«Нас разлучило с мамой утро…» Нас разлучило с мамой утро. Ее я обнял у дверей. Взрослея, все мы почему-то Стыдимся нежности своей. Сон Когда я долго дома не бываю, То снится мне один и тот же сон: Я в доме нашем ставни открываю, Хотя давно живет без ставен он. Но всё равно я открываю ставни, Распахиваю окна на рассвет. Потом во сне же по привычке давней Я рву жасмин и в дом несу букет. Отец не доверяет мне жасмина И ветки все подравнивает сам. И входит мама. Говорит: «Как мило…» Цветы подносит к радостным глазам. А после ставит тот букет пахучий В кувшин, который я давно разбил. И просыпаюсь я на всякий случай, Поскольку раз уже наказан был. И всё меня в то утро беспокоит. Спешат тревоги вновь со всех сторон. И успокоить может только поезд, Что много раз разгадывал мой сон. Хлеб Трудно родится хлеб. Трудно хлеб достается. Тот, кто душою слеп, Может быть, усмехнется. И похохмит над тем, Как я, с достатком в доме, Хлеб суеверно ем, Крошки собрав в ладони. Это живет во мне Память о той войне… Горькие времена! Худенький мальчик, где ж ты? В сутки – лишь горсть зерна, Триста граммов надежды. Бабушка нам пекла Хлеб из скупой мучицы. Жизнь, Что давно прошла, В сердце мое стучится. Хлеб нас от смерти спас. Он и сейчас бессмертен… Всё настоящее в нас Этою мерой мерьте. Отец Отец мой сдает. И тревожная старость Уже начинает справлять торжество. От силы былой так немного осталось! Я с грустью смотрю на отца своего. И прячу печаль, и смеюсь беззаботно, Стараясь внезапно не выдать себя… Он, словно поняв, поднимается бодро, Как позднее солнце в конце октября. Мы долгие годы в разлуке с ним были. Старались друг друга понять до конца. Года, как тяжелые камни, побили Веселое, доброе сердце отца. Когда он идет по знакомой дороге И я выхожу, чтобы встретить его, То сердце сжимается в поздней тревоге. Уйдет… И уже впереди – никого. «Как руки у вас красивы!…»
Как руки у вас красивы! Редкостной белизны. С врагами они пугливы, С друзьями подчас нежны. Вы холите их любовно, Меняете цвет ногтей. А я почему-то вспомнил Руки мамы моей. Упрека я Вам не сделаю, Вроде бы не ко дню. Но руки те огрубелые С Вашими не сравню. Они теперь некрасивы, А лишь, как земля, темны. Красу они всю России Отдали в дни войны. Всё делали – не просили Ни платы и ни наград. Как руки у Вас красивы! Как руки мамы дрожат… «Срывают отчий дом…» Срывают отчий дом. Как будто душу рушат. Всё прошлое – на слом. Прощаемся с минувшим. Прощаемся с собой, Ведь столько лет послушно, Как маленький собор, Хранил он наши души! Всю жизнь мы жили в нем, Беду и радость знали. Охвачены огнем Мои воспоминанья. Как жаль, что довелось Дожить до дня такого… Отец не прячет слез. Застряло в горле слово. И дом в последний раз Глядит на всех незряче. То ли жалеет нас, То ль о минувшем плачет. «Кто-то надеется жить…» Кто-то надеется жить Долго… И дай-то Бог. А мне бы лишь одолжить У Времени малый срок. Чтобы успеть сказать Другу, что он мне мил. Да еще показать Внукам зеленый мир. Да, может быть, повидать Деревню Старый Погост, Где юной была моя мать, Где с травами шел я в рост. Где батя учил добру, Скворечник к сосне крепя. Я в поле ромашки рву, Похожие на тебя. Есть просьба еще одна. О, если б помочь я мог, Чтоб ожила страна, Которую проклял Бог. «Я вернулся в прожитые годы…» Я вернулся в прожитые годы — В Устье – в деревенскую печаль. Те же избы там и огороды, Та же тишь и голубая даль. Помнишь, в Устье мы снимали дачу? Чистый домик на краю села… Я любил на речке порыбачить. Как-то раз и ты со мной пошла. И сидели мы над гладью синей — Два неискушенных рыбака. И удачи мысленно просили, Но не брали рыбы червяка. А в лесу нас ожидали грузди, И краснели ягоды в траве. И смотрели вслед нам с легкой грустью Васильки на утреннем жнивье. Слушали мы пенье птиц с тобою. Я учил тебя распознавать Голоса дрозда и козодоя, Словно лес был нотная тетрадь. В августе мы уезжали в город — Школа, дни занятий и проказ. Но врывался в дом сосновый шорох И печалью отзывался в нас. Проглядел я, как ты стала взрослой, Потому что годы принимал шутя. В этой жизни, как и в жизни прошлой Всё равно ты для меня дитя. Помнишь, как по северной столице Мы бродили в первый раз с тобой? |
