— Да, сэр, — согласился Сихемпер.

— Тогда ладно, — сказал Гейрат более оживлённым тоном. — Я ещё раз проверю периметр, потом передам смену лейтенанту и лягу спать. Позови меня, если я тебе понадоблюсь.

— Да, сэр, — ответил Сихемпер так, словно Гейрат не говорил ему ровно то же самое множество раз до этого. Капитан улыбнулся ему и направился в сгущающиеся сумерки.

С запада донёсся громовой раскат, и Сихемпер поморщился. В Черис часто шёл дождь, особенно по меркам тех, кто вырос в Чизхольме. Судя по доносящимся звукам, сегодня вечером намечалось ещё немного дождя.

* * *

Уиллис Гейрат, услышавший тот же раскат грома, вышел через открытые ворота конвента, кивнул десятерым солдатам, стоявшим там вместе с лейтенантом Хаскином, его заместителем черисийского происхождения, и повернул направо.

Древняя каменная стена вокруг конвента служила скорее для поддержания уединения, чем для какой-либо подлинной безопасности. Он подумал, что был рад уже от того, что видел её, но было бы гораздо полезнее, если бы она была либо немного короче, либо достаточно шире и выше, чтобы можно было расставить людей по её верху. Как бы то ни было, она была достаточно высока, чтобы люди снаружи были эффективно отделены от тех, кто был внутри, и им пришлось бы использовать одни из трёх ворот, чтобы попасть внутрь, как бы они не спешили.

Главные ворота, в южной стене, были достаточно широкими, чтобы через них могли проходить тяжёлые грузовые повозки. В западной и северной стенах были ворота поменьше, размером едва с человека, и все три из них стояли открытыми, когда прибыли передовые подразделения Имперской Гвардии. Они быстро забрали ключи от маленьких ворот у аббатисы, которая с готовностью их отдала. Сколь бы несговорчивой она ни была в отношении правил конвента, когда дело касалось работников, она ясно понимала реальность обеспечения надлежащей безопасности для своей императрицы. И, как с благодарностью подумал Гейрат, несмотря на то, что она была аббатисой Святой Агты почти двадцать лет, она явно была одной из тех черисиек, что с энтузиазмом приняли Черисийскую Церковь. Он, по большей части, боялся, что они встретят кого-то, симпатизирующего Храмовым Лоялистам.

Он дошёл до угла стены, ещё раз повернул направо и начал пробираться через фруктовый сад, находящийся снаружи у западной стены. Аббатиса была немного обескуражена размером подразделения охраны императрицы Шарлиен. Конвенты обычно не имели привычки принимать у себя людей с оружием, и находящиеся в её распоряжении жилищные возможности не были рассчитаны на прибытие восьмидесяти вооружённых и закованных в броню Имперских Гвардейцев. Она попыталась скрыть своё смятение, когда они появились, но, очевидно, понятия не имела, куда их девать, и с благодарностью приняла предложение Гейрата, сказавшего, что его люди могут разбить себе лагерь на лугу сразу за садом. Глубокий, быстро текущий ручей предлагал достаточно свежей воды, и этот место находился поблизости от внутренних территорий конвента, рядом с небольшими западные воротами. То, что его расположение также придавало некоторую дополнительную безопасность этим воротам, было просто приятным побочным эффектом.

В данный момент половина подразделения готовилась устроиться в палатках и спальных мешках. Через шесть часов их должны были разбудить, чтобы сменить дежурную смену, и он надеялся, что их способность спать не окажется чересчур обременительной, если вечерняя погода станет такой же интересной, какой угрожала быть. Ни один гвардеец никогда не будет склонен спать слишком глубоко, но достаточный отдых был важен, если они собирались оставаться начеку посреди ночи, а грозы редко успокаивали людей, спящих в брезентовых палатках.

Дозор из восьми человек на западной стене было довольно трудно заметить. Двух его людей было достаточно легко найти, они открыто расхаживали взад и вперёд вдоль подножия стены с ружьями, к которым были примкнуты штыки, на плечах. Остальные шестеро, однако, нашли подходящее укрытие, что позволило им вести наблюдение, не раскрывая своих позиций никому, кто мог бы случайно оказаться поблизости. Сержант, командовавший отрядом, вышел из кустов, чтобы отдать честь проходящему мимо Гейрату, и капитан ответил на его приветствие.

Отделение, дежурившее у северной стены, было столь же бдительно, сколь сосредоточено на своих обязанностях, и Гейрат чувствовал глубокую гордость за всех своих людей. Половина из них были чизхольмцами, другая половина — уроженцами Черис, но, не услышав их акцента, посторонний не смог бы отличить их друг от друга. Было некоторое количество трений, когда гвардейские подразделения были объединены, чтобы сформировать новую Имперскую Гвардию, но это были элитные бойцы. Они быстро успокоились, сплочённые своими обязанностями и гордостью от того факта, что они были признаны достойными охранять императрицу от неприятностей.

Он двинулся вдоль восточной стены, направляясь обратно к южной стене и главным воротам. Это была самая короткая из стен конвента, и он был счастлив, что она была такой. Последние кровавые лучи заката, зловеще просачиваясь сквозь узкую щель между грозовыми тучами и вершинами Гор Стивина, быстро угасали, и деревья по эту сторону конвента — зрелый лес, который никогда не вырубали, в отличие от аккуратных деревьев фруктового сада — стояли в пятидесяти-шестидесяти ярдах от стены. Тени под ними были уже непроницаемы, и из-за этого они выглядели как тёмный, смутно зловещий барьер или какое-то притаившееся чудовище. От этой мысли Гейрату стало не по себе, и он нетерпеливо отмахнулся от неё, закончив проверять последний пост с той стороны и направляясь к главным воротам.

«У тебя слишком живое воображение, Уиллис», — твёрдо сказал он себе. — «Наверное, это лучше, чем быть слишком глупым, чтобы беспокоиться об очевидном, но это не то чтобы…»

Арбалетный болт со стальным наконечником, с шипением вылетевший из темноты под деревьями, ударил его прямо в горло и навсегда прервал его размышления.

.XIII.

Фермерский дом неподалёку от конвента Святой Агты,

Графство Хребтовой Впадины,

Королевство Черис

Епископ Милц Хэлком заставлял себя безмятежно сидеть за грубо сколоченным столом фермерского дома в полутора милях от конвента Святой Агты. Чего ему действительно хотелось, так это яростно расхаживать взад и вперёд, выплёскивая физическую энергию в попытке снять нервное напряжение, скручивающееся глубоко внутри него. К сожалению, сделать этого он не мог.

Если всё пошло согласно плану, то атака на конвент должна была начаться в ближайшее время, и он закрыл глаза в короткой, безмолвной, проникновенной молитве за людей там, в сгущающейся темноте, которые приняли суровые требования Бога. Ирония того факта, что ещё совсем недавно он бы пришёл в ужас при одной мысли о том, чтобы молиться об успехе такой миссии, как эта, не ускользнула от него.

— Милорд, у нас… посетитель.

Хэлком открыл глаза и быстро поднял взгляд, отметив напряжение в голосе Алвина Шумея. Его помощник стоял в дверях кухни фермерского дома, и выражение его лица было встревоженным.

— Что ещё за гость, Алвин? — заставил он себя спросить спокойным тоном.

— Я, милорд епископ, — ответил другой голос, и брови Хэлкома взлетели вверх, когда герцог Халбрукской Лощины протиснулся мимо Шумея.

— Ваша Светлость, — сказал епископ после нескольких напряжённых, безмолвных мгновений, — это неразумно.

— При всём моём уважении, милорд, меня совсем не волнует «разумность», раз мы говорим о жизни моей племянницы, — ровным голосом ответил Халбрукская Лощина.

— И как вы собираетесь объяснить своё присутствие здесь, Ваша Светлость?

— Мне и не придётся. Все знают, что Шарлиен и я больше не имеем общего мнения по политическим вопросам. Никто не удивится, что я предпочёл не сидеть в Теллесберге, когда она была в отъезде. В конце концов, у меня там не так уж много друзей, не так ли? Официально, я навещаю мастера Кейри, и мы вдвоём находимся в его охотничьем домике. Я вернусь туда и буду ждать до того момента, когда до меня дойдёт официальное сообщение.