Хорошо, что для ответа ему есть у нас аналоги, есть прецеденты, есть примеры, есть образцы. Хочется вспомнить, например, как работает Бюро ремонта телефонов 332-05-61. Любой, не имеющий технического образования и не всегда на диво сообразительный человек, может туда позвонить, и его терпеливо выслушают. А потом придет доброжелательный телефонный мастер, который просидит у абонента ровно столько, сколько это необходимо. И не хочется даже для сравнения вспоминать, как чванливо, морщась от нашей технической невежественности, посетил нас телевизионный мастер из того же района. Как снисходительно выслушивал, ронял сквозь зубы «Да-с» и «Нет-с» и как ушел, толком не объяснив ничего. Так что же? Те ребята за ту же зарплату могут, а эти уже никак?

Нет, что ни говорите, нам можно уже не робеть перед ними. С каждым годом желающих работать в сфере обслуживания все больше, а халтурщиков все меньше. И о тех, кто работает, преодолевая стереотип общения, принятые штампы, хочется говорить почаще.

Вот о чем, собственно, и был наш сегодняшний фельетон.

ЗАКУЛИСНЫЙ РЕВИЗОР

Была весна. Пели канарейки в клетках. Заведующий отделом культуры Башковинского райисполкома Герасим Петрович Мумин совещался в своем кабинете с подчиненными.

— Я пригласил вас с тем, — сказал Герасим Петрович, — чтобы задать пренеприятный вопрос: до каких же пор клуб села Старка будет у нас без заведующего?

— Да где ж его взять, заведующего-то? — степенно возразил подчиненный. — Завклубом, чай, не Жучка — из кустов не выскочит. И, небось, из культпросветучилища не пришлют. У них там у самих недоборы, в училищах-то. И то сказать, молодой девчушке какой резон в деревню ехать? На оклад девяносто рэ ассигнациями?

— Да, — согласился заведующий. — Да.

Но тут отворилась дверь, и на пороге возник ладно скроенный и, как видно, крепко сшитый молодой человек.

— Ба! — воскликнул работник культуры. — Да вот и он!

— Мне бы, понимаете… — смущенно начал незнакомец.

— Понимаем, все понимаем! — возликовал Герасим Петрович. — Вы ведь на работу пришли устраиваться?

— Да как вам ска…

— И отлично! Только что ж вы, голубчик, в коридоре стоите?

— Да мне бы… — отвечал незнакомец, присаживаясь на краешек стула.

— Вы ведь именно в наш Старкинский сельский клуб?

— Как бы это ска…

— Не спорьте, любезный, — возражал Мумин, радушно улыбаясь, — я по глазам вижу, что вы уж точно завклубом…

— Так ведь…

— А говорят, кадров не хватает! — обернулся он к подчиненному. — А кадры-то, вот они! Только кинь клич — во всех клубах по три, да что я говорю, по десять заведующих будет!

— Да послу…

— И отлично! Сейчас прямо и приказик напечатаем. Вы ведь знакомы с клубной работой? На баяне играть умеете?

— А почему вы при…

— Вижу, что умеете, голубчик вы наш.

— А как у него с докумен… — встрял было подчиненный.

— Какие документы? Что вы! — возразил заведующий. — Я и так вижу, что человек он хороший. Вон и глазки у него какие голубенькие, славные… Людям надо верить! Так?

— Так, — согласился незнакомец.

— Да, чуть не забыл! Сегодня же занимайте казенную квартиру.

— Нет, не хочу! Я знаю, что значит на другую квартиру: то есть в тюрьму.

— Почему в тюрьму? Вам совхоз «Старка» немедля предоставляет квартиру и машину для перевозки вещей.

— А, это другое дело! — оживился новоиспеченный завклубом. — Да! Какой странный со мной случай: в дороге совершенно поиздержался. Не можете ли вы мне дать денег взаймы?

— Ах, простите, как это я забыл! Алло! Сельсовет? К вам едет наш новый завклубом… Как ваша фамилия?.. Татьев Андрей Сергеевич? Вы ему срочно, без проволочек выдайте деньги… Чем еще могу быть полезен, Андрей Сергеевич? Ну, тогда давайте прямо в массы!

Ранним утром подозрительный шум разбудил старкинского сторожа. Неизвестный ковырялся в клубном замке отмычкой.

— Стой! — сурово закричал сторож. — Ты кто таков?

При виде сторожа неизвестный молча побежал, но, быстро остановившись, хлопнул себя по лбу:

— Что же это я? Забыл совсем… Да ты знаешь, кто я? Я ваш новый завклубом! И ты ко мне не сметь! И если что, то попробуй только! Я тебя знаешь! Я уволю! Ты со мной не очень! Меня лично… Сам! Вот я тебя!

Напуганный грозным начальством, сторож спасся бегством.

И развернул новый завклубом громадную культурно-просветительную работу. Первым делом завесил он окна своей совхозной квартиры клубным занавесом. По вечерам поднимался плюшевый занавес, и, сидя у окна за самоваром, веселый от чая и прочих доступных напитков завклубом воспитывал и просвещал:

— С любым начальством на дружеской ноге. Ага. С артистами разными знаком… со Штирлицем… С Никулиным. Бывало, как в буру с ним засядем! А то еще кореш у меня был. Васька Клещ. Тот еще артист был! Да я в грамотах с головы до ног. В камерном… этом… хоре пел. Гм… и консерваторию закончил. Да я… Да мне… Да я всех тут… живо приструню… если захочу. Я шутить не люблю…

Потом занавес на его окне, шурша, опускался, и начиналась закулисная жизнь. А поутру, сунув в мешок пару новых мужских костюмов для хора по цене 134 рубля каждый, завклубом отправлялся с ними на базар, где не чинясь продавал всего по червонцу за штуку. Как видим, алчность не была свойственна данному работнику культуры.

Но быстро утекли деньги сквозь нетвердые пальцы клубного аса. И вновь пришлось ему тащить на базар остальные костюмы вкупе с фотоаппаратом «Зенит».

Проводив изумленным взглядом своего нагруженного клубным имуществом заведующего, работники сельсовета кинулись звонить в отдел культуры исполкома.

— Караул! Незаконное дело! Буквально грабят клуб!

— Спокойно! — ответили в отделе культуры. — Мы это дело сейчас узаконим.

И на другой день официальным актом клубное имущество на сумму 4155 руб. было передано Татьеву А. С.

Тут уж завклубом оживился! Кончилась неразбериха с ценами. Теперь у него в руках была бумажка, где было твердо обозначено, сколько и чего имеется и сколько стоит. Например, телевизор — 220 руб., головной убор Снегурочки — 3 руб. 62 коп. и т. д.

В общем, жизнь Татьева в искусстве заметно улучшилась. Ввиду крепко наставшей весны головной убор Снегурочки был признан неактуальным и обменен на бутылку беленькой. На рынок утек и другой театральный реквизит, хранивший былую славу артистов самодеятельности. Короче говоря, всего товару было продано на 758 рублей. Резко кинувшаяся было к очагу культуры совхозная молодежь с опаской отступила. Происходило что-то вроде не то…

А в это время в исполкоме шло заседание. Из-за закрытых дверей доносились упоительные слова:

— … как никогда улучшили… обратили особое внимание… приняли необходимые меры… активно способствуем…

Все находились в чудном деловом настроении. И, конечно же, не ведал тов. Г. П. Мумин, допустивший такое отменное ротозейство при подборе кадров, что за его протеже Татьевым уже пришли. И что не на подмостках клубной сцены выступает сейчас новый завклубом, а в КПЗ в роли подследственного.

Хотя, казалось бы, не попасть в эту уголовную историю было просто. Попросить бы у Татьева документы. А поскольку должность материально ответственная — навести справки и посущественней. Да прислушаться бы к вышеупомянутому звонку работников сельсовета. Но ничего этого тов. Мумин не сделал, попав под обаяние инкогнито.

Итак, мирно заседал Герасим Петрович сотоварищи, покуда не переполошил всех молодой сотрудник, появившись в дверях.

— Должен сообщить вам пренеприятное известие!

— К нам едет ревизор? — спросили все.

— Да какой там ревизор?!