И было тогда много горя, и скорби, и слез, и вздохов, и страха, и трепета от всех злодеев, напавших на нас. Великий князь Ингварь Ингваревич, простерев руки к небу, со слезами воскликнул:

- Господи боже мой, на тебя уповаю, спаси меня и от всех преследующих избавь меня. Пречистая владычица, родившая Христа, бога нашего, не оставь меня во время печали моей. Великие страстотерпцы, сродники наши Борис и Глеб, будьте мне, грешному, помощниками в битвах. О братия моя и повелители, помогайте мне святыми своими молитвами в борьбе с супостатами нашими - с агарянами и потомками измаильтян.

Князь Ингварь Ингваревич начал разбирать трупы мертвых, и взял тела братьев своих - и великого князя Георгия Ингваревича, и князя Давыда Ингваревича Муромского, и князя Глеба Ингваревича Коломенского, и иных князей местных - своих сродников, и многих бояр, и воевод, и ближних людей, и принес их в город Рязань, и похоронил их с честью. А остальных тут, на пустом месте, собрал и надгробное пение над ними свершил.

И, похоронив всех, князь Ингварь Ингваревич пошел к городу Прон-ску, и, собрав разрубленные части тела брата своего благоверного и христолюбивого Олега Ингваревича, понес его в город Рязань, а честную голову его сам князь великий Ингварь Ингваревич до города нес, и, целовав ее с любовью, положил Олега Ингваревича в одну гробницу с великим князем Юрием Ингваревичем. А братьев своих, князя Давыда Ингваревича да князя Глеба Ингваревича, положил рядом с их могилой тоже в одной гробнице.

После этого пошел князь Ингварь Ингваревич на реку на Воронеж, где был убит князь Федор Юрьевич Рязанский, и взял он честное тело его, и плакал над ним долго. И принес он его во владенья его, к иконе великого чудотворца Николы Корсунского. И похоронил его, и его благоверную княгиню Евпраксию, и сына их, князя Ивана Федоровича Постника, в едином месте. И поставил над ними каменные кресты.

И потому называется икона великого чудотворца Николы Заразской, что благоверная княгиня Евпраксия с сыном своим, князем Иваном, сама себя «заразила» - разбилась о землю.

Рязанские князья ведут свой род от Владимира Святославича, отца Бориса и Глеба, внучата они великого князя Святослава Ольговича Черниговского. Были они христолюбивые, братолюбивые, обликом красивы, с ясными очами, величественным взором, сверх меры храбры, сердцем отходчивы, к боярам ласковы, к приезжим приветливы, к церкви прилежны, на пированье щедры, охотничьи забавы любили, в ратном деле отменно искусны, с братией своей и с послами их величавы. Мужественный ум имели, в правде-истине пребывали, чистоту душевную и телесную соблюдали. Они святого корня побеги, и богом насаженного сада цветы прекрасные. Воспитаны были в благочестии со всяким наказанием духовным. От самых пеленок бога возлюбили. О церквах божиих сильно заботились, пустыми разговорами не занимались, от злонравных людей отстранялись, а с благими всегда были рады беседовать, божественному писанию всегда с умилением внимали. Противникам своим в сражениях грозны были, многих врагов, выступавших против них, побеждали, и во всех странах было славно имя их. С греческими царями в великой любви жили и много даров от них получали. И в браке целомудрие соблюдали, не забывая о своем спасении. С чистой совестью и твердым разумом держали земное царствование и к небесному приближались. Плотским соблазнам не поддавались, храня чистоту, и после брака греху не предавались. Государский сан блюли, но о посте и молитве не забывали и кресты на себе носили. Честь и славу от всего мира имели, а в святые дни святой пост строго соблюдали и во все посты причащались святых пречистых бессмертных тайн. И много трудов приложили, и побед одержали много за правую веру. А с погаными половцами часто бились за святые церкви и за православную веру. А отчину свою от супостатов крепко и неустанно хранили. А милостину неоскудно подавали и лаской своей многих из неверных царей, детей их и братьев к себе принимали и в веру истинную обращали.

Благоверный князь Ингварь Ингваревич, нареченный во святом крещении Козьмой, сел на столе отца своего, великого князя Ингваря Святославича. И обновил он землю Рязанскую, и церкви поставил, и монастыри построил, и пришельцев утешил, и людей собрал. И рады были те христиане, которых бог избавил рукою своею крепкою от безбожного зловерного царя Батыя. А господина Михаила Всеволодовича Пронского посадил на отчине его отца.

НАЧНЕМ, братья, повесть о новой ратной победе православных христиан над безбожными агарянами, которая свершилась на Дону. Расскажем о том, как одержали верх христиане, а поганые были уничтожены и посрамилась их гордость так же, как когда-то победил Гедеон мадиамлян и Моисей - фараона. Прославим величие божие, расскажем, как господь исполнил желание боящихся его и пособил великому князю Дмитрию Ивановичу одолеть безбожных татар.

По божию попущению и дьявольскому наваждению поднялся на нас с восточной стороны царь Мамай, верою язычник, идолопоклонник и иконоборец, злой враг христиан. Вселился в сердце его дьявол и подучил его, как сокрушить веру христианскую, осквернить святые церкви и истребить всех христиан, чтобы не славилось имя господне среди людей. Но что господь захочет, то и будет.

Овладел безбожным царем Мамаем дьявол, и захотел Мамай сравняться со злодеем Батыем и вероотступником Юлианом. И стал выспрашивать он у старых татар, как Батый полонил Русскую землю и чем кончилось его нашествие. Обо всем рассказали старики ему: как захватил Батый Киев и Владимир, как покорил всю Русскую землю, как убил князя Юрия и Василия и перебил еще многих православных князей, как златоверхую церковь разграбил.

И помрачился разумом Мамай, и не уразумел он того, что все свершается лишь по господнему изволению. Когда-то в древности и Иерусалим пленен был Навуходоносором, царем вавилонским, за ослабление веры. Но не до конца гневается господь, не вечно карает.

Выслушав рассказы своих старых татар, безбожный царь Мамай заторопился и, подстрекаемый дьяволом, стал еще больше яриться на христиан. Начал он говорить своим приближенным, полководцам, князьям и воеводам, кому что делать, а про себя думал:

«Подобно Батыю пойду на Русь, и убью князя их, и в самом красивом городе, который мне приглянется, останусь, и буду владеть русским народом, и заживу тихо и безмятежно».

А не знает того, что над всем рука господня.

Вскоре переправился Мамай через великую реку Волгу со всеми силами своими и к своим силам присоединил воинов из других орд, обещая всем, что скоро обогатеют они русским золотом.

И пошел он на Русь, как лев рыкая и как неутолимая ехидна шипя. А когда дошел он до устья реки Воронежи, то остановился здесь станом. И заповедал он всем отрядам своим, чтобы никто не заготавливал хлебов впрок, говоря:

- Будьте готовы на русские хлеба!

Узнал рязанский князь Олег, что царь Мамай с войском вышел в поле и собирается пойти на великого князя Дмитрия Ивановича Московского, и отправил Олег своего посла к царю Мамаю с многочисленными дарами. И послал он ему грамоту, в которой писал:

«Восточному царю, вольному Мамаю! Твой верный слуга, тобою на княжение посаженный, Олег Рязанский, к твоей милости прибегает! Слышал я, господин, что ты хочешь идти на Русь, на слугу своего Дмитрия Ивановича Московского, и наказать его. Сейчас, господин мой светлейший царь, как раз время приспело: золота и всякого богатства на Москве много. А князь Дмитрий богобоязнивый человек, и как услышит о твоем гневе, то, царь, убежит он в Великий Новгород или на Северную Двину, а все московское богатство достанется тебе и твоему великому войску. Меня же, раба твоего Олега Рязанского, пощади, всесильный царь, а я твоим царским именем устрашу Русь и князя Дмитрия Ивановича Московского. И это, царь, еще не все: когда, обиженный им, хотел я пригрозить ему от имени твоего царского, то ни во что он это посчитал. Ко всему этому он еще и город Коломну у меня отобрал. Заступись, царь, молю тебя!»