– Я помню это место стыковки, – рабочий почесал затылок, взлохматил короткие темные волосы. – Благодарю за помощь, – он оглянулся, уходя, и посмотрел долгим внимательным взглядом не на Лакшеральда, который подсказал, где искать коммивояжера, а почему-то на меня, хоть я так и не произнесла ни слова, ни даже звука, если только случайно скрипнули зубы, стиснутые в бессильной ярости.

– Как сюда прошел этот раб? Кто его пропустил? – я едва не вцепилась в охранника, как только позади нарушителя спокойствия закрылась стеклянная дверь.

– Накейн Канермари – не раб, а свободный гражданин с планеты Данкор. Он работает десятым помощником старшего механика, – зачитал парень, уткнувшись в коммуникатор. – А впустил его сюда ваш дрон, леди. Воспользовался вашим привилегированным правом пропуска…

Дальше я не стала слушать объяснения охранника. С трудом сдержалась от того, чтобы не разбить прямо в зале ресторана бесполезный, да еще и на редкость непослушный подарок отца. Хотелось врезать по зависшему на опасно близком от меня расстоянии дрону и разнести его вдребезги. Вот только я немного сомневалась, а не сделан ли его корпус из непробиваемого столь простым усилием космического сплава.

– Это бионический адаптивный дрон-исследователь. Сокращенно БАДИ, – я вспомнила, как за пару дней до круиза отец пригласил меня к себе в офис и вручил мне этот плод извращенной фантазии знаменитого ученого в сфере высоких технологий. – Подарок моего старого приятеля Трендвиста. Возьми с собой, на всякий случай.

– На какой такой случай? – я недоверчиво покосилась на пока что неподвижный металлический шар с темным круглым дисплеем. – “Фантазма” – самая совершенная модель космического лайнера с надежной системой безопасности. Перестаньте, наконец, с мамой напрасно волноваться обо мне.

– Насколько я помню, вам предстоит побывать на нескольких курортных планетах, – отец задумчиво прищурился.

Морщинки, с которыми он принципиально не боролся при помощи чудо-инъекций корпорации матери Лакшеральда, резко углубились, заостряя черты худощавого лица, делая их более хищными и алчными.

– На планетах с лучшим туристическим сервисом, – подчеркнула я.

– Но вдруг вашей группе на одной из планет попадется глупый неопытный гид. Он случайно заведет вас в дикие джунгли, – не успокаивался отец. – Ты заблудишься, а Бади тебе поможет найти путь к спасению. Это многофункциональный дрон-помощник для путешествий. В него встроен индикатор безопасности пищи и воды. В память включены карты исследованных галактик. Есть компас… Возьми его с собой, и нам с твоей мамой станет немного спокойнее. Мы ведь просто хотим уберечь наше самое ценное сокровище.

Отец тогда так ласково и нежно тронул меня за плечо и улыбнулся, глядя в глаза. После такого мне совесть не позволила огорчить его отказом от подарка. Подумала, от сравнительно небольшой и достаточно легкой добавки к багажу не будет проблем. Разве могла я представить, что в самый неподходящий момент это чудо техники самостоятельно активируется, выберется из сумки-чехла и начнет вытворять все, что вздумается его искусственному интеллекту. Слышала: изобретатель дрона – тот еще затейник, он любит наделять свои творения странными функциями. Но все равно не ожидала настолько серьезных проблем от простейшего технического устройства.

Я вынырнула из воспоминаний, словно корабль из гиперпространственного туннеля. Казалось, все еще ощущала на себе их тягучее притяжение. Долг перед семьей, груз ответственности за наш бизнес – лишь это имело для меня смысл, и я не могла пренебречь этим. Потому не позволяла себе рисковать, не обдумав ситуацию десять раз и не рассмотрев со всех видимых и невидимых сторон.

Ко мне подошла знакомая актриса, начала слащавым до приторности тоном допытываться, скоро ли свадьба. Журналисты называли нас лучшими подругами. Да, с Илайзой я общалась чаще, чем с другими леди из высшего общества. Но наши посиделки в ресторанах и вечеринки были частью хорошо продуманной игры, где каждая преследовала свою выгоду. Настоящей подруги у меня не было со школы – пансиона. Жизнь нас развела по разным уголкам галактики. Она вышла замуж за офицера и улетела с ним осваивать дальнюю колонию. Иногда я думала о том, чтобы навестить ее там, но полет в столь глухое захолустье не вязался с моим статусом, мог не лучшим образом отразиться на имидже. А ее сообщения до меня бы в любом случае не дошли. Их бы не допустила корпоративная служба безопасности.

Отшучиваясь от неудобных вопросов, ярко улыбаясь на случай появления вблизи снимающего дрона пресс-службы компании – владельца “Фантазмы”, я как-то незаметно подостыла и почти забыла про план отмщения Бади. Лишь для острастки приказала ему спрятаться в дальнем уголке и не маячить у меня перед носом.

Но вот о чем действительно не следовало забывать, так это о сделке с коммивояжером. И зачем ему понадобился тот голодранец? Неужели скользкий информатор решил его нанять носильщиком для доставки в мою каюту партии бракованных бритв? Нет, даже вспоминать о нем не хочу. Грязный нищеброд не ступит на роскошный ковер в моем персональном люксе! Пусть Текерман ищет робота. Этого типа я точно на порог не пущу, даже не позволю ему прикасаться к контейнерам. Ведь их со всем содержимым мне еще предстоит сдавать в перерабатывающий цех для устранения мусора опасного типа.

Накейн

Первые несколько дней на огромном круизном лайнере, в окружении роскоши и богатства, я просто задыхался. А моральное состояние было еще хуже, настолько противно мне было лицезреть алчных, эгоистичных, напыщенных пассажиров из высших слоев общества. И физически, потому что я постоянно испытывал нехватку кислорода. Атмосфера моей родной планеты Данкор так насыщена этим жизнетворным газом, что даже самые обычные примитивные насекомые с трахейным типом дыхания вырастают до гигантских размеров. А через системы вентиляции корабля подавалась стандартная смесь, усредненная по меркам потребностей разных кислородозависимых рас.

Старший механик отнесся с пониманием к моей проблеме. Вместо того, чтобы выписать акт на увольнение своего непригодного помощника, он лично проводил меня в медпункт, чтобы там мне выдали нужные таблетки. Сам я не мог туда обратиться. Для таких, как я, в рабочей группе не предусмотрена квалифицированная медицинская помощь. Нас взяли на работу с планет, занимающих низшую степень в федеративной иерархии. Никто не станет тратить казенные деньги на бесправных рабов, лишь по документам считавшихся свободными гражданами. Плевать власть имущим на то, что бюджет пополняется в том числе за счет добычи полезных ископаемых в наших презренных мирах.

Такие, как я, ценятся хуже скота. Тот хоть породистый и выращивается в пищу все тем же богачам. Бедняки довольствуются в лучшем случае обрезью и мясными костями. Мне в родном мире даже их не доставалось. В нашей деревне на границе пустыни и гор попросту невозможно было разводить животных. Их либо сожрали бы скальные скорпионы и песчаные черви, либо увели бы при очередном набеге дикие кочевники. Я привык с детства к жареным сверчкам и каше из кактусов, а потому в первые дни на роскошном космическом корабле у меня постоянно болел живот от слишком острых, пряных, жирных или сладких “объедков” из ресторана. Один из поваров с его роботами-помощниками приносил нам все, что не разобрали посетители. А мы уже сами, разномастные обитатели нижнего яруса, делили между собой еду по принципу: чей организм способен переварить то или иное кушанье с господского стола.

С Данкора нас было всего двое: я и темнокожий южанин, плохо говоривший на общем языке. От обучения путем внедрения в мозг информации через техническое устройство этот парень отказывался по суевериям своего племени. Впрочем, от него и не требовалось вести долгие беседы с постояльцами “Фантазмы”. Те никогда с нами не встречались. Мы были подобны неуловимым призракам, незаметно делающим свою работу.

Выходцы с планеты Ландри правили Меркантой, подминая под себя все новые миры. Пятнадцать лет назад народы Данкора не хотели становиться частью федерации, но против собственной воли угодили в щупальца межзвездного спрута. Ландрийские войска поставили нас перед выбором: военное противостояние или мирное присоединение. У данкорцев не было ни единого шанса выстоять в войне, слишком значительным оказалось технологическое превосходство ландриан.