Я хочу услышать его голос…
— Ты часто думаешь о смерти? — спрашивает Павел.
— Не чаще, чем вы думаете о ней, — ответила я. — Все задумываются о смерти.
— Ты уходишь от ответа, — укоризненно произнес Павел. — Ответь, пожалуйста.
— Не чаще, чем обычно, — произнесла я и слегка пожала плечами.
— Ты когда-нибудь хотела…умереть?
Я устало вздохнула.
— Бывали такие моменты…у кого они не возникают? Или, например, ненависть…она может внезапно возникнуть к самому близкому человеку и так же исчезнуть.
— Интересно…
— Разве не было у вас такого? В приступе ярости не возникало чувства фальшивой ненависти к близкому человеку?
— Ты про жен…
— Нет, я про…всех. Родственника…сестру, брата…неважно…было?
— Да. Каждый такое иногда испытывает.
— Ну и я о том же, — слегка кивнула.
— Часто?
Я фыркнула.
— Не чаще, чем вы, — произнесла и грустно улыбнулась. — Допрос окончен?
— Это не допрос…
— Да, конечно. Мы же хотим очень сильно подружиться, — произнесла с сарказмом.
Павел глубоко вздохнул, посмотрел на свои записи и положил ручку на стол. Он выглядел усталым. Я только сейчас заметила темные круги под глазами, бледность лица и какой-то обреченный взгляд.
Надеюсь, эта обреченность не касается меня…
— Что-то случилось? — все же решила я спросить.
Как будто только из вежливости…
— Нет, — попытался он произнести оптимистично, но вышло какое-то оправдание. — Я просто плохо спал.
— Кошмары?
— Нет, бессонница.
Я задумчиво кивнула.
— Это же не я виновата? Вы не должны так беспокоится…
— У меня такое бывает время от времени. Да и…работа такая. Я видел много…
— Чего? — спросила я, поняв, что он не хочет продолжать и молчание затянулось.
— Я не первый год работаю с этим расследованием. Было много случаев…не было свидетелей… Понимаешь, в какой-то степени я чувствую вину, что не могу…найти их…мы даже не уверены, что их…но с твоих слов…
Он вопросительно посмотрел на меня.
Я глупо и как-то нервно улыбнулась и пожала плечами.
— Почему ты не хочешь просто сказать где тебя держали, если знаешь это место?
— Потому что это не просто, — произнесла я тихо. — Я не знаю, — добавила неуверенно.
Я правда не знаю…не в том смысле, что не знаю место, а…просто не знаю…Я всю свою жизнь просто «не знаю». Я правда пытаюсь что-то поменять, но не могу. Я хочу помочь, но боюсь, что сделаю только хуже. Я просто не знаю верить ли мне себе? Верить ли ему? Верить ли своим глазам?
Если я вижу такие реальный кошмары и чувствую его прикосновения, то могу ли я верить себе? Могу ли верить моим воспоминаниям? Могу ли рискнуть и рассказать какой-то бред, который приведет меня в психушку?
Я уверена, что мне никто не поверит. Вот поэтому и не хочу говорить…
А еще…я как будто предаю…его…
Глупо, знаю…Неправильно, знаю…Эгоистично, знаю…
Я чувствую вину…у меня есть совесть…Но я не могу…
Мне страшно…я даже не могу сказать точную причину…
— Мне не все равно, — прошептала я. — Просто я…не могу…
— Расскажешь, когда будешь готова. Ты не виновата. Просто тебе нужно время.
— Да, — согласилась я. — До свидания.
— Уходишь?
Как будто не видно, что я встала, отбросив плед и направилась к двери.
— Спасибо за плед, — произнесла, надевая пальто. — Он и правда помогает мне чувствовать себя увереннее…здесь.
Это правда…Когда я не знаю куда деть свои руки, могу просто вцепится в плед или повыше натянуть его, оставляя на обозрение только свою голову. Я чувствую себя закрытой…хоть чуть-чуть, но…так мне лучше…удобней…в общении с Павлом…
— Я рад, что смог помочь тебе с этим, — произнес он и искренне улыбнулся.
Я попыталась тоже изобразить маленькую безэмоциональную улыбку…все, на что способна…
Толкнув дверь, я услышала тихое ойканье и сдавленную ругань. Выйдя в коридор, я уставилась на парня, сидящего на полу.
— Поразила наповал, — насмешливо произнес он, смотря на меня.
— Извините, — произнесла я и прошла мимо.
— Эй, стой! — услышала сзади, но не обратила внимание.
На улице уже стояла машина родителей. Я подошла и постучал в окно машины костяшками пальцев. Они о чем-то бурно спорили. Даже меня не заметили.
Я села на заднее сиденье. По дороге успела рассказать краткую версию сеанса.
А кто-то говорил, что это личное…ага…Я не все рассказывала…самое лучшее…
Говорила, что мне становится легче и все в этом духе. Я не люблю врать…и не умею…но приходится…
Когда машина остановилась, я все же решила спросить.
— Вы ссорились? Что-то случилось?
Женя обернулся.
— Нет, все хорошо.
Мама промолчала. Она даже не обернулась. Мне показалось, что она очень зла…
Наверное, поссорились…Надеюсь…не из-за меня…
За ужином было очень тихо. У меня и так нет аппетита, а тут еще и…
Я чувствую себя виноватой. Я просто сидела, ковыряясь вилкой в тарелке.
— Ешь, — услышала голос мамы.
Тон раздражительный.
— Я не…
— Мне надоело! — повысила она голос. — Делай то, что тебе говорят. Разве это сложно?! Просто поесть!
Я сжала в руке вилку со всей силы.
Снова я виновата…Она просто волнуется…я не должна обижаться…
Проявление заботы…оно такое…
— Ты глухая?!
— Перестань кричать, — заступился отчим.
— А ты замолчи! Какая тебе разница?! Ты же снова уезжаешь!
Теперь понятно…Она зла на него, но виновата я…
Пусть…люди часто кричат на любимых…часто выплескивают злость на невинного…Это нормально…мы — люди…это нам свойственно…
Но у меня все равно все расплывается перед глазами…Я все равно чувствую слезы на лице…Я все равно ощущаю неприятный комок в горле, который стоит преградой между рыданием и этим моим состоянием, когда лицо каменное, но слезы текут ручьем…
Это нормально…мы — люди…
Четверг, 17 октября 2019 года
День
— У меня сонный паралич, — произнесла я безразлично.
Как будто это нормально…
— Сонный паралич? Как часто?
— Каждую ночь. Я бы попросила вас выписать мне какое-то снотворное.
Когда ты пытаешься пошевелиться, но у тебя никак не получается, и из-за этого начинается паника.
— Это последствия…
— Знаю. Мне нужны лекарства.
— Тебе не снотворное нужно. Все это вот тут, — показывает Павел пальцем на свою голову.
Я слегка улыбаюсь, вспоминая что так же делала.
— Хотя бы на какое-то время, — я показываю указательными пальцами на свое лицо.
Я бледная и темные круги под глазами не исчезают.
— Хорошо. Но мы постараемся разобраться с этим побыстрее.
— Я только за.
— Эльвира, мне принесли фотографии девушек, которые пропали во время твоего заточения. Все эти одиннадцать месяцев…может, ты узнаешь кого-то…
— Я не хочу.
— Мы должны убедится, что это они…
— Это они похищают девушек. Можете бросить на них все преступления. Вам только это и нужно, — раздражительно произнесла я и скрестила руки.
— Зачем ты так? Они убийцы и не собираются останавливаться. Мы пытаемся…
— Извините. Я просто…плохое настроение. Спать хочу, но не могу. Показывайте.
Следующие пол часа мы рассматривали фотографии.
Я просто смотрела на лица и перед глазами все расплывалось. Голова начала сильно болеть.
Я всматривалась в лица девушек и в какой-то момент все смешалось…Я не могла никого узнать…
Я не помню…
— Может, сделаем перерыв? — предложил Павел.
— Может, — прошептала я и отдала фотографию психотерапевту.
В груди кольнуло, когда я увидела сколько этих снимков.
Неужели всех этих девушек убили?
— У вас когда-нибудь был сонный паралич? — спросила я и отбросила мягкий плед.
Жарко…
— Нет, — отвечает Павел.
— Это ужасное чувство…чувство беспомощности.
Ужасное ощущение: паника, ты начинаешь кричать внутри себя, но, естественно, ничего не слышно. Всё очень реалистично…Я понимаю, что проснулась, но не могу пошевелиться, как будто я парализована. Когда случается сонный паралич, сложно поверить, что я ещё сплю, ведь обстановка точно копирует явь…Ты не можешь пошевелить ни единым мускулом, силишься крикнуть, махнуть рукой — и ничего. Самый настоящий паралич, замешанный с чистым ужасом…
