«Вероятно, чтоб удобнее было держать в руке, – подумал Гарик. – Шесть кнопок: две вытянутых слева под экраном и четыре в стороне – похожи на стрелки переключения – вверх-вниз, вправо-влево. Экран совсем невелик, но и недостаточен, чтобы читать большие тексты или смотреть фото, как на смартфонах в десятилетия Постоделов. Что же это? Да, помню, был урок гаджетологии, и мы проходили тему: «Самые странные девайсы Эры первых Юзеров». А что ты делал, Гарик?! Гонял дракономура по лабиринту?! Вот что! Дурень. Вспоминай, что слышал, тупая голова!»

Белкин потёр уши для разгона мыслей. А в капсуле начался обратный отсчёт времени для ответа.

«Тексты, тексты, кажется, что-то связанное с текстами он передавал.» Дракономур как раз нашёл выход из лабиринта и Вольга сказала: «Нужно было позвонить оператору и сказать текст.» «Да, точно! Включу его!»

– Ваш ответ не готов? – спросил робот и капсула осветилась тревожным оранжевым светом.

– Готов! Готов! Это прибор для передачи информации через оператора, – выдал Белкин и нажал одну из кнопок слева. Экран загорелся.

Послышались короткие кричащие сигналы сирены.

– Выключите прибор немедленно! До полного ответа не включать. Как называлось устройство?

Ладошки вспотели. Верный признак того, что всё плохо.

– Отвечать нужно немедленно! – потребовал робот.

Тут любитель животных ощутил щипок на бедре.

– Драко! Тихо. Отвлекаешь! – Это дракономур беспокоился в кармане.

В голове Белкина пронеслась мысль, о том, что на питомца не стоит сердиться, он не со зла.

«Волнуется обо мне, всегда рядом, помощник. Помощь, помощник. Точно! Пейджер».

– Это пейджер, – выпалил Белкин. – От слова «pege» – слуга, это одно из значений слова. Прибор персонального вызова. Он издавал сигналы, вибрировал и на экране появлялись строки сообщения.

Экзаменатор молчал. Через пять секунд, наконец, раздались гулкие шаги. Дверь отворилась, и капсула осветилась зелёным. В дверях стояла Вольга «Роботовна» в скафандре экзаменатора. В костюме не было отверстий для рук, вероятно, чтобы экзаменатор не смог подсказать ученику даже жестом. Внутри шлема горела фиксирующая микро-камера. Самый крутой гаджетолог Бетаграда смотрела на Гарика пронизывающим, холодным взглядом. Не зря её прозвали Роботовна.

– Ответ зачтён, – изменённым голосом произнесла Вольга.

Гарику стало стыдно за игнор её лекций. Подлетел муходроид. Шлёпнул печать.

– Спасибо. – Пауза. – Очень рад, – зачем-то добавил он.

Когда он вышел в коридор, Варя сидела на пуфе, обхватив голову руками.

– Провалился?! – вскочила она, – Слишком долго.

– Сдал, – буркнул Белкин, – Но с натяжкой. Вытянул руку с печатью.

– Какая разница! Главное, что сдал! – обняла его Варя.

– Робертовна помогла. Пропустила. Я опоздал с ответом на секунду или две.

– Отлично. Гарик! ЭВФ ты точно сдашь!

– Мне кажется, Вольга меня пожалела.

– Пусть так, главное, что мы вместе летим на Нумибус, – радовалась Варя.

– Не хочу зачёт из жалости! – злился на себя брат.

– Игорь, не придумывай. Ты ответил верно. Иначе бы печать не поставили.

Белкин сунул руку в карман с металлической накладкой, который не сминался при ударе.

– Дракономур помог, – пояснил он, – Натолкнул на мысль.

На ладонь взобралось крылатое существо с гребнем дракона на членистоногом туловище муравья. Он мотнул маленькой драконьей головой, вскрикнул и взлетел хозяину на плечо. Отец привез его Максу с Нумибуса в первую экспедицию.

Артемий Петрович сказал: «Принимай, сынок, редкий экземпляр. Из самого сердца Живодона. Возможно, он один из первых крылатых насекомых на этой планете.

****

Максим Брадис вошёл в кабинет ЭВФ. Вернее, это была просторная бело-голубая аудитория: на полу, потолке и стенах светились интерактивные квадраты из мягкого стеклопластика. Из открывшейся двери вылетел муходроид. В полёте он преобразился в бродроида – отрастив длинный хвост, щитовидный панцирь и мышиную голову. Он спрятал крылья и мягко приземлился на короткие конечности. Самостоятельные перевоплощения дроидов участились. Их это забавляло, а людей – тревожило. Люди выяснили, что трансформации являются частью пробуждающегося у роботов интеллекта, они подражают животным Земли и копируют их неосознанно.

– Возьмите линзы, – вполне дружелюбно произнёс бродроид и подал контейнер для хранения.

– Ваша задача проста – постоянно двигаться. Показатели организма считываются. Если они станут критическими, мы прекратим испытание, – пояснил роботизированным голосом бродроид и просеменил к двери.

– Благодарю, – ответил Макс.

Он вставил тонкие голографические линзы, закрыл глаза. Дыхание участилось. Тут же он почувствовал, что кто-то прикрепил ему на кожу маленький датчик.

«Сенсорный пластырь», – подумал Гарик. Его слегка бросило в пот, во рту пересохло.

Под ногами завибрировал квадрат. Это начало.

Макс открыл глаза – его ослепило солнце. Он стоял в гористой местности. Тело отяжелело, что-то давило буквально на всё: на ноги, руки и грудь. Скафандр? Он взглянул на себя. Это были доспехи, а в руках – щит и меч. «Я – рыцарь?!» – поразился Брадис, – «Неплохо. Итак, нужно идти. Но куда? Должна быть какая-то цель. Чёрт! Щит и меч ужасно тяжёлые. Поторопился радоваться».

Брадис осмотрелся. Он стоял на небольшом взгорье, а впереди простиралась каменистая долина. Она обрывалась горой, позади виднелись неприступные скалы.

«Если вы замешкаетесь более минуты, испытание прервётся. Для нас это будет означать, что ваши физические и интеллектуальные ресурсы исчерпаны», – прозвучало в аудитории.

Макс тронулся в путь. Солнце припекало, доспехи нагревались с каждой минутой. Ноги в броне переставлялись с трудом. Почва была мелко каменистой, будто из скользких круглых голышей, а до препятствия ещё не менее ста метров. На первые пятьдесят ушло много сил, чтобы идти и не упасть в громоздких доспехах.

– Вот, надо было с Белкиным ходить в фитнес-куб! – ругал себя вслух он.

Брадис остановился. Тяжело дыша, он заправил выбившиеся из-под шлема кучерявые волосы. Отдышался. «Нет, так дело не пойдёт, меня сейчас попрут из виртуала.»

«Эх, отбросить бы щит! А вдруг он понадобится?! Нет. Надо что-то придумать. Жарко, как жарко!»

Макс вдохнул горячий воздух и вдруг вспомнил, как они с родителями ходили на лыжах на вечно холодной горной планете Дубадан. Мозг словно издевается, подбрасывая такие мысли! И тут в голову пришла мысль. Макс осторожно сел на щит, и тот проскрежетал по мелким камешкам, съезжая с уклона.

Внезапно позади почва пошла трещинами, затряслась, а с неба посыпалась углистая морось. Трещины расползались по равнине с каждой секундой всё быстрее. Одна из них, самая широкая, тянулась корявой чёрной рукой прямо к Максу. Брадис рванул к черневшей расщелине в горе.

«Бежать, бежать, непременно бежать! Раз, два, три!» – считал Макс шаги, превозмогая усталость, – «Я доберусь, я должен».

Раздался грохот. Часть холма, на котором он стоял в начале игры – обрушился в бездну. Но Макс уже коснулся горы, уцепившись за выступ. И тут нога соскочила. Огромная трещина догнала его, увлекая в пропасть. Как вдруг некто дёрнул его за руку, утащив в пещеру. Брадис упал.

Темно. Сыро. Землетрясение остановилось.

«Кто это был? Мне помогли? Долго лежать нельзя. Нужно двигаться».

 Макс пошарил вокруг. Нашёл щит и меч.

«Это хорошо. Амуниция со мной, не снимут балл».

 Он поднялся.

 «Дзинь!! – кто-то со всего маху ударил по лезвию меча, пытаясь выбить его из рук. Брадис резко вскинул щит.

«Дзон! Дзон! Дзон!» – рубил верзила по щиту.

Макс только и мог, что защищаться от быстрых ударов неизвестного. Он отступал, прикрываясь. Упёрся в скалу.

–А-а-а-а-а-а! – Со всей мочи заорал Брадис и, воспользовавшись паузой, рывком завалился в ноги противника. Они кубарем покатились по пещере.

– Получай! – взревел Макс и, сам от себя не ожидая, дал под дых противнику.