Еще одна пуля вошла в крышу внедорожника и убила казака-пулеметчика...

Машина летела на бешеной скорости, явно куда-то в центр города...

— Вася убит, господин есаул!

— Васю наружу, да упокоит Господь его душу! — прорычал сидевший рядом с водителем есаул, — И давайте Шайтан-машинку...

Исключительно толстая девушка-казачка, сидевшая рядом с Шамановым, расчехлила османский одноразовый гранатомет «Шайтан».

Салон был слишком тесным, казачка слишком толстой, а гранатомёт — слишком большим, так что девушка задела Шаманова трассером, готовя к бою оружие...

От прикосновения к огнестрелу Шаманову тут же поплохело, как и любому АРИСТО, глаза у него залило ярко-красной вспышкой, а перед его взором метнулась надпись «ЗАПРЕТ» на мертвом языке Уральских магов.

— Осторожнее, — прохрипел Шаманов, заваливаясь на пол машины, прямо рядом с раненой Чумновской.

Шаманова частично парализовало и дезориентировало, как всегда и бывает, когда магократ касается огнестрельного оружия. Но уже секунду спустя он сквозь забытье услышал где-то сзади мощный взрыв...

— Есть! — доложила казачка.

Хлопнула дверца, из внедорожника выкинули мертвого Васю и следом за ним — отстрелянный одноразовый гранатомет.

— Эти твари нас все еще преследуют, — пробухтел есаул, — Еще одна машина.

Ну да, одна, все верно.

Другое вражеское авто только что взорвали, а еще одну вражескую машину Шаманов лично перевернул, так что она так и осталась валяться на газоне привокзальной площади.

Но выстрелы врагов становились все глуше, внедорожник явно отрывался от преследования...

— Уйдем! — доложил есаулу водила, — Ща, обождите...

Машину резко мотнуло, видимо, шофер только что проделал полицейский разворот.

Потом внедорожник тряхнуло так сильно, что Шаманова подбросило вверх и зашвырнуло с пола обратно на сидение.

Но дальше автомобиль пошёл ровно, хоть и на бешеной скорости...

Сзади раздался визг тормозов, потом оглушительный звук удара, стрельба наконец совсем стихла...

— Ха-ха! — расхохоталась толстая казачка, — Ублюдки с деревом поцеловались! Всё, оторвались, господин есаул!

— Хорошая работа, урядник, — похвалил есаул шофера, — Умеешь, брат!

— Ну а то... Я уже тридцать лет за баранкой, Евгений Палыч... Мастерство не пропьешь, как говорится!

Шаманов наконец оклемался и более-менее пришел в себя, так что теперь мог осмотреться.

Внедорожник сейчас на лютой скорости несся по Софийскому бульвару, прямо по пешеходной зоне, обсаженной деревьями...

Мусорные урны водила сбивал, видимо чисто ради собственного удовольствия, а вот скамейки и в ужасе разбегавшихся прохожих умело объезжал.

Судя по всему, шофер и правда дело свое знал, он летел, как настоящий Шумахер...

Сам внедорожник тоже был вполне себе на ходу, мотор и колеса не пострадали, хотя в крыше и имелись дыры от пуль, а стекло у машины осталось только одно — водительское.

Кроме Шаманова в машине еще были водила-казак — пожилой мужик с погонами урядника и сидевший рядом с шофером есаул с огромными усами, этот держал на коленях пулемёт.

На заднем сидении расположилась громадная девушка с погонами рядового казака, эта казачка была с молодого слона толщиной, неудивительно, что она так легко управилась с тяжелыми гранатометом...

Чумновская тем временем тоже оклемалась, Шаманов помог баронессе сесть.

Правда, теперь Акалу оказался в крайне неудобном положении, ибо Чумновская тоже была барышней полноватой, как минимум. Так что теперь сидевший на заднем сидении тощий Шаманов оказался с обеих сторон зажат пухлыми женскими телами.

С одной стороны его давила жирнейшая казачка, с другой — Чумновская...

Акалу сейчас даже дышал не без труда.

— Как ты? — поинтересовался Шаманов у Чумновской.

Баронесса смущенно кивнула:

— Порядок. Спасибо. Отрегенила.

Говорила Чумновская, как и всегда, лаконично, но вроде и вправду была в порядке. Её мундир был залит кровью, но рана не шее у баронессы уже отрегенерировала.

— В Федоровский посад! — решительно приказал Шаманов водителю.

— В посад, так в посад... — пробурчал в ответ урядник.

С той скоростью, с которой летел внедорожник, до посада можно было добраться минут за пять.

Шаманов и сам толком не понимал, зачем он приказал ехать туда. Люба ведь могла отправится не только в Федоровский посад, но и в любую другую сторону...

Но Шаманов потер свою шею, укушенную когда-то вампиркой...

Шея у него, разумеется, давно уже зажила, но Люба Кровопийцина оставила Шаманову шрам не на шее, а в самом сердце!

Шаманов знал, что Лейб-Стражницы способны чувствовать присутствие Императора, интуитивно находить его, как птицы находят себе путь в теплые края. И с самим Шамановым после укуса вампирки, видимо, произошло нечто подобное, он обрел такое же умение.

Он ощущал Кровопийцину, он был теперь связан с ней какой-то невидимой нитью, у Шаманова будто открылся третий глаз, сама любовь вела его к девушке!

Так что Шаманов сейчас твердо знал, что Люба — в Федоровском посаде, он даже чувствовал, что девушка все еще жива, а еще ощущал смутную тревогу — будто Люба была сейчас сильно напугана, столкнулась с какой-то неведомой опасностью...

Но куда именно ехать, Шаманов больше не сомневался. Чуйка теперь освещала его путь. Акалу теперь вела его страсть к вампирке, нужное направление открылось ему. Духовная связь между Шамановым и Любой заполнила эксимоса.

И все что для этого требовалось — всего лишь пережить шок и перестать уже ломать голову и напрягать мозг, и открыться магии...

Шаманов теперь полностью познал, что значит положиться на магию. Это как слушать голос Бога...

— Быстрее, — приказал Шаманов.

— Я сто двадцать жму, — обиделся водила, — Если поеду быстрее — то приедем на тот свет, а не в Федоровский посад, господин. И это вам вряд ли понравится.

Внедорожник уже покинул Царское село и теперь мчался по шоссе, которое огибало громадный карьер под Павловском. Наверху в Павловске все еще кипел жаркий бой, в карьере дымились останки упавшего сверху вертолета...

— Кто вы вообще такие? — поинтересовался Шаманов у казаков.

— Царскосельская стража, — доложил есаул, — Я есаул Евгений Брось-Конников. А это — мои люди. Клава и урядник Паша. Еще был Вася, но его подстрелили. Так что его нам пришлось выкинуть из машины, чтобы вы с вашей подружкой могли разместиться с комфортом, баронет.

— Значит, ты меня знаешь...

— Конечно, Ваше Благородие. Его Высочество князь Полётов прислал нас помочь вам.

— А, теперь понял, — Шаманов кивнул, — Спасибо!

— Хех, — есаул хмыкнул, — Можете не благодарить, Ваше Благородие. Его Высочество князь Полётов нас уже отблагодарил. Десятью миллионами рублей. За меньшую сумму я, честно признаюсь, нападать на людей Императора и агентов Охранного Отделения не стал бы.

— Это были люди бунтовщиков, — обиделся Акалу, — А настоящий человек Императора — я и есть! Его Величество Александр Нагибин-Рюрикович теперь законный Император.

— Как скажете, Ваше Благородие, — есаул пожал плечами, — Мне все равно, если честно. За какого Императора воюет Полётов — за того и я. Вы лучше... Не сочтите за дерзость, Ваше Благородие, но могу я спросить — какого лешего происходит в Павловске?

— Не забивай голову, — отмахнулся Шаманов, — Там тупо ложные Императоры друг дружку курочат. Не наше дело. Наше дело — Федоровский посад!

— Вот он уже, ваш посад... — доложился водила-урядник.

Внедорожник и правда уже летел по улицам Федоровского посада, через выбитые окна машины Шаманов видел купеческие усадьбы и многоэтажки разночинцев, а еще огромный элеватор для заготовки зерна и памятник Павлу Вечному перед посадской ратушей...

Акалу прикрыл глаза и прислушался к своей чуйке.

Вампирка была уже где-то совсем рядом, само сердце подсказывало это Шаманову.

— Сворачивай в поля! — приказал Шаманов, — Но не здесь... На третьем повороте, сразу после указателя!