В тот вечер у меня впервые за два дня хоть какой-то контакт с людьми, и когда я вижу, кто стоит у двери, я стону. Это Фрэнк, и он смотрит на меня с тем же отвращением и ненавистью, что и всегда ко мне.
— Вставай, шлюха, — насмехается он надо мной. — Ты получишь еще один урок.
По злобному блеску в его глазах я уже могу сказать, что на всем этом написано несчастье. Когда я не двигаюсь, он подходит ко мне и пинает меня в бок. Боль мгновенно вспыхивает в моем боку, потому что это та самая сторона, которой Коул развлекался, когда разделывал меня.
Он дергает меня за волосы, и когда я встаю на ноги, он не ожидает, что я буду сопротивляться. Несмотря на то, что я слаба и мне больно, я не позволю этому засранцу причинить мне боль.
Я поднимаю ногу и изо всех сил бью его по яйцам. Он падает, хватая свое барахло, и я использую эту возможность, чтобы выбежать из комнаты.
— Чертова сука! Ты заплатишь за это! — кричит он, а я бегу вверх по лестнице так быстро, как только могу. Через несколько секунд я слышу безошибочный звук идущих за мной ботинок и толкаю ноги еще сильнее.
Я ворвалась через подвальные двери прямо на кухню. Я осматриваю кухню в поисках оружия, но ничего не вижу. Я бегаю по острову, выдвигая ящики и нахожу один с ножами как раз в тот момент, когда Фрэнк достигает кухни. Я вытаскиваю один из больших ножей и держу его перед собой.
— Фрэнк… не подходи ближе, пожалуйста! Я не хочу этого делать. Мой голос дрожит, когда я пытаюсь сохранять спокойствие.
— Ты думаешь, что легко отделаешься? Коул может не торопиться с тобой, потому что твоя киска — дыра, которую он может трахнуть, но ты заслуживаешь платить за убийство Никко! он выкрикивает последнюю часть. Его лицо смертельно опасно, и если я позволю ему добраться до меня, он, без сомнения, убьет меня.
— Я не убивала его! Я пытаюсь умолять его поверить мне. — Ты видел, как мы были с Никко, зачем мне его убивать?
— Я посмотрел видео, и теперь он на глубине шести футов, а ты еще можешь дышать! Меня тошнит от того, что ты жива, когда мой брат мертв! Ты заслуживаешь того же положения, и мне все равно, убьет ли меня Коул за это, но сегодня вечером я отомщу.
Как только он произносит последние слова, он приближается ко мне так быстро, что я даже не могу понять, что происходит. Его тело врезается в мое, и мы оба падаем на пол. Нож выбивается из моих рук, и следующее, что я помню, его рука обвивает мою шею и сжимает.
Я пытаюсь отвернуться, но он только сильнее сжимает меня. Мы оба сейчас боремся, он пытается задушить меня, а я пытаюсь убрать его руку с моей шеи. Я вонзаю ногти в его кожу и провожу ими вниз, и вижу, как из раны сочится кровь, но он все равно крепко сжимает меня.
Я замечаю нож в нескольких дюймах от себя и протягиваю руку, пытаясь схватить его, но он просто вне досягаемости. Я продолжаю выворачиваться из-под него, пытаясь дотянуться до него. Перед моим взором начинают плавать темные пятна, а затем мои пальцы наконец касаются ножа. Я хватаюсь за него и быстро поднимаю, вонзая ему в бок.
Он стонет и скатывается с меня, приземляясь на спину, схватившись за бок. Я делаю несколько глотков воздуха в легкие, когда меня охватывает ярость. Я быстро пересаживаюсь на его живот, пока он снова не одержал верх, и вонзаю нож ему в грудь.
Это возвращает память о том, как я сделал то же самое со своим отцом, и я как будто перенесся в прошлое, и подо мной не Фрэнк, а мой отец. В этот момент я не могу сказать, что реально, а что иллюзия, поскольку я продолжаю вонзать свой нож в его грудь и извлекать из него, в то время как слезы текут по моему лицу.
Я возвращаюсь в настоящее, когда руки дергают меня за волосы, отбрасывая на несколько футов от тела Фрэнка. Я смотрю на него и, черт возьми, не могу поверить, что только что это сделала. Его даже сейчас не узнать. Передняя часть его груди изуродована, и даже на его лице есть колото-резаные раны.
Боже мой! Я только что, черт возьми, сделала это! Я вся в его крови и, заметив это сейчас, отчаянно пытаюсь стереть ее с себя, но она только сильнее размазывается по всему телу. Я поворачиваюсь в сторону, и все содержимое моего желудка вываливается на пол, слезы текут по моему лицу. Ебать! Я снова кого-то убила…
Я вижу пару чистых итальянских лоферов, появляющихся в поле моего зрения, и мой взгляд медленно скользит по обтянутым костюмом штанам до нагрудного чехла костюма. Такое ощущение, что это происходит в замедленной съемке, и когда мой взгляд наконец достигает его лица, я встречаюсь с убийственным взглядом Коула.
Когда-нибудь ваша жизнь проносилась перед вашими глазами, когда вы не были на грани смерти? Моя только что сделала. Не спрашивайте меня, откуда я знаю, но у меня просто такое чувство, что что бы ни случилось дальше, я уже никогда не буду прежней.
Он стоит высоко надо мной, выглядя как разозленный, но царственный король, готовый наказать того, кто сделал что-то, чего им не следовало делать. Я сглатываю, потому что его лицо говорит мне, что это, наконец, толкнуло его за грань, точку невозврата вместе со мной.
— Я… я… Коул, пожалуйста… Я не могу больше ничего сказать, когда он хватает меня за горло и поднимает, сжимая мою шею так сильно, что мои дыхательные пути перекрываются, и мне становится трудно дышать. Я пытаюсь вцепиться в его руки, но он держит меня стальной хваткой, и он чертовски силен. Нереально, насколько он силен.
— Заткнись, чертова шлюха! Тебе не хватило побоев, которые я устроил тебе два дня назад?
— Ты… ты не понимаешь, что случилось…
— Конечно, нет! Ты убила моего брата, а теперь убила одного из моих людей? О, ягненок, ты будешь очень сожалеть о том, что только что сделала.
— Пожалуйста, просто послушай… Пощечина исходит из ниоткуда, и все мое лицо горит от силы этой пощечины.
— Я был слишком снисходителен к тебе.
— Каждое дерьмо, которое ты когда-либо делал со мной, ты называешь снисходительным? Я кричу на него. Опять же, я всегда использовала болтовню в качестве защитного механизма, и мне нужно было научиться, когда затыкать рот. — Он, черт возьми, это заслужил!
На самом деле нужно научиться, когда затыкать рот…
На этот раз он бьет меня по лицу, и я чувствую, как моя губа разбита. Боль, которая взрывается на моем лице, настолько сильна, что мне кажется, что я вижу звезды, плавающие вокруг. Он только что поймал меня в том же месте, где облажалась два дня назад.
— Ты еще не видела монстра, которого все боятся… но не волнуйся, ты скоро увидишь.
Я пытаюсь убежать, но его тело врезается в мое, и я с глухим стуком приземляюсь. Он переворачивает меня так, что я лежу на спине, а он оседлал меня. Он бьет меня по лицу еще два раза, и я чувствую, как одна сторона моего лица уже распухла, и я не могу открыть один глаз.
— Какого хрена ты усложняешь себе жизнь? Ты такая бессердечная сука, что тебе все равно, кого ты хладнокровно убьешь?
— Он… он был тем, кто… Больше я ничего не могу выдавить, потому что мне больно говорить, и слезы текут по моему лицу, и рыдания застревают в горле. — Он…ты… тоже… убийца…
— Почему ты продолжаешь драться со мной? Просто смирись со своей судьбой, живой тебе отсюда не выбраться!
— Я никогда не перестану бороться с тобой… с тобой… я буду бороться с тобой до тех пор, пока не смогу больше, потому что я не позволю никому снова причинить мне боль, не сопротивляясь…
Он слезает с меня, затем поднимает на ноги, и я из последних сил перебрасываю на него вес своего тела, и это так неожиданно, что он на секунду удивляется и отпускает меня.
Я использую этот момент, чтобы убежать от него, он стоит у входа на кухню, так что мне остается только бежать обратно в подвал. Черт, нехорошо, но у меня нет другого выбора.
Может, мне удастся запереться в одной из его комнат или найти другое оружие. Он намного быстрее меня, потому что, как только мои ноги приземляются на вторую ступеньку, он оказывается прямо позади меня.
Он сильно толкает меня, и мне не за что держаться, поэтому я падаю на дно. Такое чувство, будто я только что расколол себе голову, и боль пронзила мою ногу. Зная свою удачу, я, наверное, что-то подвернула.
