© Кудрявцев М.А., 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

Независимо от того, с какого места посмотреть на здание Венской оперы, оно неизменно выглядит величественным и прекрасным. Не имеет значения, подъедете вы к его центральному фасаду, куда когда-то под крики и свист кучеров заезжали кареты богатейших жителей огромной Австро-Венгерской империи, и увидите резные колонны главного входа, похожие на части огромной двухъярусной балюстрады, увенчанной с двух сторон скульптурами всадников на крылатых лошадях, или подойдете со стороны переулка, примыкающего к заднему фасаду, где величественное песочно-серого цвета здание нависает над вами каменной глыбой. Резной фасад, гармония линий и правильные пропорции этого завораживающего своими размерами сооружения оставляет ощущение, что оно никогда не было кем-то построено, а всегда произрастало из земли в самом сердце Вены.

На небольшой улице, с противоположной от Венской оперы стороны, уже почти сто пятьдесят лет располагается один из самых фешенебельных и уютных отелей Австрии, а по моему глубокому убеждению – и всей Европы. Семье, владеющей отелем Sacher, удается поддерживать высокое качество обслуживания гостей, оставляя у них ощущение столь милой каждому человеку уже почти забытой буржуазности. А еще отель славится одноименным фирменным тортом, который очень сильно напоминает по своему вкусу советскую «Прагу». Однако, в отличие от удивительного качества всего, что есть в этом заведении – от стандартов обслуживания до интерьеров, – торт, на мой взгляд, уступает по вкусу своему русскому аналогу, созданному по социалистическому ГОСТу. Единственное, что может как-то реабилитировать десерт Sacher по сравнению с его советской вариацией, так это то, что торт «Прага» появился значительно позже австрийского прародителя и, очевидно, во многом копировал его рецептуру.

В здании отеля располагаются несколько ресторанов и кафе, в два из которых можно войти не из главного фойе, а непосредственно с улицы. Туда практически всегда стоит довольно большая очередь – туристы готовы на улице в любую погоду ждать возможности попасть внутрь, чтобы запить венским кофе кусочек знаменитого на всю Австрию десерта. Очереди в эти практически ничем не отличающиеся друг от друга кафе почти всегда создают толпу на маленькой и, кажется, совершенно не предназначенной для любого столпотворения, ничем не примечательной улочке позади одного из известнейших музыкальных театров мира.

В этот вечер, как, впрочем, всегда, там так же было много людей. Подъезжали желтые такси, черные лимузины и микроавтобусы, из которых выгружались постояльцы отеля и посетители дорогих ресторанов, находящихся, в отличие от кафешек, внутри самого отеля. Всех их без исключения уже ждали зарезервированные комнаты или столики.

В этом людском водовороте рядом с цветочной клумбой возле центрального входа в отель уже не менее двадцати минут стоял мужчина. Вид его, казалось, должен был контрастировать с красиво одетой публикой, входившей и выходившей через парадные двери, открываемые учтивым швейцаром в темно-бордовой форме отельного служащего. Человек был обут в белые кроссовки Adidas, одет в серые спортивные матерчатые штаны и черную полностью застегнутую толстовку с капюшоном, надвинутым сверху на синюю бейсбольную кепку с переплетенной надписью NY практически до согнутого дугой козырька, почти закрывающего лицо. Он уже долго не вытаскивал руки из карманов штанов, которые, однако, не были растянуты и плотно облегали его мускулистые ноги. Спортивная одежда выглядела качественной, была совершенно новой, а силуэт мужчины не оставлял ощущения неопрятности даже на фоне разодетой столичной публики. Может быть, поэтому он особо не выделялся в толпе и на него никто не обращал внимания: ни гости отеля, ни снующие по тротуару туристы. Он стоял посреди этого людского потока, оставаясь при этом никем не замечаемым.

Включился зеленый сигнал пешеходного светофора, и ожидавшие его люди спешно двинулись по полосатому переходу. Казалось, каждый хотел побыстрее преодолеть этот кусочек проезжей части, чтобы попасть, наконец, в отель или продолжить свой путь по вечернему городу.

В этом водовороте спешащих куда-то людей выделялась яркая фигура мужчины, чуть выше среднего роста, лет сорока. Он был одет в желтые джинсы и свитер цвета морской волны, из-под которого виднелась клетчатая бело-голубая рубашка. Мужчина быстро шел к отелю.

Увидев его, человек в черном капюшоне резко отвернулся к стене здания. Мужчина прошел мимо и, не сбавляя шага, вошел внутрь.

Прошло не менее получаса перед тем, как он вышел обратно на улицу и направился в сторону городской автомобильной парковки, расположенной под зданием оперы. Он был уже не один. За ним на некотором расстоянии, скрываясь в толпе, следовал человек.

Мужчина миновал небольшую площадь перед величественным зданием, где на огромном экране транслировали в режиме реального времени оперу «Травиата». Затем, не спеша, сошел по лестнице, располагающейся на островке между двумя проездными дорогами, оплатил в автомате парковочный талон, спустился еще на два этажа и подошел к серой блестящей машине. Ее плавные линии притягивали взгляд даже не искушенного в автомобилях человека. Он открыл водительскую дверь и остановил взгляд на яркой, удивительно четкой проекции четырех колец на асфальте общественной парковки.

Человек в капюшоне плечом приоткрыл тяжелую металлическую дверь, ведущую в зал парковки, продолжая наблюдать за своей целью. Вдруг совершенно неожиданно он закричал во все горло, рванулся вперед и, выпрямляя руку с пистолетом, устремился к серебристой Audi.

В следующее мгновение все пространство заполнили оглушительные звуки выстрелов.

Мы вдвоем находились на балконе старенького отеля, расположившись на белых пластиковых, давно выцветших на солнце стульях, и смотрели в голубое небо. Она, не останавливаясь, говорила уже больше получаса. Я, не перебивая, слушал ее подробный рассказ, стараясь не упустить ни одной детали и очень живо представлял все, что произошло с моей собеседницей…

…Женщина аккуратно повернула позолоченную ручку, и массивная дверь открылась.

Комната была правильной, почти квадратной формы и красиво декорирована в старом классическом стиле залов эпохи Возрождения. На стенах, отделанных деревянными панелями, висели картины в массивных позолоченных рамах, на дощатом полулежал огромный и очень толстый узорчатый ковер пастельных тонов, в центре которого стоял круглый резной стол, уставленный незамысловатой, но, несомненно, вкусной по виду закуской и фруктами. Рядом со столом стояло ведерко со льдом, в котором бок о бок расположились две бутылки розового шампанского. Одна из них была наполовину пустой и закрыта блестящей пробкой с фиксирующими ее железными лепестками, другая же торчала донышком вверх.