Когда она рассказала об этом Мике, он сказал:

– Дорогая, пора уже расстаться с детскими комплексами. Поработай над этим со своим психотерапевтом, это же никуда не годится.

Мика искренне наслаждался вниманием к своей персоне и постепенно приучил к этому Анну.

– Смотри, все смотрят только на нас, мы самая красивая пара здесь. Пожалуйста, не торопись, когда ты идешь не спеша, у тебя такая красивая походка, ты так соблазнительно покачиваешь бедрами. Видела бы ты себя со стороны. От тебя невозможно отвести глаз!

Единственное, что немного смущало Анну – это его работа. Он был дизайнером. Занимался графическим дизайном, дизайном интерьеров, рисовал эскизы одежды. Насколько Анна могла судить, он был талантлив и довольно востребован. Однако он брал только те проекты, которые были ему действительно интересны, что происходило не так часто. У Анны складывалось впечатление, что большую часть времени он ничего не делал или чему-то учился. Между проектами он впадал в меланхолию, у него портилось настроение, но не настолько, чтобы осложнять ей жизнь. Он ждал ее с работы, готовил ужины, ходил на прогулки, и только постоянная грусть-тоска в глазах немного действовала на нервы. Она слушала, как он по телефону отказывал очередному клиенту и бесилась, потому что накануне он мог прийти и сказать, что неожиданно закончился годовой абонемент в его любимый фитнес клуб, а у него, как назло, нет денег. Конечно, Анна не могла не предложить ему требуемые средства.

Когда же, наконец, ему удавалось получить заказ, который удовлетворял его творческим потребностям, он летал, как на крыльях, мог работать сутками, а при получении гонорара обязательно покупал Анне дорогие подарки, при этом позволяя ей самой оплатить отпуск за двоих.

Однажды ночью она проснулась, а его рядом не было. Анна почувствовала, что хочет пить, и с закрытыми глазами поплелась по коридору. Из-за прикрытой двери кухни раздавался приглушенный голос.

Анна не удержалась и прислушалась, несмотря на вялое сопротивление внутреннего голоса, который поспешил ей напомнить о пагубном влиянии любопытства на ход ее жизни. «А может, у него какие-то проблемы, о которых он не хочет рассказывать, а я могла бы помочь». Придумав себе оправдание, она подкралсь к двери.

Расслышав очередную фразу, Анна остолбенела. Может, это не он говорит? Наверное, ему просто не спится и он смотрит какой-то фильм. Анна прислушалась: сомнений не оставалось, голос точно его, только теперь в нем звучали незнакомые ей интонации.

– Ты не представляешь, что я почувствовал, когда мою руку накрыла его большая сильная ладонь! Такого концентрированного ощущения счастья я не испытывал никогда.

Анна забыла, зачем шла, и попятилась назад. На ватных ногах дошла до кровати, сжалась в комок под одеялом и тихо заплакала от жалости к себе. Ну почему ей так не везет? Анна перебирала в памяти события последних дней, пытаясь понять, не было ли в последнее время чего-то, что предвещало то, что произошло, найти какую-то зацепку. Но тщетно, казалось, все было хорошо, кроме разве что секса, которого в последнее время считай что не было. Анна попробовала вспомнить, когда был последний раз, и оказалось, что больше месяца назад. Вроде бы каждый раз имелись какие-то объективные причины, но теперь стало совершенно очевидно, что он просто под разными предлогами от него уклонялся. Впрочем, и в начале отношений их сексуальную жизнь нельзя было назвать бурной.

Когда он вернулся в кровать, она притворилась, что спит. Промучившись всю ночь без сна, она встала только тогда, когда услышала, что за ним закрылась входная дверь. По утрам он ходил в спортзал тренировать свое безупречное тело. Анну к этому он так и не сподвиг, ей вполне хватало йоги, прогулок и периодической игры в теннис.

Как только ключ повернулся в замке, Анна тут же вскочила с кровати, быстро приняла душ и выпила кофе, после чего почувствовала себя только еще более разбитой. От слез и бессонной ночи глаза пересохли и болели.

Порывшись на балконе, она нашла большую «челноковскую» сумку и принялась закидывать туда его вещи. Остатки вещей отправились в его же чемодан, и скоро весь его дизайнерский гардероб был не слишком бережно упакован. Анна пожертвовала свою спортивную сумку для его туалетных принадлежностей, косметики и спортивного питания. С глубоким удовлетворением она оглядела стоящие в коридоре вещи и вдруг поняла, что ужасно проголодалась.

После яичницы с помидорами и чая с пирожным, заботливо купленным для нее вчера Микой, Анна почувствовала себя почти умиротворенной. Глаза слипались. Он все не возвращался. Она с опозданием вспомнила, что по субботам у него после тренировки спортивный массаж. Так что до его прихода оставалось еще не меньше полутора часов, и она решила прилечь на полчасика подремать, уж очень сильно хотелось спать после бессонной ночи.

Анна проснулась от того, что Мика резко тряс ее за плечо:

– Что все это значит? Почему там стоят мои вещи? – она никогда еще не видела его таким взволнованным и даже как будто агрессивным.

– Потому что сегодня ты уезжаешь, – мрачно ответила Анна.

– Куда уезжаю? С какой стати? Никуда я не уезжаю!

– Куда именно, меня не очень волнует.

Анна рассказала, что услышала его вчерашний разговор. К ее удивлению, он смутился, густо покраснел и, отведя глаза, сказал:

– Ты не должна была подслушивать.

– Я не нарочно, – слегка покривила душой Анна. Но тем не менее, теперь я знаю, что ты меня на самом деле не любишь, и все это время просто меня обманывал.

– Я никогда не врал тебе, я просто надеялся, что с тобой все будет по-другому, мы сможем создать настоящую семью. И так и было, я действительно испытывал все эти чувства, о которых тебе говорил, – ей показалось, что он готов заплакать.

– Но зачем тогда было спать со мной?! Мы могли быть просто друзьями. Ты же меня не хотел, так ведь?

Он отвел глаза.

– Как ты вообще.. – она не могла подобрать слов, но он понял.

– Ну, есть способы, – сказал он, пожав плечами.

Анна решила проявить твердость характера и ближе к ночи все-таки выпроводила его, дав ему некоторое время на поиски по телефону того, кто бы его приютил.

– Фу, злая ты! Неужели прямо взяла и выгнала его? – спросила Янка, когда Анна ей все рассказала.

– А что мне оставалось делать? Дальше его содержать? Я решила проявить твердость.

– Ну не знаю.. Он у тебя жил, ты его поддерживала материально. Зато он готовил тебе вкусные ужины и делал массаж. По-моему, достаточно справедливо, это теперь довольно распространенный тип взаимоотношений.

– Да, если бы, делая мне массаж, он не мечтал о чьих-то мужских руках.

– Никогда не думала, что ты гомофоб.

– А я и ни разу не гомофоб. Я с радостью была бы подругой гея, но быть девушкой гея – это уже перебор. Знаешь, как мне стыдно теперь за то, что я склоняла его к сексу? Это же практически изнасилование. Он ни разу не проявил инициативу после первого раза. Да и первый раз, откровенно говоря, более активной стороной была я. А потом он рассказал мне душещипательную историю, как его глубоко травмировала информация о том, что девушки не всегда способны открыто заявить о своем нежелании близости и иногда молча лежат и страдают, бедняжки. Так что теперь он без инициативы извне ни гугу, чтобы уж точно заручиться их согласием. Якобы в подростковом возрасте у него был секс с девушкой, а теперь ему кажется, что не слишком она и хотела. И как только он вспоминает об этом, у него прямо все опускается. Травма у него такая, работал, работал над ней с терапевтом, да так и не проработал. Проще дождаться, пока бабы сами приставать начнут, тем более, что ждать особо не приходится, только отбивайся. Теперь, похоже, у меня самой такая травма. Лежит человек после спортзала, никого не трогает, отдыхает, мечтает о сильных мужских руках, а тут девица в неглиже, думает, что очень сексуальная, и ждет соответствующей реакции, и нужно же как-то выкручиваться, просто так она не отстанет.