Волосы у нее были розовые с легким голубоватым оттенком и вкраплением синевато-серых прядей. Редкая генетическая мутация, встречающаяся у этой расы, или окрашивание. Довольно миленькое личико, маленький вздернутый носик… Я мог бы назвать ее красивой, даже заинтересоваться ею… Если бы так сильно не презирал всю, без исключения, жадную и бессовестную ландрианскую породу.

Сам удивился, почему хозяйка дрона не вызвала у меня стойкое чувство отвращения. Мне почему-то стало интересно наблюдать за тем, как она, о чем-то размышляя, ковыряется маленькой ложечкой в пирожном. На днях попробовал кусочек такого – от избытка сахара зубы свело.

– Моя хозяйка – самая красивая девушка в этом зале. Правда, ведь? – дрон висел в воздухе прямо передо мной в ожидании ответа, а я стоял без движения и молчал.

Не надо было приходить сюда в нарушение правил. Еще могу нарваться на штраф, вычет из положенной зарплаты. Как бы ни уговаривал чужой механический компаньон, я туда не пойду и говорить с ней не стану. Это просто бессмысленно. Мы принадлежим к абсолютно разным мирам.

Отметив для себя, что я не реагирую на его уговоры, дрон стал зачитывать любовное стихотворение новомодного поэта. Я слышал, как две дамочки обсуждали его творчество. “Твои глаза сияют ярче самых прекрасных звезд…” – дальше я не запомнил, ибо это была полнейшая чушь в стиле богатых и бесполезных существ, но монотонное гудение над ухом быстро стало меня раздражать.

– Ты не мог бы помолчать? – я неодобрительно глянул на Бади, вжившегося в роль приставучей осы-жужжалки.

– Нет, не могу, – без обиды в скрипучем голосе возразил дрон. – Пока я не выполнил основную функцию, не довел заблудившееся существо до конца построенного маршрута. Жаль, что тебе не нравятся стихи. Мой создатель – большой любитель поэзии. Он вложил в мою память полные собрания сочинений гениев древности и современности… Могу декламировать без остановки на протяжении двенадцати стандартных галактических дней.

– Погоди, Бади. Не надо больше стихов. Лучше скажи, кто это рядом с твоей хозяйкой.

Не могу объяснить, почему, но именно в этот момент во мне внезапно будто все вспыхнуло. Стоило мне увидеть мужчину, который пришел на встречу с хозяйкой дрона, и обратить внимание на то, с каким презрением, отвращением, и даже испугом она посмотрела на него, как внутри возникло странное жгучее ощущение. Желудок скрутило, будто я переел котлет с острой приправой.

Мне сразу же захотелось не просто войти в зал, а вломиться туда. Хорошенько съездить наглому здоровяку по его сытой отожранной роже, а неразумную девчонку закинуть на плечо и забрать с собой. Унести подальше от того, рядом с кем ей явно неприятно находиться.

Может, со мной изощренно играли привычки, рефлексы, инстинкты охотника на гигантских тварей в хитиновых панцирях и защитника деревни. Поэтому меня со страшной силой тянуло за прозрачную дверь. Все мои обострившиеся как на охоте или в бою чувства просто кричали о том, что девушка в беде. Ей срочно нужна моя помощь и защита. Я видел, как она старалась поскорее закончить разговор, избавиться от тяготящего ее своим обществом поклонника. Улавливал на подсознательном уровне, как хочется ей вскочить и выбежать из зала. Но у богатых свои причуды, порой они вынуждают находиться в положении гораздо хуже, нежели у рабов.

– Информация на мой запрос предоставлена, – монотонно пробубнил висящий над плечом дрон. – Лакшеральд Ишевейкре – генетически чистый мужчина зенделийской расы. Возраст: двадцать три года по федеральному среднему исчислению лет. Окончил с отличием военно-космическую академию имени Крешенрона. Лауреат межгалактической премии…

Дальше я не вслушивался в механический голос. Меня не интересовали купленные регалии зенделийца. Не мог он к двадцати трем годам заслужить столько наград честным трудом и потугами собственного разума.

На этом корабле все фальшивое, тут нет и толики настоящего и искреннего. Весь этот мир, построенный на жажде наживы, – сплошная подделка. Как премии и дипломы, которыми был отмечен зенделиец Лакодральд, или как его там. Дрон продолжал их перечислять. Я чувствовал, что конец списка наград еще не близится. Представил с мысленной насмешкой, как бы выглядел самовлюбленный тип, если бы на него разом навесили все врученные медали. Наверное, они бы даже не поместились на откормленном теле избалованного отпрыска богатой и знатной семьи.

Но все же, находясь вблизи сборища пустоголовых зазнаек и глядя на них сквозь прозрачный барьер, как на животных в зоопарке, я смог уловить единственное настоящее, неподдельное чувство. Мне была отчетливо заметна искренняя неприязнь хозяйки дрона к собеседнику. Мужчина смотрел на нее так, будто хотел сожрать на десерт к обглоданной до панциря черепахе. И она себя невольно чувствовала, как загнанная в ущелье самка ландрика перед приближающимся скальным скорпионом. Искала лазейки для спасения, и не находила ни одной. А скорпион между тем уже поднял свой длинный хвост, целясь вонзить ядовитое жало в беззащитную жертву.

– Лакшеральд – официальный жених моей хозяйки, – голос Бади дрогнул от внезапных помех. – Они помолвлены и скоро должны сыграть свадьбу.

Меня словно молнией прошибло. Плечи дернулись.

– Ничего не понимаю! Бр-р-р, – растерянный дрон завертелся передо мной вокруг своей оси. – Мои сенсоры не фиксируют ни одного визуального признака влюбленности, как у моей хозяйки, так и у ее жениха. Ничего из того, о чем написано в романтических стихах. Ни восторженного внимания в глазах, ни счастливой улыбки на губах. А вдруг моя программа неисправна? Что меня ждет в случае ошибки? Отправка на переплавку?

– Все с тобой в порядке, дружок, – успокоил я. – Любовью там и не пахнет.

Почему я сразу не вспомнил, что богачи женятся не по любви, а по расчету. В этом плане они несчастнее нас, простых смертных. Мы хотя бы вольны выбирать пару сердцем, а не кошельком. У них все в жизни ложное, даже семейное счастье. Сдерни яркую красивую завесу – а под ней холодный мрак одиночества и беспросветной тоски.

– Ты прав, Накейн, – дрон просунул антенну в крошечную щелку двери. – Я не чувствую выброса типичных любовных феромонов. Но моя главная задача – помогать хозяйке. Этот жених ей абсолютно не подходит по всем итогам системного анализа. Как я должен поступить в данной ситуации?

– Успокоиться и отдыхать. Экономить заряд энергии, – я словно дал ответ не только дрону, но и самому себе.

Пытался себя убедить в том, что не нужно мне беспокоиться о ландрийской богачке, а тем более жалеть ее и мечтать спасти от ошибочного брака.

– Заряд моего аккумуляторного кристалла рассчитан на целый год бесперебойной работы… Идея! Мой искусственный интеллект нашел способ помочь хозяйке. Ты пойдешь туда и познакомишься с ней, – дрон указал антенной на девушку и, вновь развернувшись ко мне, посветил дисплеем прямо в глаза. – Фиксирую заинтересованность в твоем взгляде. Первый положительный признак.

– Бади, я думаю, это плохая идея… Очень глупая, – я отрицательно покачал головой.

– Глупые идеи возникают в органических мозгах. Для меня, механического исследователя, это эксперимент. Он может пройти удачно или нет. Но мы должны его провести вместе. Иначе не узнаем результат.

Бади залетел мне за спину и, разогнавшись, сильно толкнул между лопаток. Я чуть не вписался носом в стеклянную дверь.

– Иди к моей хозяйке и спроси ее, где найти торговца! – приказным тоном проскрипел неугомонный дрон.

Постучавшись в дверь, он подозвал охранника, предъявил ему пропуск и указал антенной на меня. И как ни странно, этого чудаковатого помощника-компаньона никто не остановил и не попытался помешать моему проникновению в обеденный зал элиты. Пришлось рискнуть и впервые в жизни переступить порог дорогого ресторана.

Да, это была очень плохая идея… Наверное, самая идиотская из всех… Эгоистичная богачка смотрела на меня как на мусор, случайно брошенный порывом ветра ей под ноги. Даже словом не удостоила, лишь брезгливо скривила губы. Под ее исполненным презрения взглядом я чувствовал себя полным ничтожеством, кривым и ржавым мечом, брошенным в грязную лужу.