Рывок! Контроль Броска!

Меч вошёл прямо в грудь, всадника сбросило с коня.

С командиром поконченно. Осталось что-то сделать с войском.

Ворвался в гущу событий. Рядом кто-то вскочил, ударил его мечом по голове. Плашмя. Что с ним случилось не знаю – я двинулся дальше. Пнул кого-то по голове, чтобы тот прекратил попытки подняться с земли. Лежи отдыхай. Сбоку в меня врезался какой-то бугай, сумел оттолкнуть его в сторону, сам упал на землю, а он, продолжая движение, влетел на всей скорости в дерево и рухнул бездвижно вниз. Пока я поднимался, получил ногой по животу. Больно, чтоб тебя! Схватился за неё, потянул, упавшего бойца на всякий случай ударил второй раз – под дых. Рядом пронеслась лошадь, таща по земле наездника, у которого нога застряла в стремени. Крики, стоны, звуки ударов. Такое чувство, что сражаются два войска, а не одиночка против толпы. Не отвлекайся на глупые мысли! Соберись! Схватил меч. Поднялся. Ещё одного вырубил ударом плашмя, у него даже меча в руках не было – бежал на меня с кулаками. А многие, наоборот, бегут от меня. Почему? Крутнулся вокруг оси. Рядом со мной оказался совсем молодой парень с луком в руках. Стрела наложена и её наконечник смотрит прямо мне в грудь. С такого расстояния не промахнуться. Парень натягивает лук с такой силой, будто я стою не в пяти шагах от него, а в двух сотнях метров. Мы встретились взглядами. Лицо бледное, руки трясутся, глаза бегают. Он будто дьявола увидел. В момент, когда моё сердце пропустило удар, тетива его лука лопнула, хлёстко ударив паренька по лицу. Меня в этот момент кто-то сзади приложил по голове. В падении разворачиваюсь, бью мечом. Снова плашмя, снова в голову. А ведь он меня спас: над головой пролетело несколько стрел, не завались я от удара вперёд, лежал бы сейчас мёртвый. Сразу трое выскочили мне наперерез. Бросок! Метательный нож рукоятью попал в голову одного временно нейтрализовав. Со вторым я схлестнулся, в то время как третьего снёс пробежавший мимо конь. Куда дальше? Впереди выскочило сразу шесть бойцов. Нет. Назад. Бегу. Вырубил ещё одного. Здесь их тоже слишком много. Сюда? Нет! Обратно! Рахлес!

Рахлес.

Через несколько минут беготни, парочки вырубленных бойцов и десятка пропущенных ударов, я оказался в кругу врагов. Крутился, размахивая мечом, не давая никому подойти на расстояние удара. Технически – это конец, я не жилец, но все мысли заняты лишь маханием мечом и ответному оскалу в окружившие меня морды.

Давайте! Давайте же!

– Разойтись!

Голос был не громким, но властным. В кольце врагов образовалась брешь, в которой я увидел его.

Вот уж не думал, что он выживет. Меч из груди уже не торчал, рана не кровоточила. О ранении напоминали только бледное лицо и огромное кровавое пятно на кожанном доспехе.

Доспех! Ну конечно! Вот они – специальные кармашки под микстуры. Магия Лечения, как и любая другая, здесь под запретом, но микстурами пользоваться можно, хотя они создаются из магических ингредиентов и обладают магическими свойствами.

Но кто этих ксенофобов разберёт?

– Диотми, сюда.

К командиру подскочил один из бойцов.

– Сейчас помогу, господин.

– Потом! Что с людьми? Что с лошадьми?

– Лошадей нужно ещё вылавливать, некоторые далеко убежали. Я отправил своих осматривать поле боя, пока ни об одном убитом не доложили, но ранены почти все. Трое серьёзно, я не вытащу.

– Ни одного… – прошептал баронский сын, осматривая творящийся вокруг хаос. – Дайте пройти.

Он прошёл внутрь круга, созданного его людьми. Встал напротив меня. Выхватил меч. Выставил его вперёд на одной руке. Я сделал тоже самое. Лезвия почти соприкасались. Вот только руки, что у меня, что у него дрожали, и лезвия мечей описывали круги вокруг друг дружки.

Будто в танце.

– Кто ты такой? – задал он вопрос.

– Герой, – ответил я честно.

– Герой. Значит, маг.

– Значит, маг.

Мы оба нагло улыбались в лицо напротив.

– Тогда ответь на вопрос, маг: ты сможешь Вылечить моих людей?

***

Обратно я шёл хромая. Как часто бывает, травмы предстают во всей красе уже после драки, когда адреналин уходит. Я даже не помнил, когда меня успели так отделать, вроде не так много ударов по мне пришлось.

Максимум пару десятков.

Деревня выглядела запустелой. Будто последний раз нога человека ступала на эту землю много лет назад. Дома и заборчики стали выглядеть более ветхо, будто покосившиеся, всюду пыльно и грязно, хотя ещё вчера эта была добротная деревня.

Рядом с домом баб Русхи стояли с десяток местных.

– Как она?

Ответом мне была тишина.

Баба Русхи умерла, пока я сражался с захватчиками. Она как обычно сидела в кресле, и даже в глазах пока сохранялась какая-то насмешливая искорка.

– Не дождалась.

Я не мог вспомнить какими были последние слова, что я ей сказал. Вроде какая-то чушь про разные виды убийц. Знал бы, что больше ей ничего не успею сказать, нашёл бы слова получше.

Делать всё правильно – это не про меня.

– Она помогла вам прийти в этот мир, теперь вы помогите ей достойно уйти, – сказал я ни к кому конкретно не обращаясь.

– Конечно.

Огонь. Дедион сказал, что от Тела не останется даже костей. После смерти их свойства меняются, они, как и всё остальное, сгорают, превращаясь в пепел.

Память. У всех в руках была вещь из дома бабы Русхи. В своих новых домах они повесят их на стены, кто-то оборудует специальное место в подвале.

Я ничего не взял.

Прощание. От остальных чаще всего звучало лишь одно слово – Фатэм. Руки принимали знакомый жест. У меня на них аллергия ещё со времён Области Гильрена.

Я стоял молча.

Скоро эта деревня опустеет окончательно. Последние жители дождутся, когда потухнет огонь и поспешат за своими. Заодно вернут старосте его меч, выполнивший свою работу.

Мне он не нужен.

– “Твой план с молчанием не сработал, Дедион. Я не передумал и уже скоро доберусь до Ширцентии.”

– “Похоже на то.”

– “Пора начать говорить. Если уж я ввязываюсь в очередную самоубийственную историю, информация будет полезна.”

– “Что ты хочешь знать?”

– “Всё о Владыке Гроникуле.”

– “Самый младший из твоего списка – две тысячи четыреста лет. Из аристократической династии Ширцентии по древности не уступающей королевской. Ширцентию не покидает. Магическим гением не считается, но я не упомню, чтобы он вообще когда-либо сражался всерьёз – он не принимает участия в конфликтах и войнах. Поэтому, помимо того, что он априори в сотню раз Сильнее тебя, так ещё набор его заклинаний и расположенностей никто толком не знает. Что осложняет дело.”

– “Может не придётся ничего делать. Возможно я просто параноик, по глупости решивший, что Владык в моём списке объединяет не только Титул, но и методы, принципы и жизненный выбор.”

– “Это единственное, что могло бы тебя спасти.”

– “Могло бы?.. Дедион, ты не хочешь мне ничего рассказать о Гроникуле? Например, слухи? В случае с Догернашем всё оказалось правдой, сейчас я бы хотел узнать о подобных вещах заранее.”

– “Нет о нём никаких слухов, Влад. Гроникул не скрывается и делает всё открыто. Владыка Гроникул – главный идеолог появления и развития рабовладельчества в Ширцентии, по совместительству главный поставщик живого товара и хозяин всех ферм для скота.”

Громкий надрывный треск донёсся из пламени костра. Что это? Ветка? Кость?

Не знаю.

Извини, баб Русхи, я не стану дожидаться, когда огонь потухнет, как того требуют местные традиции.

У меня есть неоконченное дело.

Глава 4. Mission: Madness.

Again

Отрывок из произведения “Истории славных жителей Катинола”

Том LVII

“Эта история случилась очень давно, каждый её участник был достаточно важен и интересен для этого мира, но я предпочитаю описывать её как притчу, без указания конкретных имён, дат и названий.