— Ну, вроде бы, агрессии они не проявляли… Может, нас сейчас отправят домой или туда, где до дома довезут.

— Сомневаюсь…

Тут я почувствовала ощущение невесомости, почти сразу сменившееся такой тяжестью, что я не удержалась на ногах и чуть не упала на пол, вовремя завалившись на койку, Димону также повезло, а то ещё бы руку повредил.

Тяжесть исчезла через несколько тягучих мгновений, и нам удалось нормально сесть. Где-то гудело нечто — наверное, двигатели. Мы не могли понять, где находимся. В этой комнате не было никаких окон или иллюминаторов (как это вообще можно было бы назвать?), только непрозрачная дверь, которая сливалась по цвету со стеной.

Сколько мы летели — я не знала. Но из-за лёгкой, едва уловимой тряски, даже успела заснуть. Проснулись мы, когда появилось мимолётное ощущение невесомости, сменившееся уже более привычной тяжестью. До меня начало доходить, что это, скорее всего, действовала так сила притяжения. Шаттл легонько тряхнуло, и гул стих. Тут дверь открылась, вошло одно из существ:

—Nav ak shlis,— и снова поманило за собой рукой.

Мы с Димоном встали и отправились следом за нашим провожатым. Пройдя по коридорам шаттла, мы вышли вначале в какой-то круглой формы тоннель — довольно короткий, к слову. Затем вышли в полутёмное помещение, где слабо горели узкие длинные светильники. Это был коридор уже привычной нам прямоугольной формы. Существо свернуло направо — мы за ним.

Двигалось оно довольно быстро, а металлический пол при каждом его шаге характерно дребезжал. Ну, махина здоровая, и весит, наверное, полтонны… Мы едва поспевали, а уж о поворотах и говорить нечего — чуть не теряли своего провожатого. Поняв, что мы иногда всё-таки отстаём, оно начало ненадолго замирать после каждого поворота, давая нам фору догнать его.

Сколько мы шли — без понятия. Поворот, лестница, коридор, лестница, коридор, поворот, поворот, поворот… У меня уже было ощущение, что мы ходим кругами. Вот точно такая же дверь была за предыдущим поворотом, а у этой лестницы такое же количество ступенек, как у предыдущей! Но мы всё же остановились около одной двери, существо поднесло руку к светящемуся бледно-голубым светом прямоугольнику, раздался писк, и прямоугольник загорелся зелёным. Дверь медленно отворилась, и мы очутились в ярко освещённом белом коридоре. Пройдя немного по нему, мы увидели, что за стеклом был… сад? Какие-то деревья, кусты, трава — при чём привычного нам цвета. Ого, там берёза?!

—Hit, — провожатый кивнул нам в сторону другого коридора, пройдя по которому, мы вошли за одну из белых дверей. Бр-р, от этого белого цвета у меня уже глаза не могут понять, где мы находимся.

И так, пришли мы в какую-то полутёмную комнату, что стало даже немного страшно. К нам подошли два существа, ростом бывшие чуть выше нас, и на махины не похожие. Облачены они были в белоснежные костюмы, с шлемами, но круглой формы — напоминали чем-то знакомые мне из фильмов скафандры. И, взяв нас под белы рученьки, завели за угол, усадили в два парящих в воздухе кресла, после чего отошли за какими-то странными приборами (а я и не сомневалась, что это приборы), походившие на письменные ручки, но при этом с острыми иглами на концах. Твою ж кочеры-ыжку!

Я чуть не завопила, но вдруг эти существа замерли, после чего отложили странные приборы и взяли в руки что-то, походившее на наушники-вкладыши с прикреплёнными к ним микрофонами. Вот эти-то штуки нам и воткнули в уши, пока мы офигевали и пытались сообразить, чего нам удалось избежать.

— Хорошо, хорошо, связь есть, — раздался из наушников незнакомый мужской голос, и тут к нам вышел эдакий добренький дяденька, в очках и белом халате, смахивавший на доктора. Хотя мне почему-то показалось, что на психиатра. — Теперь вы нас понимаете?

— Вы знаете русский?! — тут же воскликнула я.

— А-а, русский, — улыбнулся «дяденька». — Нет, я говорю на имперском, а вы на русском. Мы понимаем друг друга благодаря этим устройствам, — указал на точно такие же «наушники» он у себя. — Правда замечательно? Кроме синхронного точного перевода, устройство в точности имитирует голос говорящего и его интонации.

Пока он говорил, я даже не заметила, как одно из существ подошло ко мне, и поняла это только тогда, когда почувствовала болезненный укол в руку.

— Э-эй! — быстро отдёрнув конечность от существа, я, было, открыла рот, чтобы возмутиться, но была прервана:

— Успокойтесь, ничего страшного в этом нет. Нам необходимо взять ваш генный материал для… анализов. Да, для анализов. Иначе мы можем даже и не знать, что вы являетесь, допустим, носителями какого-нибудь заковыристого штамма. Не хотелось бы впопыхах искать вакцины или изобретать их, — успокоил нас этот доктор.

— А где мы вообще?

— В нашей… поликлинике. Да, гм, пока у вас возьмут анализы, проведут проверки, а потом мы вас переведём в… пансионат. До выяснения обстоятельств.

— Каких обстоятельств?! — удивился Димон, даже не обратив внимания, что другое существо всё же умудрилось вонзить ту иглу ему в здоровую руку. А вот я опять дёрнулась и гневно посмотрела на этого «лазутчика».

— Видите ли, вы попали… в военный лагерь, а это же тайна. Мы просто разберём все записанные материалы, после чего, если никаких нарушений не заметим, вас отпустят. Отправим вас домой.

— А мы на Земле? — уточнила я.

— А, Земля, да… — он запнулся, что-то прикинул, а потом продолжил: — Гм, не совсем, как же вам объяснить… Мы далеко от… Руси?…

— России? — переспросила я.

— Да-да, Россия! Мы далеко от России, но доставим вас туда, как только всё закончится. Гм, да…

Тот же «лазутчик» взял прядь моих волос и попытался ее срезать, но я резко подалась в сторону:

— Моё!

— Успокойтесь, это тоже необходимо для полного исследования.

Я тяжело вздохнула, смерила существо разъярённым взглядом, но позволила отстричь себе прядь волос. После чего проводила её печальным взглядом до пробирки.

— Я вижу, ваш друг ранен? — поинтересовался доктор, кивнув на Димона. — Что именно?

— Руку повредил, — ответил Димон сам. — Но меня… эм… перевязали.

— Тогда хорошо, но к хирургу вы всё равно сходите. Я покажу. А сейчас последняя… гм, деталь — реакция на местный кислород. Может, вам понадобятся респираторы. Возьмите вон те маски и сделайте глубокий вдох.

Мы послушно взяли обнаружившееся рядом с креслами маски и, прижав к лицам, сделали глубокий вдох. Странно, воздух как будто сладковатый… И голова… кружится… О-ох…

— Поразительно… Поразительно! — доктор Лайас мерил свой кабинет шагами, всё ещё бормоча себе под нос. Тут, наконец, загорелась голограмма, показывающая мужчину средних лет весьма уставшего вида — сказывалась долгая работа над очередным изобретением. — Профессор Вэйс!

— Доктор Лайас, у вас должна была быть уважительная причина отвлечь меня от разработок, — безэмоционально произнёс Вэйс.

— Да, да… Я насчёт ваших разработок. Помните те устройства для замеров, производимых на Земле? Де-юре, вы говорили, что для них это путь в один конец, и вернуться назад они не смогут. Путешествие в пространстве и времени, в прошлое… Занимательная вещь.

— Доктор Лайас, я прекрасно помню свои разработки. Что Вы хотели?

— Так, по Вашим расчётам, устройства не могли вернуться назад?

— Да. Слишком много условий требуется, чтобы они вернулись и не сломались при этом. Надёжнее было выставить определённую частоту сигналов, чтобы информация дошла до нас.

— Но, де-юре, это было возможно?

— Возможно… Если совпадут все параметры.

— Профессор Вэйс, тогда у меня для Вас потрясающие новости! — воскликнул Лайас. — Де-факто, Ваша разработка способна вернуться во времени, при этом взяв с собой, гм, образцы.

— Образцы?

— Да. В наши руки попало двое. Люди, мужчина и женщина, примерно восемнадцати лет от роду по земным меркам. Этостарые люди, профессор. Они ещё жили на Земле. — На этих словах глаза профессора Вэйса загорелись энтузиазмом.