Мне было неловко за свои подслушивания и очень жалко эту маленькую беззащитную странную соседку-инопланетянку.

С тех пор в квартире наверху никогда не было тихо. Иногда там играла приятная музыка, иногда меня оглушали низкие гитарные басы. Бывал смех и веселье, но все чаще я слышал, как Рина плачет. Однажды, когда наверху снова загрохотали двери, я не выдержал и поднялся к Рине. Дверь была не заперта, маленькая хозяйка дома сидела у окна и плакала. Бори дома не было, видимо, он недавно ушел. Рина подняла голову, она была без своего ужасного макияжа. Карие огромные глаза были наполнены отчаянием. Она стала извиняться за шум. Я успокоил, сказав, что не намерен скандалить. Рина призналась в том, что Борис часто и много выпивает, при этом превращается в жуткого человека. Утром извиняется за свое поведение, а вечер снова погружает во мрак семейных разборок и сцен ревности. На вопрос, почему она не разведется, Рина ответила, что не замужем, а живет потому, что жалеет своего Бориса, ведь они оба были из детского дома, только Борис выпустился на пять лет раньше. Она показала свою татуировку и сказала, что ее родителей сожрала крыса. Сначала я не понял, но Рина продолжила, что родители погибли в Год крысы по-восточному календарю. Бабушка, которая взяла ее на воспитание, умерла через полгода. Кроме Бориса, у нее не было ни одной родной души, правда, теперь даже с ним жить было невыносимо. Музыкантом он был посредственным, в группах не задерживался, все время нервничал из-за отсутствия работы и денег. Таких совпадений быть не могло, я обнял ее и сказал: «Катенок, а ты разве меня не помнишь?» Она расплакалась еще сильней, ведь так ее звала только мама…

Когда Катерина успокоилась, мы продолжили разговор, наполненный нежностью, воспоминаниями, горестными моментами, рассказом, о том, как эта малышка смогла вернуть себе квартиру, стать лучшим воспитателем детского сада и теперь нанялась на работу в агентство по проведению праздничных мероприятий. Я не заметил, как пролетел целый час, нужно было возвращаться домой. Там меня снова со скандалом встретила Лиза. В нее словно вселился бес. Она кричала, обвиняла меня в измене, требовала клятв, а через час успокоилась и уснула. Но мне было не до сна. Наш разговор с Катей не шел у меня из головы. Мне было страшно, что в одночасье маленькая беззащитная девочка осталась одна в этом мире и теперь пребывает в грусти, печали и безысходности.

С тех самых пор я искал встречи с Катей. Утром торопился, чтобы успеть проводить ее до автобуса, вечером перехватить с работы. Во время наших коротких встреч мы старались наполнить друг друга теплотой и нежностью. Но в домах наших гремели раскаты. Лизу раздражало все, что я делаю: как ем, как сижу на стуле, как пою в ванной. Борис традиционно бил посуду, шумел, кричал, хлопал дверьми, но я больше не слышал, чтобы Рина плакала.

Так прошло несколько месяцев. Отношения с Лизой окончательно вымотали меня, предупредив родителей, я предложил ей расстаться. К моему удивлению она с облегчением согласилась. Мне даже показалось странным, что она так легко приняла это решение. Приближался Новый год. За время самостоятельной жизни я придумал новые традиции. В отличие от родителей каждый год я ставил елку, украшал гирляндами окна дома. Учитывая, что в новогоднюю ночь родители не ждали меня в гости, я накрывал чудесный праздничный стол. Всю ночь кушал деликатесы, пил лучшее шампанское и смотрел фильмы, которые знал наизусть. Иногда приглашал лучших друзей в гости. Но в тот год, опустошенный от предыдущих близких отношений со своими подругами, я решил закрыться ото всех, привести мысли в порядок и решить, как жить дальше. Катю я не видел больше двух недель, в ее доме было тихо, все чаще мне в голову лезли мысли о ней. Пришлось самому себе признаться, что скучаю без нее.

Как только шампанское наполнило бокал, в дверь кто-то постучал. «Не дай бог это друзья», – подумал я и поплелся в коридор. Посмотрел в глазок и никого не увидел, но кто-то снова нажал кнопку звонка. Я распахнул двери и увидел на пороге маленькую горбатую Бабу-ягу. Прекрасный грим и костюм не позволил узнать, кто прячется за маской, но после слов: «Я покажу тебе, дружок, правильный праздник», – понял, что это моя Катя.

В руках у нее был небольшой мешок с мандаринами и шампанское. Она с Дедом Морозом проводила праздник для детей в соседнем доме. Чтобы не опоздать, решила не снимать костюм. Я подхватил эту сказочную бабулю на руки и занес в дом. Это был самый удивительный Новый год в моей жизни. Мы пели песни, бегали на улицу смотреть салют, пили на морозе с незнакомыми людьми шампанское, выкрикивали пожелания, смотрели советские фильмы, целовались и стали близки…

Оказалось, Катя, как и я, давно подслушивала, чем жил мой дом. Благодаря плохой звукоизоляции и огромной вентиляционной трубе в кухне это было не сложно. Борис был замечен в объятиях другой женщины, Катя никогда не говорила, с кем она его застала, но мне почему-то показалось, что это была Лиза, млеющая от брутальных накаченных мужчин. С тех пор моя жизнь наполнилась радостью и счастьем. Звонкий голосок-колокольчик по утрам очень трогательно поет романсы, а вечером требует подробных рассказов о моей работе. Она не нравится моим родителям, но безумно нравится мне. Снова приближается Год крысы, который 12 лет назад оставил маленькую девочку совсем одну. Когда часы пробьют полночь, я хочу сделать ей предложение стать моей женой и снова обрести семью, о которой она так давно мечтала.

Последние несколько дней Катя увлеченно говорила мне о шикарном и неожиданном подарке, который ждет меня на Новый год. Я догадался, что это будет за подарок. Моя любимая вытравит со своего плеча наколку оскалившейся крысы…

После окончания школы моя семья переехала жить в новый микрорайон, в котором красовался недавно построенный Дворец бракосочетания. Красивое здание из-за необычной формы в народе получило прозвище «Шапка Мономаха». Вне зависимости от того, что здание носило гордое название Дворец бракосочетания, там можно было получить все услуги обыкновенного загса. Разные входы давали возможность молодоженам не встречать на своем пути разозленных людей, пришедших за свидетельствами о разводе, свежеиспеченных улыбчивых мамаш и опустошенных горем людей, стоявших в очереди за свидетельствами о смерти близких.

Путь к моему университету пролегал рядом с Дворцом, проходя мимо которого, можно было за несколько минут стать свидетелем самых разных историй чужих жизней. Обладая развитой фантазией, я с легкостью придумывал обстоятельства, подтолкнувшие незнакомцев на поход в загс. Горе в красных заплаканных глазах людей, стоящих перед дверями Дворца, не сулило ничего светлого; счастливые рассеянные взгляды молодых предвещали пышный праздник; громкие споры и крики предзнаменовали получение свидетельства о разводе, ну а сонные замученные женщины с люльками в руках говорили сами за себя. Выдумывая сценарии чужих судеб, я не мог представить, что в ближайшее время воспользуюсь услугами загса. Жениться я не собирался, родители жили душа в душу, дети в доме не планировались, но судьба уже готовила для меня сюрпризы, к сожалению, не всегда приятные…

Мои папа и мама учились в одном институте, после окончания которого решили пожениться. Быт обустраивали вместе, много работали, поддерживали своих родителей. В доме собирались большие компании, праздники проводили с размахом. За примерное поведение и благодарное отношение к подаркам, меня любили все друзья папы, подруги мамы обожали за длинные ресницы и выразительное чтение стихотворений. В школе я хорошо учился, занимался спортом, родителям хлопот не доставлял. Лишь однажды в доме появилось напряжение, когда в моей куртке папа нашел пачку сигарет. Вечером меня так отчитали, что после этого я больше никогда не курил и старался не огорчать родных.

Споров по выбору профессии у нас не возникало. Учитывая мои успехи в технических науках, родители поддержали мое решение стать программистом. Еще в юности старались снабдить меня хорошим «железом» (на языке программистов так называют оргтехнику), покупали лицензированные программные продукты, оплачивали дорогостоящие многочисленные дополнительные курсы обучения непростому ремеслу.