— И вы ожидаете от меня, чтобы я поверил, что вы приняли условия конвента исключительно на основании холодного расчёта. Это так, Ваше Величество?

— Нет, но если то, что я считаю правильным, окажется тем же самым, что я решила бы сделать, на основе хладнокровного расчёта, то я не буду возражать, — безмятежно ответила Шарлиен.

— Для меня облегчение слышать, что вы определили порядок ваших приоритетов, Ваше Величество, — сухо сказал отец Карлсин, и Шарлиен усмехнулась.

— Я рада, что вам полегчало, отче. С другой стороны, вряд ли я смогу придумать другой ответ там, где его может услышать мой духовник, не так ли?

— За исключением того, что такая вероломная мысль вряд ли придёт в голову тому, кто так долго пользовался моими духовными наставлениями, Ваше Величество, — спокойно ответил он.

— О, конечно, нет, — согласилась она, а затем снова посмотрела на Гейрата. — Во всяком случае, Уиллис, правила конвента есть правила конвента, и я не собираюсь с ними спорить.

— А сколько лет прошло с тех пор, как вы сами укладывали себя в постель? — требовательно спросил командир её охраны.

— Если ты хочешь формальный ответ на этот счёт, то не думаю, чтобы я вообще когда-нибудь делала это… за исключением религиозных паломничеств. Причём, я полагаю, я могла бы указать, если бы я была человеком, который любит повторяться, эта конкретная экскурсия именно им и является, разве нет?

— И вы хотите, чтобы я поверил, что Сейра была бы счастлива услышать об этом, Ваше Величество? — скептически спросил капитан.

— Хотя я понимаю, что в это трудно поверить, Уиллис, Сейра научился принимать — в отличие от некоторых офицеров Имперской Гвардии, которых я могла бы упомянуть, если бы была тем человеком, который способен на это — что при случае я действительно могу решить отложить своё королевское достоинство в сторону. И, что удивительно, она со мной по этому поводу не спорит.

Гейрат вроде бы что-то прорычал себе под нос, но если он это и сделал, то достаточно тихо, чтобы Шарлиен могла притвориться, что не слышала. И, по крайней мере, он не сподвигнул её к откровенной лжи. Хотя технически могло быть правдой, что Сейра Халмин ничего не сказала против решения её имперской подопечной оставить её на борту КЕВ «Танцор», она, конечно же, нашла достаточную возможность ясно выразить свои чувства. Она, вероятно, вполне могла бы содержать себя как актриса, если бы устояла перед искушением переигрывать. Что, судя по сегодняшнему утреннему выступлению, было маловероятно.

— По крайней мере, я хотел бы, чтобы леди Мейра была здесь, — сказал капитан вслух.

— И если бы она не упала и не сломала себе ногу, когда они с дядей Биртримом катались верхом, она бы так и сделала, — заметила Шарлиен.

— Вы могли бы попросить одну из остальных придворных дам… — начал он.

— Со мной всё будет в полном порядке, Уиллис, — твёрдо сказала она. — И я не собираюсь провести всю ночь, споря с тобой об этом.

Он бросил на неё ещё один неодобрительный взгляд, затем глубоко вздохнул, на мгновение надул усы и кивнул.

Императрица с выражением признательности покачала головой. Как и большинство её гвардейцев — и, конечно же, Сейра — Гейрат был гораздо более чувствителен к требованиям её королевского достоинства, чем она сама. Возможно, потому, что это было «её» королевское достоинство — уже, к этому моменту, императорское достоинство — а не их. Она очень рано поняла, что не может позволить, чтобы её достоинство было подорвано реальным или кажущимся пренебрежением других. Хотела ли она быть сверхчувствительной в таких вопросах или нет, на самом деле не имело значения, учитывая важность внешнего вида в мире политических расчётов. И всё же репутация скромницы при соответствующих обстоятельствах тоже могла быть ценной, а возможность отойти от своей персоны королевы или императрицы, пусть даже ненадолго, была буквально бесценной. Это была одна из причин, по которой она любила время от времени совершать религиозные паломничества с того самого дня, как взошла на трон Чизхольма. Возможность ускользнуть от повседневных светских требований своей короны и, вместо этого, провести некоторое время, размышляя о требованиях своей души, всегда была желанной. А возможность перестать отстаивать своё достоинство, пусть даже мимолётно, была желанной почти столь же.

Гейрат и Сихемпер знали это так же хорошо, как знала она, и они много раз в прошлом вели разговоры, очень похожие на этот. Это была старая и знакомая тема, и её дядя всегда склонялся на их сторону, качая головой и задаваясь риторическим вопросом, почему она просто не пошла ещё дальше и сама не принесла обета.

Она улыбнулась этому воспоминанию, но улыбка быстро угасла, так как она вспомнила об охлаждении в их отношениях. Он не сопровождал её в Святую Агту, хотя она и пригласила его, надеясь, что эта возможность поможет больше сблизить их. Его отказ был вежливым, но твёрдым, и она подумала, что ей было бы не так больно, если бы она не подозревала, что он предчувствовал такую же возможность… и хотел избежать её.

Они подошли к гостевому дому, и она протянула руку и ласково положила её на плечо Гейрата.

— Вы, Уиллис Гейрат, просто надоедливый зануда, — сказала она ему.

— Как будет угодно Вашему Величеству. — Чопорность в голосе гвардейца была опровергнута сверканием его глаз, и она сжала его закованное в кольчугу предплечье.

— Именно. Я здесь Императрица, в конце концов. И, уверяю тебя, я прекрасно справлюсь в своей одинокой маленькой конвентской келье. Если я неожиданно обнаружу, что физически не в состоянии сама добраться до постели, я знаю, что всё, что мне нужно сделать, это крикнуть, и мои отважные гвардейцы бесстрашно бросятся мне на выручку.

— Ваше Величество, физическая опасность — это то, с чем каждый гвардеец связан обещанием столкнуться от вашего имени, — серьёзно сказал Гейрат. — Я боюсь, что помогать вам готовиться ко сну сюда не входит.

— Трус. — Она улыбнулась, потом убрала руку с его локтя и посмотрела на своего исповедника.

— Вы готовы ложиться спать, отче? — спросила она, и он кивнул.

— Вот видишь, Уиллис? У меня будет по крайней мере одна преданная душа под рукой, если меня настигнет какой-нибудь ужасный ночной кошмар!

— И я очень рад за вас, Ваше Величество, — заверил он её.

— Спасибо, — сказала она и шагнула в дверь архондарика. Священник задержался достаточно долго, чтобы обменяться сочувственными улыбками с её оруженосцами, а затем последовал за ней внутрь и закрыл за собой дверь.

Гейрат и Сихемпер обменялись молчаливыми, но красноречивыми взглядами, а затем одновременно пожали плечами.

— У вас не получится изменить её мнение сегодня, капитан, — заметил Сихемпер.

— Конечно, не получится, но она будет разочарована, если я перестану пытаться, и ты это знаешь!

Сихемпер усмехнулся, затем оглядел территорию конвента.

Святая Агта располагалась в Горах Стивина над бухтой Трекейр в графстве Хребтовой Впадины, на узком перешейке, отделяющем Бухту Хауэлл от Котла. Путешествие из столицы на борту пятидесятишестипушечного галеона капитана Пейтрика Хьюита КЕВ «Танцор» было приятным развлечением. Подъем по узкой извилистой дорожке, которая вела к Святой Агте и окружавшим её сельскохозяйственным угодьям, был немного более напряжённым, но всё же приятным, а высота над уровнем моря, на которой находился конвент, была достаточной, чтобы действительно придать сгущающемуся вечеру немного леденящего холодка.

«Наверное, у меня просто разыгралось воображение», — подумал сержант. — «Я северный мальчик, и, похоже, я слишком долго был вдали от дома, если это бросает меня в дрожь!»

— Есть какие-нибудь особые соображения, сэр? — спросил он Гейрата после недолгого размышления.

— Да нет, наверное, — ответил капитан, завершая свой осмотр конвента. — В каком-то смысле мне жаль, что она не послушалась герцога и не взяла с собой побольше людей, но я думаю, что мы в достаточно хорошей форме, Эдвирд.