Честолюбивый Горнвальд чрезвычайно увлёкся идеей обезумевшего от любви алхимика Фауста и стал его правой рукой, моментально вникая во все тонкости алхимических процессов. Вскоре доктор Фауст уже ни дня не мог обойтись без действенной помощи столь способного ученика, который сумел приобрести симпатию и дружбу своего учителя. Работая в тесном тандеме с расторопным Магнусом Горнвальдом, Рихард Фауст надеялся на скорое и успешное завершение предприятия.
После той злосчастной ссоры, как я уже рассказывал, – и Скрибиус громко прокашлялся, почему-то похлопав Ника по плечу, – после той злосчастной ссоры, вызванной принципиальными противоречиями во взглядах учителя и ученика на то, каким путём прийти к завершению эликсира вдохновения, Рихард Фауст слёг, сражённый сердечным недугом. К этому моменту ему было уже сорок восемь лет.
Отдав себе отчёт в том, что теперь без помощника ему одному уже не завершить работу, а значит, никогда и не жениться на Маргарите, Рихард Фауст впал в глубокую депрессию и, почувствовав, что дни его сочтены, написал невесте прощальное письмо.
В этом последнем послании он, вместе с признанием в вечной любви, мольбами о прощении за долготерпение и обманутые надежды своей невесты, ставил в известность Маргариту о своей скорой кончине. К письму прилагались дневники, в которых описывалась формула незавершённого эликсира вдохновения, а также указывались имена некоторых алхимиков, которые могли бы заинтересоваться продолжением исследований и дорого выкупить у единственной наследницы доктора Фауста все материалы его изысканий.
Последняя запись в дневнике гласила: «Господа, не доверяйте Магнусу Горнвальду. Он мой идейный враг и губитель всей жизни. Сегодня, видимо, последний мой день на этом свете. Приступы стали всё невыносимее».
Через два часа после того как была сделана эта запись, доктора Рихарда Фауста не стало. Безутешная двадцативосьмилетняя Маргарита поклялась умирающему жениху выполнить все его поручения и спустя некоторое время отыскала человека, назвавшегося Освальдом Варгнером, который выкупил у неё наследие доктора Фауста.
Новый владелец формулы незавершённого эликсира вдохновения не значился в списках алхимиков, упомянутых в письме умирающего доктора. Но Маргарита Горнвальд, желая всё-таки выполнить его последнюю волю, по трагической оплошности позволила чернокнижнику, выдавшему себя за давнего почитателя профессора Фауста, прикоснуться к тайне, которая не должна была быть явлена миру через служителя тьмы. Довольно и того, что натворил Магнус Горнвальд, ставя на себе опыты и пытаясь завершить эликсир!
– Чего же ужасного натворил Освальд Варгнер, заполучив формулу доктора Фауста? – не удержался от вопроса Ник.
– Чернокнижник приготовил снадобье, как было указано в инструкции его первосоздателя. Острая зависть овладела всем его существом. Освальд Варгнер, в отличие от Магнуса Горнвальда, завидовал успеху великих композиторов, а не писателей. Ну и ты можешь догадаться, мой друг, что Варгнер натворил в мире звуков! Ты легко можешь себе представить, кого и на какие злодеяния могла вдохновить та музыка преисподней, которая рождалась в недрах тёмной души новоиспечённого композитора! – с горечью произнёс Скрибиус, на минуту умолк, видимо, восстанавливая в памяти канву прошлых событий, затем продолжил воспоминания вслух. – Когда я услышал историю любви Рихарда и Маргариты, то сразу понял, что злосчастная формула всё ещё существует. Я отправился к Маргарите и рассказал ей всё о своей миссии. Она же, в свою очередь, плача, поведала мне о последней воле умирающего и своих стараниях найти достойного преемника доктора Фауста.
И вместо того чтобы вернуться Домой, я вынужден был остаться ещё на два столетия и гоняться за злополучной формулой, которая как проклятье появлялась то там, то здесь, коверкая судьбы людей и миров!
– Но что стало с Магнусом, который теперь потерял смысл жизни? – недоумённо вопрошал Ник. – И почему ты, Скрибиус, не уговорил его сразу всё исправить, чтобы не ждать, пока написанное материализуется?
– Я так и поступил, мой друг, предложив Магнусу Горнвальду завершить свою книгу так, чтобы доброе начало восторжествовало. Но Магнус попросту не смог. В нём не было той движущей силы, которая заставляет художника творить: у него не было вдохновения! – и горечь сожаления послышалась в голосе Скрибиуса.
– А как же эликсир вдохновения, который всё-таки удалось завершить Магнусу Горнвальду?! – почти прокричал недоумевающий мальчик и остановился перед собеседником, глядя ему прямо в глаза.
– Не всё так просто, Ник! Не всё так просто! Эликсира вдохновения – в буквальном смысле этого слова – и не существовало! Столь красиво лишь называлось снадобье, переключающее сознание человека на иной, более тонкий, уровень восприятия реальности. С помощью этого средства можно было проникать в область Пятого Измерения. Я уже говорил тебе, что доктор Фауст как выдающийся мыслитель и исследователь опередил своё время на два столетия. Сейчас я подробнее на этом остановлюсь.
Видишь ли, в процессе эволюции человечество рано или поздно получит возможность естественным путём, путём усовершенствования механизмов восприятия, постигать реальность абсолютно по-новому. Я говорю о более высоком уровне развития сознания, которому доступно иное видение реальности.
А Магнус Горнвальд, употребив завершённый им эликсир, искусственно получил возможность общаться с Высшими Личностями, населяющими более тонко организованный мир, часть общей Реальности, ставшей доступной его обострившемуся восприятию. Но природа художника слова всё же не была присуща Горнвальду! Магнус стал ченнелером, приёмником информации, а не творцом искусства!
– Правда, у Магнуса Горнвальда был ещё один способ, чтобы всё исправить при жизни! – и Скрибиус улыбнулся, но в глазах его не было радости.
И Ник понял, что Горнвальд не использовал и этот, второй, шанс.
– Ты прав, Ник, – прочёл мысли мальчика его проницательный собеседник, – Горнвальд не смог воплотить в реальность и то, другое, что я ему предложил. Я хотел, чтобы Магнус построил Тело Света и проник за Завесу Туманности, разделяющей миры, поднялся по ступеням Мерцающей башни и воссоединился со своим всемогущим Высшим Началом, источником вдохновения в человеке. Вот тогда книга Магнуса Горнвальда получила бы необходимое завершение!
Понимаешь, Мерцающая башня и сама Завеса Туманности не видимы и не проницаемы для грубого физического тела человека. Поэтому его нужно переструктурировать определённым образом. Исполниться Света Магнус Горнвальд должен был при помощи святого слова псалмов, читаемых утром и вечером в порядке, указанном в принятых им самим ангельских посланиях.
Магнус Горнвальд начал эту работу, поселившись в одном из монастырей З-га под именем Сунгам Дальвангор, и до конца своих дней её старательно исполнял. Тело Света он построить не успел, окончив свои дни в возрасте восьмидесяти девяти лет, ибо так распорядилась судьба.
Скрибиус умолк, направившись к столу.
– Так вот почему во мне существует такая неодолимая жажда достичь Мерцающей башни! Там моя сила, там я могу ощутить себя единым целым со своим Высшим Началом. Так вот почему мне грезилось, что там мой Дом! – потрясённый этим новым осознанием своих некогда смутных стремлений, Ник с жаром обнял Скрибиуса и, исполненный благодарности к этому странному и теперь единственному на свете близкому человеку, расплакался, уже ничуть не стесняясь своих слёз.
Скрибиус нежно гладил Ника по его тёмным волнистым волосам и молча улыбался. Мальчик поднял на него полные слёз глаза и почти прошептал:
– Ты так и не поднимался больше по ступеням Мерцающей башни с тех пор, как спустился из-за меня на Землю двести лет назад?
Скрибиус покачал головой:
– Нет, Ник! Как бы я ни хотел снова оказаться в родной обители Света, я не мог отказать Им. Высшие попросили меня остаться и продолжить работу здесь.
После того как я всё-таки уничтожил формулу, предав огню последнюю копию дневников доктора Фауста, я поселился в этом монастыре в те времена, когда он был ещё чист. Мне было известно, что его ждут чёрные дни. Я пришёл сюда, чтобы помочь спасти монастырь, сохранив фундамент Света хотя бы в малюсеньком его уголке. Иначе это последнее пристанище детей божьих рухнуло бы, находясь только под властью тьмы. Я поддерживал живой дух монастыря, общаясь с Высшими, записывая их слова, читая молитвы и псалмы, очищал это место, как мог. Но чтобы всё исправить, моих сил не хватало. Я ждал тебя, Ник, ибо только вместе нам предначертано одолеть тьму! Теперь ты пришёл, мы наконец встретились, и я счастлив, по-настоящему счастлив за последние двести лет!
