– Второй модуль не нужен, на такой дистанции можно оперативно вести анализ данных бортовыми средствами, – Макс машинально отметил, что назвал микромодуль без приставки «микро». «Значит, волнуюсь, если «проглатываю» слоги, – заключил он. – С другой стороны, хорошо, что я это понимаю и хладнокровно отдаю себе в этом отчёт. Значит, ясность мысли не утеряна и всё находится под контролем. Равномерность сближения с объектом и отсутствие на нём характерных для астероида «шероховатостей» заносим пока в «папку загадок». Макс впервые про себя назвал «астероид» объектом. Получалось так, что внутренне он стал готов принять этот объект как нечто невероятное, не вписывающееся в традиционные представления о естественных космических телах. Признавшись себе в этом, он тут же вспомнил, что так и не проконтролировал отправку первого сообщения в Центр. Но, едва вернувшись к этой мысли, снова не успел сделать этого.
Ситуация продолжала развиваться совершенно необъяснимо. Первой мыслью космонавта после того, что он увидел в следующие несколько минут, было принять каких-нибудь успокаивающих препаратов, чтобы прогнать возникшие на мгновения ощущения галлюцинации. Потому что то, что он увидел, на первый взгляд никакой логикой объяснить было невозможно. На теле неизвестного объекта прорисовался вертикальный прямоугольник с соотношением сторон примерно два к одному. Он явно выделился более светлым оттенком на фоне тёмного объекта. Мысли Макса обгоняли одна другую. Ровный прямоугольник на фоне силуэта правильной геометрической фигуры в космосе без явных дефектов поверхности объекта могло означать только одно – искусственность его происхождения. Пожалуй, впервые в жизни так сильно Макс пожалел о том, что сейчас с ним рядом нет напарника. Эмоциональная составляющая его самочувствия была в данную минуту настолько велика, что Макс боялся её влияния на быстроту своей реакций и решений, так необходимых в данный момент. Краем глаза он заметил, что беспристрастный компьютер зафиксировал учащение его пульса примерно в полтора раза. «Посмотрим, что будет дальше, – подумал Макс. – Двигатели в норме, перейду при необходимости на ручное управление и на максимальной тяге попробую уйти от этого подозрительного «астероида».
По мере приближения корабля к объекту, оттенок прямоугольника становился все светлее. Теперь он уже достаточно отчётливо выделялся на фоне тёмного небесного тела. На экране монитора Макс видел точное расстояние до объекта почти до метра, его величину и характер движения. И, конечно же, сразу оценил и размеры прямоугольника с учетом удалённости от него. Было чему удивиться. Размеры точно совпадали со стандартными размерами шлюзовых камер подавляющего большинства пилотируемых космических аппаратов, в том числе и с камерой пилотируемого им корабля. «Вот и объяснение, – промелькнула успокаивающая мысль, – просто один из вышедших из эксплуатации кораблей».
Устаревшие и выводимые из эксплуатации корабли, завершившие свой последний полёт в отдалённых районах, в автоматическом режиме, используя гравитационные поля Солнца и планет, постепенно перемещались на орбиту станций технического обслуживания для последующей их разборки или модернизации. Видимо, это был как раз один из таких. Максу по-прежнему было непонятно, почему контролирующие пространство спутники ничего не сообщили ему об этом. Впрочем, и бортовой компьютер так же не смог идентифицировать этот космический аппарат. Загадка на загадке. Но, наконец, были получены все удовлетворяющие ответы на вопросы. Можно было начинать процедуру расхождения, возврата на прежний курс и отправки объяснительного сообщения в Центр по поводу некритичных потери времени и перерасхода топлива. Макс даже позволил посмеяться над собой: «Надо же, запаниковал так, что скафандр на себя напялил впопыхах». Хотя по этому поводу к нему не могло быть никаких претензий со стороны руководства. Его решения и действия в подобной ситуации вполне укладывались в рамки регламентирующих инструкций.
«Так, стоп, – ушедшее было тревожное чувство вдруг вернулось обратно. – Если его вывели из эксплуатации и он дрейфует на станцию технического обслуживания, то для чего подсвечена без надобности шлюзовая камера? И почему не включены сигнальные аварийные маяки? Давай-ка ещё кое-что проясним». Задать компьютеру команду на проверку курса неопознанного объекта заняло не более двух десятков секунд. Макс подумал, что, может быть, он рановато идентифицировал этот объект. Ответ от компьютера пришел почти незамедлительно. Идентификация объекта по-прежнему не дала положительного ответа. Траектория неопознанного корабля ставила большой вопрос. Объект уверенно держался на орбите вокруг Солнца, не имея ни малейшего намека на медленный дрейф в сторону ближайших технических станций. Если это действительно была предполагаемая устаревшая конструкция, то её траекторию можно объяснить только возможным сбоем автоматической системы управления. В данной ситуации следовало или взять её на буксир, или попробовать перепрограммировать бортовой компьютер для исправления курса следования. Первое отпадало. Значительная масса объекта по сравнению с пилотируемым Максом космическим аппаратом срывала ему график выполнения работ. Оставалось только, убедившись в исправности шлюзового перехода, перейти на обнаруженный корабль, произвести необходимый осмотр и возможный ремонт бортового компьютера и перенастройку программного обеспечения. «Не зря, значит, всё-таки в скафандр влезал, – подумал Макс. – Всё то же самое плюс ещё одна незапланированная остановка. Заодно выключу освещение в шлюзе и включу сигнальные маяки». Он взглянул на экран монитора. Выводимая на него информация сообщала об отсутствии критического воздействия гравитационного возмущения на характеристики движения его корабля. Макс зафиксировал полное восстановление автоматического управления.
Процессы маневрирования и управление стыковкой с кораблём Макс полностью поручил бортовому компьютеру. Затем попытался установить связь с компьютером обнаруженного им корабля. Это оказалось совсем несложно. Компьютер функционировал и тут же подтвердил готовность передать дистанционное управление. Макс был приятно удивлён. После преодоления не совсем понятных препятствий в процессе выхода на визуальный контакт с кораблём он ожидал подобных трудностей и в организации связи с бортовым компьютером. Их не оказалось. Доклад о работоспособности переходного узла со стороны обнаруженного корабля он получил, уже находясь у входа в свою шлюзовую камеру после успешного завершения стыковки. Небольшой перепад давления мягко помог ему перенестись через стандартный космический коридор. Оказавшись на пристыкованном корабле, Макс дождался процедуры окончательного выравнивания давления перед открытием внутренних шлюзовых люков. Последние имели вполне современный вид. По ним нельзя было сделать вывод о том, что корабль полностью отслужил свой не менее чем пятидесятилетний гарантийный срок, каковой имеют обычно аппараты такого класса. Макс отметил эту особенность, но не придал ей большого значения. Возможно, корабль могли вывести из эксплуатации по причине неисправности, а не выработки срока. Внутренний коридор так же имел вполне современный вид. Двери отсеков были закрыты все, кроме одного. Макс впервые видел такую компоновку помещений. Похоже, что корабль действительно всё же устарел. Подобные ему не приходилось пилотировать и вообще посещать. Но и это обстоятельство не вызывало беспокойства. В конце концов, он всё равно найдёт отсек управления. Все бортовые компьютеры по мере необходимости периодически модернизировались и имели более или менее современное унифицированное программное обеспечение. Поэтому Макс совершенно не волновался по поводу предполагаемых результатов перенастройки. Он вошёл в этот единственно открытый отсек. И сразу попал туда, куда нужно. Это и был как раз отсек управления. Макс постарался поудобнее, насколько ему мог позволить скафандр, расположиться в стоящем там кресле. Бортовой компьютер ответил положительно на запущенные космонавтом для него несложные тесты. Максу это внушило оптимизм. По всей видимости, перенастройка программного обеспечения надолго не затянется. Тем не менее, компьютер по какой-то причине отказался перейти на речевое общение. Вместо ответа вслух на ближайшем от Макса мониторе появился написанный текстом вопрос: «Вы правильно читаете и понимаете суть написанного?» «Ну да», – подумал Макс и тут же увидел свой ответ на мониторе в таком же текстовом виде. «Интересное здесь установлено программное обеспечение, – удивился он. – Выводит текстовое сообщение прочитанной каким-то образом мысли на монитор. И как это у него получается?» Всё, что в эту минуту пронеслось в его голове, он тут же увидел выведенным в виде текста на мониторе. Следующая мысль родилась быстрее, чем он смог её сформулировать и тут же отобразилась в виде текста так же, как и предыдущие: «Интересная программа. Может, стоит её скопировать и попробовать у себя? Намного быстрее речевого интерфейса». «Действительно, это намного быстрее, хотя и это тоже не предел», – прочитал Макс на экране монитора. Это была не его мысль. Похоже, бортовой компьютер поддерживал с ним общение.
