— Дважды, — неохотно ответила Нэна.

Класл и Антонио скривились. «Девчонки и их вечные глупости», — отчетливо читалось на их лицах.

— Кто может сейчас выплеск? — отрывисто спросил Оллмотт. Несколько псевдомагов, в том числе и Фобия, подняли руки.

Сения Кригг спрыгнула со стола и проворно встала перед психологом.

— Что вы собираетесь делать? — заволновалась она. — Это же дети. В руководстве по обучению псевдомагов, разработанном Министерством образования, четко сказано…

Оллмотт выглядел таким несчастным, что Фобия невольно фыркнула. Бедолага явно не знал, как заставить эту женщину замолчать.

— Ненадолго, — сообщил он, поднял руку и что-то проворно начертил в воздухе. Сения Кригг подпрыгнула и повисла в нескольких сантиметрах от земли. Вокруг нее переливался разноцветными отблесками огромный мыльный пузырь, дождь стекал по его сфере.

Ученики потрясено охнули. Они совсем забыли, что Оллмотт — истинный маг.

— Энергия, — сказал он. — Выплески. Начали.

Сения Кригг сползла по стенкам пузыря вниз, села на колени, ее ладони стучали по прозрачной темнице. Зато стало тихо.

— Извините, — Фобия встала, виновато посмотрела на ребят и сделала шаг навстречу Нэне.

Ее скрутило сразу, тем более, что она даже не пыталась сопротивляться быстро растущей панике. Жирные мохнатые щупальца радостно спружинили навстречу неподвижным жертвам. Еще секунда, и голова взорвется привычным разноцветным вихрем, в котором каждая струнка чужой энергии будет играть свою мелодию, пока не лопнет навсегда. Еще мгновение и…

— Стоп.

От тихого спокойного голоса Креста мир замер. Фобия пыталась закричать от невозможности дотянуться до чужой энергии, но не смогла распорядиться голосовыми связками. Даже продолжить вздох не смогла — так и застыла с наполовину заполненными легкими. И дыхание, и выплеск ей были сейчас нужны до боли, организм был настроен на них. Но Крест безжалостно растягивал секунды в минуты, словно не подозревая, какие муки сейчас испытывают готовые к выплеску псевдомаги.

Первым делом он освободил Сению Кригг.

— Зачем вы туда залезли? — спросил он с усмешкой, помогая учительнице выйти из пузыря.

— Я залезла? — возмутилась она. — Это все он виноват! Им же больно! — замахала она руками. — Прекратите это!

— Рано, — ответил Оллмотт, и учительница сразу замолчала, с опаской поглядывая на психолога.

Неподвижность делала мучения еще более острыми. Фобия, например, даже не могла перевести взгляд. Он так и застыл на бледном лице Антонио.

— Вы чувствуете это? — вкрадчиво спросил Крест. — Еще крохотный отрезок бытия — и вы вырвете куски чужой энергии и выбросите их прочь. У своих друзей. У невиноватых ни в чем людей. Ощутите этот момент. За секунду до выплеска. Прочувствуйте его. Вы уже настроились. Вы уже готовы хватать и ломать. Вы уже почти паразиты. Почти. Но вы все еще люди. Вы чувствуете эту грань? Тонкую грань, что отделяет вас от преступления? Сейчас Оллмотт отпустит вас. И вы сделаете крохотный шаг назад. Назад, понимаете? Тот, кто посмеет двинуться вперед, получит пулю в лоб. На три… Три!

Фобия захлебнулась воздухом, которого стало вдруг слишком много. Она упала на колени, и Нэна поспешно отскочила, облегчая ее участь. Щупальца недовольно раздирали голову, сворачиваясь внутрь.

Вскрикнул какой-то мальчишка. Крест оттащил от него псевдомага, который не смог остановить выплеск. Фобия ощутила всполохи энергии. Короткая затрещина Креста привела парня в чувство. Он замер, глядя как дежурный по лагерю поднимает к его лбу пистолет. Щелкнул предохранитель. Сения Кригг слабо пискнула и упала в обморок. Оллмотт даже не пытался ее подхватить.

Крест нажал на курок и скулеж прервался сухим щелчком. Оружие было не заряжено.

— Будешь две недели чистить картошку, — скучно сказал Крест.

— Урок закончен, — сообщил Оллмотт, перешагнул через лежащую у его ног Сению Кригг и пошел прочь.

Фобия трижды вымыла невеликий домик Несмеи, в котором им приходилось ютиться вдвоем. Вода с отваром еловых веток придала скромной обители свежесть. Непогода разыгралась, и гамак стал не доступен для Фобии, а спать на полу возле постели Несмеи казалось унизительным.

Она с тоской вспоминала теплый бок коровы Киски.

Покончив с уборкой, Фобия села на пороге под навесом, наблюдая за жизнью лагеря.

Мокло под дождем белье на веревках.

Несколько псевдомагов под приглядом Креста занимались рукопашными видами спорта, прыгая прямо по лужам. Нянюшка Йокк шла по своим делам, и зонтик сам собой порхал над ее головой. Супруги Нексы целовались под елью — у них было короткое перемирие. Кок Боцман внимательно наблюдал, как виноватый подросток чистит картошку. Время от времени он что-то бурчал. Из распахнутых окон женского барака слышался хохот и позвякивание металла — это призрак Цепь рассказывала девчонкам непотребные тюремные байки. Сения Кригг подслушивала их, сидя у окна в лазарете. Так она лечила свой стресс.

— Значит, Крест каким-то образом добавляет энергию Оллмотту, — вслух сказала Фобия, анализируя увиденное. — Каким?

Бывшая русалка Несмея вышла из неглубоких вод крохотной речушки. С нее текло.

— Если бы я могла попасть домой, — тоскливо сказала она, садясь рядом с Фобией, — я бы больше никогда не любила мужчин, никогда не покидала своих вод. Куда мы все время стремимся, обрубая хвосты?

Фобия задумалась, почему нечисть вблизи себя она не боится — только людей.

— Тебе есть хотя бы о чем вспомнить, — сказала она Несмее.

— А тебе — о чем помечтать.

Посидели, думая каждая о своем.

Ближе к вечеру прибежал Класл.

— Фоб, — сказал он, осторожно оглядываясь. Казалось, что его уши стали еще больше, чутко реагируя на окружающие звуки. — Айда за пиявками для Оллмотта. После дождя они полезут на землю.

— Зачем Оллмотту пиявки? — поразилась Фобия.

— В постель ему запустим. Будет знать, как Сению Кригг в пузыри засовывать.

Это было приключение.

— Только я воды боюсь, — предупредила Фобия.

— Тю! Там не вода, а болото. Главное, чтобы ты пиявок и лягушек не боялась.

Фобия чутко прислушалась к себе. Паника затаилась. Может быть, даже уснула.

Она сунула ноги в резиновые сапоги, накинула кофту и пошлепала по влажной траве вслед за лопоухим Класлом.

Когда они выбрались из леса, то оказалось, что ночной лагерь ярко освещен, а центре его, на расчищенном пятачке творится что-то суматошное. Поначалу Фобия и Класл испугались, что это их потеряли, но потом увидели два огромных внедорожника у дороги и успокоились.

Рано.

Крест шагнул им навстречу так внезапно, словно вот только сейчас соткался из ночи.

— Откуда? — коротко спросил он. Под его тяжелым взглядом Фобия поежилась и неопределенно кивнула в сторону леса.

— Покажи, — приказал он Класлу, прятавшему банку с пиявками за спиной. Тот медленно вытянул вперед руку.

Несколько секунд Крест, склонив голову, задумчиво смотрел на пиявок.

— Зачем?

— Для здоровья, — пробормотала Фобия. Ее раздражала эта манера экономить слова так, будто они стоят миллиарды. Кажется, речевая скудность Оллмотта была заразной.

Крест даже не посмотрел на нее.

— Зачем? — с нажимом повторил он, разговаривая исключительно с Класлом.

— Для Оллмотта, — выдавил мальчишка. — За Сению Кригг.

Внезапно Крест хмыкнул и отвернулся.

— Ладно, — сказал он, глядя на то, что происходит в лагере.

— Что там случилось? — спросила Фобия. Дежурный оглянулся на нее, раздраженно и удивленно одновременно. Кажется, редко кто осмеливался приставать к нему с вопросами.

— Антонио Варна как-то связался с отцом, — тем не менее ответил он. — Жалуется на жестокое обращение. Просит забрать домой. Понаехали теперь и ищут главного.

— Но ведь вы — главный, — ободренная его терпением, заметила Фобия.

— Действительно, — Крест не пошевелился.

Фобия переглянулась с Класлом, и они пошли к лагерю. Вскоре ее спутник ненавязчиво свернул к пустующему домику Оллмотта — сам психолог стоял на площадке рядом с гостями, и его могучая фигура выделялась среди обычных людей.