— Ну про телефон сам понимаешь, шесть лет прошло, может недоступен уже.

— Из наших кто-то? — уточнил я, хотя имя мне казалось вовсе не знакомым.

Всех ведь тоже не упомнить. Снова пробежался по размашистым буквам, читая имя. Макаров Антон Алексеевич...

— Да нет, не детдомовский точно.

— Хорошо.

Покинув клинику, я ещё долго сидел в машине, не отъезжая от парковки. Пытался вспомнить этого Макарова, но на имена и фамилии у меня была хреновая память. Если бы ещё Михайловна фотку выдала...

Не откладывая в долгий ящик, я набрал номер этого Антона. Гудки шли, а это уже было полдела. Ну а меня так и подмывало приставку гандон к имени добавить, но останавливался в последний момент.

Вдруг этот Антон вовсе не в теме. Так, мимо-проходящий.

— Алло, — голос ответившего звучал больно уж молодо, и я засомневался, что это и есть тот, кого я ищу.

— Могу я услышать Макарова Антона Алексеевича?

— Это я, а по какому вопросу? — настороженно поинтересовался абонент.

— Лев Реутов, знакомо вам это имя?

На том конце воцарилась тишина, затем сменилась шумом улицы.

— Допустим, — ответил Антон, вроде бы не совсем гандон. — А что случилось-то?

— Не телефонный разговор, куда я могу подъехать?

— Ну, кафе «Три бочонка», на задний двор, на телефон маякнёшь я выйду, — схода протараторил, по голосу чистый пацан, перейдя на ты.

— Минут через десять буду.

Прикину путь покороче, я поехал до этого кафе, которому триста лет в обед, и я отлично знал его. По молодости мы часто там зависали, потому что было дёшево и сердито.

Маячить не пришлось. Уже на подъезде к заднему двору меня встретил недовольным взглядом суровый мужик.

— Вы от Реутова? — спросил он, совершенно не идущим к его твёрдо очерченному лицу голосом юнца, докурив сигарету.

Темноволосый, кареглазый мужик сел на пассажирское рядом со мной, едва я ему кивнул.

— Я думал он, вроде, погиб. В новостях местных что-то такое слышал.

— Так и есть, потолки натягивали и баллон взорвался, ему балка черепушку раскроила.

— Так, а я чем обязан?

Я не торопился отвечать, вглядывался в лицо Макарова, и находил сходство его со Славой. Она была похожа на этого Антона, но и с Василисой они были похожи, поэтому и не выцепить было различия.

— Хочу кое-что узнать, ты делал тест ДНК на девочку, пять лет назад ещё.

— А, это, Василиса да? — хмыкнул мужик.

— Да, я хочу знать, что там за история произошла? Мать ребёнка мне не чужой человек.

— Ну, я хрен его знает, — усмехнулся мужик. — Давненько это было, может быть, у неё и спросишь?

— Да я бы спросил, не колется этот кокос.

— Ну, я здесь же работал, Реутов тогда с той девушкой Василисой явился. Спорили о чём-то, кажется, посрались они, она уйти хотела. Сразу скажу, я не в курсе из-за чего. Потом она поначалу рыдала очень сильно. Потом они выпивку заказали и начали выпивать, она вроде бы успокоилась, даже к Реутову на коленки перебралась. А потом как-то так вышло... Короче, мы втроём в гостишку залетели, девка огонь, конечно, только сорян, я без подробностей, — он с сальной улыбочкой замахал руками.

— Дальше то что?

— Ну а дальше этот залёт, слава богу, я не при делах, — выдохнул Макаров, с улыбкой на лице.

Он даже и не в курсе что ещё как при делах, но я не стал развеивать его убеждение.

— А число точное не вспомнишь? Когда это было?

— Точной даты не помню, вроде это было в конце весны, в начале лета. Ну, всё узнал что хотел? А то мне работать.

— Да, — я кивнул и даже пожал руку этому Антону.

— Василисе привет, — передал он, выскочив из машины.

В начале лета Лиса и вильнула хвостом, но я никак не мог вспомнить, что было до этого. Не верилось, что она просто взяла и завалилась в гостиницу с двумя мужиками, один из которых на тот момент был моим практически братом, а второго она видела впервые.

Василиса

После того как Архипова закрыли, я вроде бы должна была выдохнуть спокойно ведь следователя по моему делу поменяли, но не тут-то было. В следственном комитете у этой похотливой гниды было полно друзей и именно такому скунсу-дружбану досталось моё дело.

Сухоплюев Сергей Павлович ни в коем случае не втыкал палки мне в колёса, то ли боялся чего-то, то ли Елена Кирилловна не позволяла ему быть предвзятым. Говнюк, чётко следуя букве закона, разбирался с моим делом, но это не мешало ему вызывать меня без конца на допросы для выяснения каких-то глупых, ничего не значащих для двух сторон деталей, которые были обмусолены уже и запротоколированы сто раз. Одна организация воспроизведения того несчастного случая чего стоила. Меня заставили сбивать манекен, олицетворяющий беспечную пенсионерку целых семь раз! Выдохнула я, лишь когда Сухоплюев передал дело прокурору.

Эта сволочь так выжала меня морально и физически, что было просто всё равно какое наказание в суде запросит прокурор. Я просто выдыхала в эти представившиеся для меня дни передышки до назначенной даты заседания суда.

— Мама, а на танцы снова не пойдём? — с грустью спросила Слава, забежав на кухню, где я готовила ужин.

— Нет, Анна Николаевна на больничный ушла, — первые занятия мы пропустили из-за того, что я была не в состоянии водить Славу на них. А потом больничный и после детского сада можно было вернуться к Купцову.

В его доме, как бы это было не странно, я чувствовала себя спокойно. Тем более сам Слава мотался по своим делам и едва ли возвращался к ужину. Мы мало общались, к моему счастью, не на тему его отцовства и причин моего ухода от него шесть лет назад. Купцов тактично не упоминал про это всё, за что я ему была про себя благодарна.

— Ммм! Скучно никуда не ходить! Можно я пойду погуляю? — заканючила Слава, на её ногах уже были тёплые носки, а в руках рейтузы, видимо, она собиралась, но вспомнила, что нужно отпроситься.

— Ладно, иди, только недолго, у меня скоро будет готов ужин.

Счастливая дочка вприпрыжку унеслась одеваться до конца, а я продолжила готовить ужин. Раз уж Купцов с огромным аппетитом ел мою стряпню, я старалась каждый день его вкусно накормить.

Вскоре хлопнула входная дверь и мимо кухонного окна пробежала Слава с детской лопатой наперевес. Весь день шёл снег и теперь ей было чем заняться, она строила витиеватые дорожки на чистом полотне из снега, и сама же потом по ним бегала. Дочь ушла на задний двор, когда ворота открылись и Купцов заехал на территорию участка не открыв гараж. Я даже успела расстроиться, что он ненадолго заехал, раз не ставит машину на место, значит снова уедет. Это был плохой знак, но я его проигнорировала, не в моём положении было думать о своих чувствах.

Слава долго копался в багажнике и захлопнул его, когда вытащил одной рукой пакетов шесть не меньше. Пройдя в дом, он сразу зашёл ко мне на кухню.

— Привет, где тёзка? — спросил он, заваливать подарками Славку он начал ещё до того, как узнал об отцовстве, а после этого дня всё усугубилось.

В комнате дочери уже ступить было некуда от обилия игрушек, а под одеждой прогнулась перекладина в шкафу.

— Слав, может быть, хватит уже? Избалуешь, — мягко намекнула я, не смея до этого ничего ему говорить. Даже жуткую куклу с домом в виде гроба приняла без замечания.

Чувство вины за то, что Реутов отнял у него дочь, висела на мне тяжёлым грузом. Зачем я только поверила этой сволочи во второй раз?! Знала же что ему обмануть, как два пальца об асфальт!

Вместо того чтобы возразить или согласиться, Купцов подошёл ко мне, мельком взглянув на плиту и облизнувшись на предстоящий ужин.

— Это тебе, — он протянул мне сначала один увесистый пакет и отложил ещё два.

— Что это? — я не решалась открыть пакет и заглянуть туда.

— Твоё свадебное платье, — твёрдо произнёс Слава. — Так вкусно пахнет, что у нас на ужин? — спросил он, отвлекаясь и заглядывая в духовку.