Вскоре им доверили одно из самых нелёгких заданий, которое и привело Панъевропейский союз к тому, что он из себя сейчас представлял – объединённая идеей выживания и фактически единым правительством кучка городов, лабораторий и экономических зон, окружённых лесами Цибиллы.

После коллапса душ Клаус Рутцен стал Директором Службы информационной безопасности Панъевропейского союза – самого могущественного в европейской истории органа государственной власти. Анна Форхэд была назначена главой Департамента психологического наблюдения и контроля этого органа. И случилось это во многом благодаря рекомендации его очень влиятельного знакомого, от которого он накануне получил очень личную, но крайне важную просьбу.

Был четверг прошлой недели. Как обычно, в офисе стояла напрягающая тишина. Клаус читал очередной доклад следителя. Ничего криминального, по крайней мере пока. Запах кофе наполнял его кабинет, солнце всё ещё светило сквозь шторы.

Позвонил секретарь. К нему гости. Вне графика. Господин… Мисфит. Блейн Мисфит.

Мужчина крепкого телосложения под метр 90, на фоне которого Клаус даже при всём своём упорстве в спорте смотрелся мелковато, – он был чиновником настолько высокого уровня, что на его фоне Клаус даже при текущем своём статусе смотрелся марионеткой.

Он был министром объединённого Министерства по стратегическому восстановлению и изучению лесов Цибиллы. Он же стоял у истоков коллапса душ. Тогда они и познакомились и сошлись.

Но сейчас он пришёл к нему с просьбой. Точнее, с поручением.

У господина Мисфита был сын, который вот-вот должен был вступить в ряды исследователей – подчинённых отца. Но перед этим Блейн решил отправить его в одну из лабораторий союза, чтобы тот набрался самостоятельного опыта.

Блейн по-своему любил сына – он видел в нём своё продолжение, поддерживал его интерес к науке и радовался неординарным способностям мальчика, но на расстоянии. Блейн по-своему боялся своего сына – он был совсем не похож на отца, слишком чувствительный, нежный и… закрытый. И ещё, Блейн не доверял своему сыну. Поэтому он пришёл к Клаусу, чтобы приставить к сыну следителя.

Клаус не мог и не видел причины отказать этому мужчине. На том разговор и закончился.

День подошёл к концу, прошла и пятница, однако Клаус по непонятным ему мотивам оттягивал с сообщением задания своему подчинённому. Ещё при разговоре с господином Мисфитом Клаус знал, кого назначить на такое деликатное дело – он очень доверял этому следителю – и всё же он медлил.

Парень приезжает в лабораторию 28 августа, то есть завтра. Сегодня Клаус обязан сообщить задание следителю и дать доступ к нужным файлам. Да, он так и сделает, как только придёт в офис, – решил он, подбегая к Атомиуму.

Около монумента он сделал небольшую паузу. Равнодушный взгляд на железку, как обычно, и он повернул обратно.

Дом, душ, кофе, рубашка из химчистки, лак для волос, ключи от машины, выключенный радиоприёмник, посеревшее небо, дома, дома, дома…

Он припарковался на служебной парковке, вышел из машины, незаметно для себя с напрягом выдохнул.

Клаус нейтрально относился к Службе информационной безопасности, даже считал в некоторой степени её благом для общества – причём бо́льшим, чем полиция или армия. Нарушение личных границ отдельно взятой личности его не беспокоило – он ставил безопасность выше морали или уважения к человеку. То, что действительно его напрягало в Службе – это исполнители, а точнее, следители.

Следители были не совсем людьми для Клауса. Они дышали, ели, пили, спали, иногда разговаривали – существовали, да. Но не жили. Их души, как здесь говорили, спали. Возможно, они были сломаны, что не было никак доказано, однако одна мысль о чём приводила Клауса в ужас. В глубине души Клаус боялся следителей – для него они были ходячими мертвецами.

Он особенно нервничал перед встречей с этим следителем – вена на его левом виске яростно пульсировала.

В кабинет вошёл белобрысый парень. Было сложно сказать, сколько ему лет – он выглядел молодо. Только пронзительный взгляд потускневших зелёных глаз выдавал какую-то глубину.

Клаус не называл его по имени – здесь эта информация была засекречена.

Глава службы вкратце объяснил задание, сообщил о предоставленном доступе к нужным файлам и пожелал удачи.

Белобрысый парень коротко кивнул в ответ и ушёл.

Он был Следителем № 13. Лучшим в Службе информационной безопасности – благодаря тому, что душа его была самой незаметной среди остальных. Иногда Клаус задавался вопросом, а осталась ли у него душа вообще?

Рутцен сжал губы. На его лице отразилась боль.

Был понедельник. Утро. Как обычно.

Стояла глубокая ночь, но никто почти не спал.

Два мальчика крались по лугу, часто останавливаясь и перешёптываясь. Одному из них, что повыше, постоянно приходилось уговаривать другого продолжать путь. Второй слегка побаивался: он не любил темноту.

– Так в этом и вся суть! Они появляются только ночью. Пойдём скорее, а то всех упустим!

– Ты знаешь, что мне страшно. А вдруг они нападут? Переберутся через забор… Папа рассказывал, что они «жуткие твари», – он даже сделал акцент на последнем словосочетании, произнося его так же серьёзно, как говорил его отец.

– Да ладно тебе! Надёжнее забора ничего нет!

И всё же второй не двинулся с места. Первый разозлился и решил было идти сам, но остановился: второй мальчик жалобно смотрел на него.