После легкого ужина Катя отправлялась в постель и, дождавшись, когда все уснут, шла в маленькую каморку Танюши. Девушки брали две свечи и спускались в подпол. Там было много разного хлама, а паутина не пожалела многих старинных вещей. Но девушки, не боясь грязи, пробирались в глубь коморки. Место заметно становилось чище с каждым шагом изящных ножек. Танюша несколько ночей убиралась каждую неделю. Катенька бросалась ей помогать, но девушка напоминала, что матушка что-то заподозрит, увидев пыльную юную барышню, а служанке так и надобно выглядеть. Дальняя часть коморки состояла из стеллажей книг. Чего там только не было – неведомые науки, грешные помыслы восстаний против графа, истории дальних странствий. И самое ценное – запрещенные книги о любви. Катенька даже не знала смысла этого слова, когда впервые наткнулась на подпол. Но после первого тома все книги, где упоминалась любовь, захватили ее. Они дарили сладкие грезы ночных сновидений и плоды для бесконечных раздумий в саду. Совершенно неграмотная Таня следила за входом и слушала мягкий и слегка дрожащий от волнения голос Екатерины. Каждую ночь она открывала новую книгу в бархатной обложке и читала вслух о любви. Это было незаконно и очень опасно, но Катя не смогла остановиться. В юном сердце девушки зародилась безумная мечта – полюбить трепетно и самозабвенно.

– Екатерина Владимировна, пора. Свеча уж скоро погаснет, батюшка будет браниться, не застав вас в постели, – тоненьким голосочком говорила Танюша, заламывая руки от беспокойства.

– Постой, Танюша, я немного дочитаю, уж очень хорошо написано!

– Не мне ж с вами спорить, барыня, но сегодня вы зачитались. Вы уж и поспать не успеете.

– Да мне и так не спится, родители мне мужа ищут.

– Не нам же себе мужей выбирать!

– Знаешь, мне боязно, часто грешные мысли меня посещают. Рассказать, какие? – в глазах Катеньки появился страстный огонек. – Я начинаю представлять, как найдет меня любы и увезет далеко-далеко отсюда. Представляю, как он меня обнимет и усадит на гнедого скакуна, на котором мы помчимся в другие земли!

– Чем же грешны ваши мысли, барыня?

– Нельзя думать мне об этом, запретны эти помыслы. А не думать не могу, погубят меня они, погубят! – воскликнула Катя и вскочила, уронив на землю книгу. Танюша подбежала к барыне, которая внезапно побледнела, и приобняла ее за плечи. Служанка спросила дрожащим голосом:

– Не больны ли вы?

– Здорова я, Танюша, только чахну в этом городе, погибаю.

– Бросьте, барыня! Что ж на вас напало? Пора в опочивальню, поспите чуток и уйдут с вашей головы грешные помыслы, пойдемте! – Танюша потянула Катю наверх, а девушка позволила себя увести с тайной коморки грез в обыденный мир.

Эрнест Де Бриз ехал в карете и любовался простоватыми деревенскими видами. Он был французом, хотя по-русски говорил с легким, едва заметным акцентом. Его отец был скупщиком ценных тканей и меха. Он часто посылал своего девятнадцатилетнего сына за товаром в русские города. В этот маленький город Эрнест ехал впервые. Отец сразу же предупредил его, что сыну стоит избегать романов и строго-настрого запретил искать себе невесту в этом городе. Отец рассказывал Эрнесту дикие истории, в которые юноша отказывался верить. Будто в этом варварском селении все женщины никого и никогда не полюбят. Словно людям запрещено любить, а барышень может привлечь лишь состояние и дорогие цацки.

Эрнест Де бриз был красив. Черные волосы были пострижены по последней моде, карие глаза смотрели пронзительно и задумчиво. Мужественный подбородок делал его мягкие черты лица более выразительными и серьезными. Нрав Эрнеста был горяч. Юноша мог вспылить невзначай, но при всем этом он обладал добрым сердцем и весьма острым умом. Отец доверял сыну любое дело: от подбора хорошей добротной материи до покупки наиболее редкой ткани. Господин Де Бриз также был неплохим бойцом, благодаря чему обладал атлетическим телосложением. Многие девушки не оставляли его без внимания, а приглашения в самые знатные дома Франции приходили очень часто. Эрнест не любил званые вечера и, как не пытался, не воспылал ответным чувством ни к одной из предложенных ему невест. Холодность юноши девушек не оттолкнула, приглашения все приходили. Эрнест ловил на себе заинтересованные взгляды, но уже давно перестал искать избранницу в Париже. Он безумно любил странствовать. И именно в путешествиях искал ту девушку, которую полюбит. Увы, безрезультатно. Эрнест ценил женскую красоту, иногда соглашался на свидания и отвечал на любовные письма, но настоящего чувства ему не было дано испытать.

– Приехали, господин Де Бриз, – крикнул извозчик. Эрнест вышел из кареты и направился в белый аккуратный дом некого Строгальского, давнего друга его отца. Строгальский согласился приютить сына друга за совершенно небольшую плату, которую взяли бы с него в местных гостиницах.

Открыла Эрнесту хорошенькая круглолицая служанка, с испуганными большими глазами и вздернутым носиком. Девушка была очень хороша собой. К удивлению Эрнеста, ее глаза выражали скорее страх, чем обожание.

– О, не бойтесь меня, прекрасная барышня, я не желаю вам зла. Мое имя Эрнест Де Бриз. Отец писал вам обо мне?

– Ох, простите меня, господин, хозяева уже давно ожидают вас. Пойдемте, я покажу вашу комнату, чтобы вы передохнули к ужину, – кротко и послушно пролепетала девушка и стыдливо поклонилась. Эрнест хотел отказаться от такого внимания, но служанка уже поднималась по лестнице, ведя его в комнаты.

Юноша был приятно удивлен убранством его скромных покоев. На полу лежал изящный ковер с восточным орнаментом, исключительное произведение искусства. Убранство комнаты составляла небольшая резная кровать и деревянный шкаф цвета спелой вишни.

– Господин желает что-нибудь? – тихо проговорила девушка.

– Нет, ничего не нужно, благодарю вас, – галантно произнес Де Бриз.

– Я прикажу нагреть воду в банном помещенье, – произнесла Таня. Эрнест кивнул, соглашаясь и отпуская девушку.

Владимир Ильич сам поднялся в покои Эрнеста Де Бриза, чтобы узнать о желаниях гостя. Эрнест сказал, что он очень доволен предоставленными ему условиями. Ровно через час после визита хозяина появилась Танюша и позвала к ужину. Эрнест Де Бриз поклонился Анне Федоровне, сделал ей изящный комплимент и поцеловал руку. Анна Федоровна была довольна новым постояльцем, хоть ранее и противилась любым гостям в доме. Владимир Ильич с явной охотою расспрашивал гостя про цены на ткани и дела старшего де Бриза. Анна Федоровна интересовалась французской модой с большим интересом. Когда подали десерт, госпожа Строгальская спросила у слуг, куда запропастилась Екатерина.

– Мы уже ищем ее в саду, госпожа, – кротко сказала смуглая черненькая служанка. Видно было, что девушка еле сдерживает слезы.

– Я думаю, что Екатерина просто гуляет в саду, не стоит волноваться за нее, – сказал юноша. Анна Фёдоровна слегка усмехнулась:

– Конечно же с ней все хорошо. Боюсь, моей дочери не передались мои черты, такие как пунктуальность и учтивость. Прошу прощения, господин де Бриз, девушка напрочь лишена манер, – стоило только хозяйке дома закончить свои слова, как, к удивлению Эрнеста, в комнату вбежала молодая девушка. Впервые он увидел настолько простую и при этом неземную красоту. Персиковое платье оттеняло цвет потрепанных ветром волос. Очаровательное круглое личико обрамляли мелкие небрежные косички. Девушка тяжело дышала от быстрого бега. Ее лицо раскраснелось от нагрузки и жгучего стыда. Эрнест Де Бриз встал из-за стола, представился и поцеловал руку девушке. Катенька слегка поклонилась, ее движения были немного нервными, а глаза с явным любопытством рассматривали гостя.

– Катя, – кротко представилась девушка и застыла как прекрасное изваяние. Анна Федоровна возмущенно вздохнула:

– Екатерина, что за манеры!

Катенька смущенно потупила взгляд и села за стол. Эрнест галантно отодвинул ей стул, чем заставил девушку еще больше смутиться.