, серый даже в свете костра, обратил ко мне полные слез глаза.

— Я отомщу за это зло, — тихо поклялся он, мало понимая, что говорит.

— Как ты можешь себя корить? — спросил я Мирддина. — Одна Моргана всему виной, это она тебя ослепила.

Насмешливая улыбка тронула губы Мирддина.

— Разве ты еще не понял? Сражался не я! Сражались князь тьмы и Царь Света, враг рода человеческого и Спаситель. Я был ни при чем.

— Ни при чем?! Если б не ты, она бы восторжествовала давным- давно!

— Нет. — Мирддин медленно покачал головой. — Я тоже когда- то так думал. Долго я нес это бремя в душе и сердце, но это была ложь. Да, и это тоже была ложь.

— Не понимаю, — упорствовал я.

— Сражался не я, — мягко объяснил Эмрис. — Моя собственная гордыня, мое суетное тщеславие мешали мне это увидеть. — Мирддин горько хохотнул и поднял руку к глазам. — Прежде я был слеп, но теперь вижу ясно: Господь может Сам за Себя постоять. Он не нуждается в моей помощи. Это Он спасал и защищал, а не я, не Мирддин. — Он помолчал, словно раздумывая, потом добавил: — Скажу тебе, враг нарочно внушает нам другое. Но только когда я познал свою слабость, встал беззащитным против Морганы без всякого замысла или цели, только тогда Господь сокрушил ее.

50
{"b":"823103","o":1}