Выйдя из душа с ещё слегка влажными волосами, женщина прошла на кухню и сначала загрузила посудомоечную машину грязной посудой. Потом заварила себе большую чашку чёрного чая с имбирём и села завтракать бутербродами, оставленными для неё мужчинами и заботливо прикрытыми перевёрнутой тарелкой.

Дожёвывая ломоть батона с колбасой и сыром, Полина подумала, что хорошо было бы полакомиться чем-нибудь сладким. Вспомнила, что вчера купила шоколадный торт. Вечер для чаепития как-то не задался, и торт отправился в холодильник. Оттуда она и достала его. Открыла фабричную упаковку и отрезала себе кусок.

Подумала: «Вкусно! Мальчишки любят всё шоколадное».

Закрыв коробку, Полина не стала возвращать её в холодильник, а оставила на столе, чтобы придя из школы, братья сразу увидели любимый десерт. До работы ещё оставалось достаточно времени, она успела сварить суп и прибрать в комнатах.

Перед уходом достала пакет с мусором, чтобы по пути выбросить в мусоропровод. В нём звякнули осколки чайных чашек, напомнив бурное событие вчерашнего вечера, виновником которого оказался Марс…

Прошло уже четыре месяца с тех пор, когда тридцать первого декабря Марсель появился в их доме. Он очень изменился за это время. Из маленького потерянного очень грустного щенка превратился в голенастого с блестящей чёрной шерстью пса, весёлого любознательного и доброго. Марселем его теперь почти не называли. Как Дмитрий дома был Димом, а Тимофей Тимом, так Марсель стал Марсом.

Сейчас он находился в подростковом возрасте, как озорной и подвижный Дим. Поэтому наверно их совместные игры производили много шума. Пёс и мальчик любили возиться и бороться друг с другом, сокрушая всё вокруг. А мама Полина, если находилась тут же, громко требовала прекратить безобразие, пока весь дом не разрушили. Тогда друзья убегали на улицу и там всласть носились наперегонки, соревнуясь в ловкости и скорости.

Оба не знали удержу в состязаниях, оба отличались общительностью и неуёмным любопытством. И для обоих это нередко оборачивалось неприятностями. Буквально вчера Дим вернулся с вечерней прогулки с Марсом с длинной царапиной через всю щёку и в разодранной курточке, купленной всего лишь за две недели.

– Как погуляли? – встретила их ничего не подозревающая Полина.

– Нормально, – буркнул сын, стараясь не поворачиваться к маме лицом и делая вид, что поглощён развязыванием шнурков на кроссовках.

И, как всегда, когда хотел что-то скрыть, отвлекающие манёвры привели как раз к противоположному результату. Обычно подросток не утруждался расстёгиванием обуви. Поэтому чрезмерное внимание сына к шнуркам насторожило Полину.

– Ну-ка, покажи лицо! – потребовала она, – это что такое? Ты что, по дороге щеками ехал? А с курткой что случилось? Как ты умудрился оторвать карман? Ты же двух недель её не проносил!

– Да, мам, это Марс виноват! – попробовал оправдаться сын.

– А Марс тут при чём? – продолжала возмущаться мама.

– Да, это он меня дёрнул!

– Ну, конечно, опять у тебя виноват кто-то, только не ты!

– Ну, правда, это Марс!

– Хватит! Раздевайся, умывайся и иди сюда, обработаю твою царапину.

Так Дим и не сумел толково объяснить маме: на улице они с Марсом встретились со Стёпой, одноклассником и другом Дима, который вывел на прогулку годовалого лабрадора Грома. Вместе они очень весело провели время, бегая наперегонки и соревнуясь, чья собака быстрее выполнит команду «апорт».

Дим уже собрался возвращаться домой и пристегнул поводок к ошейнику своего питомца, но Стёпа в это время выкинул мячик лабрадору. Марс рванул, стараясь опередить Грома. Дим от неожиданности поскользнулся и, не успев выпустить поводок из рук, растянулся во весь рост. Сначала он проехал за псом на животе метра два по мелкому гравию дорожки, а потом врезался в колючий куст, где и застрял.

С Тимом отношения четвероногого питомца развивались по-другому. Младшему брату Дима нравилось взбираться сильному псу на спину, обнимая за шею. Он часто занимался своими мальчишечьими делами: строил машины из деталей конструктора, лепил фигурки из пластилина, а Марсель пристраивался рядом и внимательно наблюдал. Но вчера вечером вместе с Марсом отличился именно Тим.

С первых дней пребывания в семье щенок облюбовал среди детских вещей резинового крокодильчика. Когда хотел пошалить, хватал его зубами и начинал бегать между детьми и взрослыми. Тыкал зверюшку в руки, прося, чтобы поиграли. А когда противник в шутку хватал её с другого конца, скалил зубы, рычал. Затем неожиданно слегка разжимал челюсти. В этот момент полагалось вырвать крокодильчика из собачьей пасти и бросить куда-нибудь. Пёс прыжками старался догнать игрушку. Хватал зубами. Игра начиналась снова.

С маленьким кутёнком все с удовольствием развлекались. Но сейчас, когда от прыжков Марса сотрясалась мебель, мама стала прятать игрушку. Говорила, что таким телятам нужно скакать на улице.

А вчера вечером домашний питомец как раз обнаружил свою потерю в углу за диваном. Таская крокодильчика за хвост, он безуспешно приставал ко всем с предложением поиграть. Папа Серёжа расположился перед телевизором. Дим пристроился рядом. Мама Полина накрыла сервировочный столик на колёсиках для вечернего чая. Тим только что зашёл в комнату, когда Марс подскочил к нему и ткнул в руку резиновой игрушкой.

– Да, Марс! Ну, что ты пристаёшь! – недовольно воскликнул Тим. Неожиданно легко выдернул из его пасти крокодильчика и кинул, не глядя, куда-то за спину.

Пёс, разгорячённый игрой, развернулся, высоко подпрыгнул и…угодил лапами в пушистый бок оторопевшей Фимы, которой за секунду до этого уже прилетел в голову крокодильчик. Ошалевшая кошка взвизгнула и, мгновенно рассвирепев, вцепилась передними лапами с острыми коготками в пёсью морду. Марс, в свою очередь не ожидавший нападения и, ослеплённый болью, рванул в сторону, налетев на передвижной столик, накрытый к чаю.

Мама Полина только показалась в дверях кухни с чайником в руках. На её глазах, как в замедленной съёмке, столик опрокинулся, придавив Фиме хвост. Киска, вконец обезумев, пулей выскочила из комнаты. Испуганный лай Марса перекрыл звон падающей и бьющейся посуды. Пёс замер, прижав уши, с недоумением взирая на рассыпавшиеся вокруг него осколки. А Тим, вытаращив честные голубые глаза, выпалил фразу, которой защищаются все дети на свете, попав в неудобную ситуацию:

– Это не я!

– Ай! – воскликнула Полина, едва успевшая увернуться от кошки. – Хорошо, что я чай не успела разлить!

Дим захохотал во всё горло, повалившись на диван, а папа Серёжа заключил:

– Ну, вы и дали, ребята!

Вот почему вчера чаепитие не состоялось, а Полина забыла про купленный для него торт.

По дороге на работу Полина улыбалась, думая о вечернем происшествии.

– Надо будет маме вечером позвонить. Ей, наверно, пригодится этот эпизод для новой книжки, – подумала она, вспомнив, что её мама, бабушка Дима и Тима, выйдя на пенсию, вдруг занялась писательской деятельностью и даже не без успеха.

В этот день, пока Дим с Тимом корпели над разнообразными науками в школе, папа Серёжа трудился в терапевтическом отделении городской больницы, а мама Полина в поликлинике, в их квартире разворачивались следующие события…

Кошка Фима, полное имя которой звучало как Серафима, задумала очередную пакость. Она отличалась довольно мстительным характером и не могла просто так простить вчерашний удар по голове резиновым крокодилом и ушибленный сервировочным столиком хвост. Виновником всего она, конечно, считала Марса.

Серафима начала манёвры издалека. Спрыгнув со спинки дивана, где любила лежать, поглядывая на пса свысока, несколько раз продефилировала мимо туда-сюда, чуть не задевая хвостом его морду. Марс лежал, зажмурившись и стараясь не глядеть на мелкую пакостницу. По опыту знал, что ничего хорошего из её затей не выходит. Тогда Фима, презрительно фыркнув, вышла в прихожую и направилась прямо к мискам Марса с едой. Пёс насторожился, поднял уши и приоткрыл один глаз. Кошка походила рядом с чашками. Неожиданно шлёпнула лапой прямо по шарикам сухого корма. Те подпрыгнули и покатились по полу.