– Хорошо бы, – протянул Ян, бросив многозначительный взгляд на Эшвинга.

Тот тоже стоял достаточно близко. Заметив, как мы все на него скосились, профессор вздохнул и отодвинулся подальше.

– Мне бы хотелось увидеть Маравию без запрета на артефакторную магию, – признался он. – Застать золотой век этой науки, встретить Адельграса, который создал такую чудесную вещь, обсудить с ним его теорию времени. Ведь у нас до сих пор неизвестно, что происходит с «неправильной» временной веткой, когда путешественники перемещаются в более раннюю эпоху. Остается ли она существовать и развиваться сама по себе или исчезает?

Я покачал головой.

– Простите, Нейман. У меня нет ответа на этот вопрос.

– Я знаю, господин Грант. Поэтому и не буду вам мешать – снова из любви к науке, – хмыкнул профессор. – Если вы пропадете, а со мной ничего не случится, клянусь: я перееду в Иинай и напишу монографию о теории времени. Возможно, стану известным – хотя бы там, если на родине меня постигла неудача.

– Не говорите так, – упрекнул я. – Вы великий ученый, и я горжусь знакомством с вами.

– И я, – поддакнула Лилиан, признательно глянув на него. – Это была большая честь. В своем времени мне приходилось только мечтать о том, чтобы увидеть вас вживую.

Эшвинг рассмеялся.

– Ну, раз так, жалеть ни о чем не буду. А чтобы случайно не вмешаться в эксперимент, покину лабораторию. Удачи вам! Развивайте артефакторику, когда вернетесь в свое время.

Ян проводил его взглядом и, когда тот закрыл за собой дверь, прокомментировал:

– Смешной дед.

– Дед? – возмутилась Лилиан. – Никакого у тебя почтения к блистательным умам.

– Ага, – фыркнул оборотень. – Особенно он был блистательным, когда нас в той клетке из молний запер. И вообще, пообщалась бы ты с Хайком, сама бы потеряла почтение к алхимикам и всему их роду.

Эвенвуд уже начала краснеть от злости. Как же, кто-то при ней посмел подвергнуть сомнению авторитет великих ученых древности!

И ее нисколько не смущало, что перед нами стоит один из этих самых «великих», только генерал, а не ученый. И никакого величия в нем даже с лупой не найти.

– Так и будете ругаться или все-таки домой отправимся? – напомнил я. – Лично у меня нет ни малейшего желания хоть на минуту дольше задерживаться в этом времени.

Лилиан насупилась и замолчала, Ян скривился, но тоже стих. Как первокурсники, ей-богу.

Я внимательно посмотрел на каждого из них.

Глава 21.2

– Эшвинг заверил меня, что дому больше двухсот лет и что в правление дель Йенса здесь находилась кладовая. Однако это не исключает того, что мы можем столкнуться с чем-нибудь непредвиденным. Что бы сейчас ни случилось, помните простые правила: в чужом времени ничего не трогать, стараться ни с кем не разговаривать и вообще поменьше влиять на окружающую действительность. Ян, как только окажешься у себя, в безопасности, сожги всё, что не относится к твоей родной эпохе.

– Понял, понял, – заворчал тот. – Ты уже сто раз это сказал, еще в гостинице.

– Мой преподавательский опыт показывает, что лучше сказать тысячу, тогда хоть что-то запомнится. Готовы?

Они кивнули и подошли ближе ко мне. Лилиан, слегка побледнев, стиснула мою ладонь. Я в ответ усилил пожатие, показывая: всё хорошо, успокойся, мне можно довериться. Ян понаблюдал за нами и внезапно схватил меня за вторую руку.

Я приподнял бровь.

– Ну а вдруг мы разлетимся в процессе перемещения и потеряемся, – с невинным видом ответил он.

– А чем я, по-твоему, артефакт сейчас настраивать буду?

Этот балбес посмотрел на мои руки – обе занятые – и пожал плечами.

– Ты же декан артефакторики, придумай что-нибудь.

Я тяжело вздохнул.

В этот момент еще и за дверью раздался странный стук.

– Это я, – донесся голос Эшвинга. – Всё в порядке.

Ян с подозрением сощурился, бросив взгляд в ту сторону.

– Ваш блистательный дед за нами подглядывает в замочную скважину. Это нормально, по-вашему?

– Мне уже всё равно, – признался я и высвободил руки. Ту, которую сжимал оборотень, с радостью; ту, которую держала Лилиан, с сожалением. – Держите меня лучше за ремень, иначе мы так никогда не покинем эту яггову реальность. Приготовились?

Я потянулся к артефакту, активируя ментальный компонент чар и восстанавливая в памяти эпоху Ледяного герцога – тот самый день, в котором мы с Лилиан так неудачно «подцепили» загадочного вора. Друзья, кажется, даже дышать перестали. Щелчок переключателя, тихий шорох сыплющегося песка…

Ничего. Ноль эмоций.

Я встряхнул артефакт и стукнул им по столу. Однако и этот абсолютно не волшебный, зато очень действенный метод заставить любой механизм заработать ни к чему не привел. Мы по-прежнему находились в лаборатории. Та ничуть не изменилась, а за дверью, как и раньше, звучали шаги Эшвинга.

Проклятье. Мы же всё проверили! Сделали в точности, как указывал хайковский гримуар!

– Может, надо выйти на улицу? – Ян с сомнением махнул рукой на окружавшие нас полки. Все они были заставлены банками, склянками с ингредиентами и оборудованием, о предназначении которого я, даже будучи артефактором, догадывался с трудом. – На доме понавешана уйма заклинаний. Они не могут сбивать настройки на часах?

– Не могут, – ответил я. – В академии магический фон был еще похлеще, чем здесь, а артефакт всё равно сработал. Держитесь за меня на всякий случай, попробую одну теорию.

«Теория» состояла в том, чтобы снять часы с металлической коробки, перевернуть и поставить обратно, хотя их положение никак не должно было отражаться на работе артефакта. В общем-то, так и было – он опять проигнорировал все мои действия.

– Может, ему надо быть сломанным, чтобы работать? – хмыкнул сзади Ян.

– Помолчал бы ты, – процедил я, теряя терпение. – Это твою любимую герцогиню мы не оживим, если часы так и не начнут реагировать.

Я не видел его лица, но был готов поспорить, что оно побледнело. По крайней мере, оборотень заткнулся и перестал отвлекать меня от попыток перебрать артефакт. Однако проблема никак не желала обнаруживаться.

Какого демона он не пашет? Мы же вчера проверили с Эшвингом всё, буквально всё, вплоть до клепок! Неужели после моего ухода он поковырялся в механизме и испортил его, чтобы мы не могли переместиться? Да нет, каждая деталь находилась на своем месте. Чары – тоже. Клятый артефакт в полном, идеальном порядке.

Что же ему, ягги в глотку, надо?!

За дверью снова раздался стук. На сей раз я не обратил на это никакого внимания.

– Может, в прошлый раз на него повлиял взрыв в лаборатории? – Лилиан тоже склонилась над часами и водила пальцами по прохладной поверхности стекла, проверяя, как оно отзывается на заклинания.

– Если это так, то паршиво, потому что смоделировать такую же ситуацию мы не сможем, – цыкнул я. – Понятия не имею, что из изобретений ребята в тот момент тестировали.

Со вздохом я захлопнул открытую панель самого артефакта. Лилиан аккуратно вернула часы на место.

– Стекло в прекрасном состоянии, изменений после последней проверки никаких, – резюмировала она. – Давайте просто попробуем еще раз.

Мы попробовали. А потом снова.

Лилиан потеряла терпение первой.

– Мы не можем тут застрять навечно! – воскликнула она, хватая артефакт.

У меня аж сердце екнуло. Разобьет? К счастью, аспирантка у меня была хоть и эмоциональной, но трезвомыслящей, поэтому она всего лишь сердито тряхнула изобретение Адельграса, заставляя песок внутри часов всколыхнуться.

– Надо забрать его отсюда, – решительно произнесла она. – И тренироваться в отеле или где-нибудь еще, пока не поймем, на что он реагирует. Надо будет повторить детально все прошлые ситуации…

– Так я останусь совсем без рубашек, – пробормотал я.

Лилиан бросила на меня свирепый взгляд.

– Эй, ребят, – встрял Ян, который не сводил глаз с двери. – Вы вообще что-нибудь замечаете, кроме своих колдовских штуковин?