Я резко подняла голову и не увидела его…В комнате никого не было.

Среда, 18 сентября 2019 года

День

В какой-то момент я просто решила, что не буду делать что-то и ошибаться…Я понимаю, что ошибки — это часть жизни…Но я однажды незаметно для себя начала исключать вероятность сделать ошибки…Когда я что-то говорила и жалела, что сказала. Я решила молчать. Когда я что-то сделала и сомневалась в этом, хотела вернуть время назад и поступить по-другому. Я знаю, что все думают и хотят этого…Но я решила не делать ошибок, не жалеть…и я перестала что-то пытаться сделать. Перестала пытаться проявлять желание что-то сделать. Я как будто смотрю на свою жизнь и себя со стороны…Как будто не участвую…я просто зритель…и, кажется, менять это не пытаюсь…

Я все время…сонная…вот так бы я описала свое состояние…

Иногда я просыпаюсь, но…ненадолго…Просто…когда меня что-то спрашивают, а я просто смотрю на человека и нахожусь где-то далеко, то со всех сил пытаюсь вернуться и ответить на вопрос…Я правда пытаюсь…

— Эльвира? — пробивается сквозь мысли голос психиатра.

Я смотрю на женщину.

— Извините, я просто задумалась, — говорю я.

Она пристально смотрит на меня и о чем-то думает.

— Я спросила тебя. За что ты любишь людей?

Этот вопрос был очень сложным для меня…Признаюсь, он ввел меня в ступор…В голове ничего не нашлось…Я правда пыталась найти ответ и сказать хоть что-то…

Я сглотнула.

— Не знаю, — сказала я.

— Как твои руки? — спросила она.

Я посмотрел на свои перебинтованные ладони и пошевелила пальцами. Почувствовала жжение.

— Заживут, — хрипло сказала я и прокашлялась.

— Ты сказала, что испугалась мужчину…

— Я не хочу говорить об этом. Да, я испугалась. Знаете, я держалась до последнего. Он ушел и я почувствовала, что могу выплакаться. Я была в безопасности с вами.

— Ты говорила, что не чувствуешь страха.

— Я просто не хотела тревожить вас и родителей.

Она положила тетрадку с ручкой на стол и подошла ко мне. Она села рядом и я немного передвинулась на диване, чтобы сохранить свое личное пространство.

— Эльвира, ты достаточно умна. Даже больше. Ты удивительно умна в плане…психологии. Но я впервые не могу определить болезнь пациента. Я на границе разума, понимаешь?

Я пожимаю плечами.

— Я хочу сказать, что ты…одновременно и здорова и нет. Не знаю…как объяснить.

— Значит, вы плохой психиатр.

Женщина глубоко вздохнула.

— Вы хотите сказать, что вам нужно больше времени? — спросила я.

— Да, Эльвира. Вот видишь, ты можешь определить то, что не может понимать больной человек.

— Я не понимаю.

— Я тоже, Эльвира. Я тоже.

Мне захотелось сказать, что ей нужно увольняться и искать подходящую работу, но я сдержалась.

Повисла тишина.

— Я хотела сказать, что ты мыслишь, как человек, которому очень много лет. Ты мыслишь не так как подросток.

— Это плохо?

— Я еще не знаю к чему это приведет и каким будет твое душевное состояние. Но я обещаю, что тебе станет легче и ты научишься жить дальше.

Я кивнула.

Я не верила ей. Она снова говорит какой-то бред. Я не смогу жить дальше после этого…Это уже будет не моя жизнь…

Четверг, 19 сентября 2019 года

Вечер

— Приятного аппетита, — говорю я и начинаю ковыряться в тарелке.

— Ты совсем не ешь, — обеспокоенно замечает мама.

— Что-то не хочется, — пожимаю я плечами.

— Постарайся хорошо поесть, — говорит осторожно отчим.

Я медленно киваю, смотря на свою тарелку.

Повисает тишина и я поднимаю взгляд на маму.

На ее лице слезы.

— Что случилось, мам? — удивленно спрашиваю.

Она молча встает и подходит ко мне. Я бросаю вилку и вскакиваю.

— Что случилось, мама? — спрашиваю.

Она не отвечает. Мама крепко обнимает меня.

— Мы думали, что ты умерла. Все говорили, что ты вероятно мертва. Никто из девушек не возвращался. Я так…

Она прерывисто шептала и плакала. Я, опомнившись, обняла ее в ответ.

— Мне жаль, что вы волновались. Прости, — говорю я.

Слезы подступают, но я пытаюсь их сдержать.

— Нет, это ты прости. Если бы мы не уехали, — произнесла она дрожащим голосом и еще крепче обняла, как будто боялась, что я исчезну.

— Я дома. Я жива. Я рядом, не плачь, мам, — попыталась я ее успокоить, но она продолжала меня обнимать и содрогаться в рыданиях.

В тот вечер меня накрыла волна вины, которая душила меня и не позволила спокойно спать. Я просто лежала и тихо плакала. Когда успокоилась, смотрела в потолок и слушала свое сердцебиение.

Пятница, 20 сентября 2019 года

День

Сегодня утром я чувствовала какое-то странное уныние…Не такое…как раньше…Что-то глубокое и мерзкое…

— Так ты говоришь, что он тебя не обижал? — переспрашивает психиатр.

Руки начинают дрожать. Я сегодня вся какая-то дерганая…

— Да, — пожимаю я плечами.

— Эльвира, ты уверена? — спрашивает она.

Я хочу ответить, но не могу. Чувствую слезы на лице. Я отрицательно качаю головой, пытаясь отогнать неприятные ощущения. Перед глазами появляются связанные запястья.

— Было очень холодно, руки, связанные за спиной, сильно затекли, — произнесла я хрипло, показывая ей свои руки, как будто она могла увидеть их связанными сейчас. — Да! — оживленно начала кивать я в слезах. — Руки были связаны. Да.

— Эльвира? Успокойся.

— Мои запястья болели. Было холодно, — прорыдала я, падая на пол и закрывая голову руками. — Мои руки были связаны. Мои руки…

Я пыталась что-то сказать, но выходили какие-то непонятные слова вместе с рыданиями. Я вздрагивала и плакала, не понимая воспоминание это или выдумка…

Пятница, 12 октября 2018 года

У меня очень сильно болела голова. Воспоминания вернулись и страх заставил распахнуть глаза. Последнее, что я помню…это брюнет, который за волосы тащил меня в подвал. Я кричала и пыталась освободится, но в итоге он со всей силы меня бросил к стене и я ударилась головой. Потом боль и темнота…

Я почувствовала, что мой рот сжимает какую-то мокрую тряпку, а руки и ноги связаны. Я часто моргала. Свет бил в глаза.

— Эй, ты как? — послышался голос девушки.

Я попыталась пошевелится и почувствовала боль на запястьях и ногах.

Я почти не чувствую рук. Сколько времени они связаны? Какой сегодня день?

Из глаз потекли слезы. В комнате было холодно.

Брюнетка подползла ко мне и положила ладонь на плечо, всматриваясь в мое лицо.

— Я не могу тебя освободить. Он может разозлится, — произнесла она хрипло и помогла мне сесть.

Спина коснулась холодной железной стены и мурашки прошлись по позвоночнику.

— Ты знаешь их? Слышала других? — спросила она.

Я моргнула и пелена слез исчезла.

Она протянула ко мне руки и сняла ткань, которой закрыли мне рот. Эта ткань впивалась в рот и я поняла, что она мокрая из-за моей слюны.

— Я не знаю, — прошептала я и моргнула, прогоняя горячие слезы на щеки.

Брюнетка была сильно побита. Ее одежда была порвана. На теле большие синяки. Губа разбита, кровь на ней засохла. На виску старая рана.

— Ты давно здесь? — спросила я, пытаясь успокоить дрожь в теле.

Она кивнула. У нее были серые глаза, средней полноты губы, ровный маленький нос и сама она вся…симпатичная девушка…

Она долго смотрела на меня. Брюнетка моргнула пару раз, как будто хотела что-то забыть и села рядом, прислоняясь спиной к холодной стене.

— Я не знаю сколько дней, но кажется вечность, — прошептала она хрипло, смотря на железные двери. — Он не убивает меня, — сказала она громче. — Я даже умоляла его, а он…не убивает…смеется… Знаешь, я развяжу тебя, — вдруг сказала она и начала развязывать мои ноги.