— Так короче, — тихо ответил он.

Сарита кивнула сама себе, заставив ноги следовать за ним по извилистой тропинке. Он не пошел облегчиться в лес, а осмотрел дом, чтобы убедиться, что к нему безопасно подходить. Мужчина, казалось, забыл, что она офицер полиции и может позаботиться о себе сама. Им придется поговорить об этом, подумала она, а затем подняла глаза и наклонилась в сторону, пытаясь увидеть, сколько им еще предстоит пройти. Ее икроножные мышцы горели как сумасшедшие.

Не в силах разглядеть, что-нибудь за широкой спиной и через плечо Домициана, Сарита просто опустила голову и продолжила идти вперед, декламируя в уме тексты песен, чтобы отвлечься. Это сработало так хорошо, что она была совершенно не готова, когда Домициан внезапно остановился. Она врезалась в него, чуть не сбив с ног.

— Ого, — прошептал он, потянувшись назад, чтобы поддержать ее, пока восстанавливал равновесие.

— Извини, — пробормотала Сарита и схватила его за руку, чтобы высунуться и снова попытаться оглядеться. На этот раз ей это удалось, и ее глаза расширились, когда она увидела, что они на месте. Небольшой коттедж в английском стиле стоял в десяти футах от них. Двухэтажный, с остроконечными крышами и высокими узкими решетчатыми окнами. Ее взгляд скользнул по дымоходу и остроконечному входу, и она торжественно кивнула. — О да, здесь живет миссис Дресслер.

«Что заставляет тебя так думать?» — шепотом спросил Домициан.

«В своем письме она упоминала Англию, а это определенно немного Англии посреди тропиков», — заметила Сарита. «Такое впечатление, что его вырвали из Котсуолдса и поставили здесь или что-то в этом роде».

Он кивнул, соглашаясь. — Да, я полагаю, что это так.

«Ну же.». Сарита начала обходить его, но он поймал ее за руку.

— Подожди, — прохрипел Домициан, притягивая ее к себе. «Каков план?»

«Мы постучим в дверь и попросим увидеть мою бабушку», — просто сказала она.

«Просто так?» — спросил он с недоверием. — А что, если у Дресслера там кто-нибудь из службы безопасности?

Сарита снова взглянула на коттедж и покачала головой. «Слишком мало места для всех. Я предполагаю, что наверху есть три крошечные спальни, гостиная, ванная, кухня и столовая внизу. Больше просто не влезет, — уверенно сказала она.

— Я не говорил, что его люди должны жить там, — мрачно сказал Домициан. — А если они охраняют вход?

Сарита раздраженно вздохнула, но предположила, что это возможно. «Хорошо, мы сначала заглянем в окна, а затем постучим в дверь, если не будет никаких признаков головорезов Дресслера».

— А если там головорезы? — спросил Домициан.

— Тогда мы вернемся сюда и составим новый план, — терпеливо сказала она. «Ну давай уже.»

На этот раз он не остановил ее, когда она направилась к дому, но пробормотал: «Ты слишком привыкли быть полицейским».

Сарита хмуро посмотрела на него через плечо. «Что это значит?»

«Это означает, что ты, кажется, думаешь, что можешь просто подойти к двери и постучать, и никто не выстрелит в тебя или еще что».

— Я согласилась проверить окна, не так ли? — заметила Сарита. — Кроме того, я подозреваю, что мы нужны Дресслеру живыми для какого-то маленького неприятного эксперимента, который он для нас задумал, так что вряд ли нас застрелят. А теперь тише, или мы кого-нибудь разбудим раньше времени, — предупредила она, замедляя шаг, когда они подошли к окну с этой стороны дома.

«Слишком поздно для этого, дитя. Входи. Мы все проснулись.

Сарита напряглась и посмотрела в окно, когда до них донесся голос, который она приняла за старческий. Только тогда она увидела, что окно открыто. Сжав рот, она вгляделась в темные фигуры внутри.

— Дверь не заперта, — произнес голос, и Сарите показалось, что он исходит от стула в другом конце комнаты, где она могла разглядеть что-то похожее на сидящую фигуру. Голос определенно принадлежал старушке с английским акцентом.

«Миссис Дресслер? спросила она.

«Да, дорогая. А ты внучка Марии, Сарита. Входи, дорогая, она спустится через минуту.

Сарита сразу повернулась и пошла за угол к входной двери. Домициан следовал за ней по пятам. Когда она добралась до нее, входная дверь была не просто незаперта, она была полуоткрыта. Они оба замерли, когда вошли. Сарита ожидала, что кто-нибудь выпрыгнет и нападет на них, но ничего не произошло, и она остановилась сделав пару шагов внутрь, чтобы осмотреться. Они были в крошечной прихожей. Дверь слева от нее вела в маленькую кухню, которая отбрасывала тени от света, который был включен в комнате позади нее. Прямо перед ними была лестница, ведущая на второй этаж, узкий коридор вел мимо лестницы к двери в задней части дома, а дверь справа вела в маленькую гостиную.

— Входите, — снова сказала миссис Дресслер, теперь в ее голосе звучало немного нетерпение. — И закрой дверь, дорогая. У Рэмси есть человек на пляже, и если он увидит, что дверь открыта, он может решить проверить нас.

Сарита повернулась, но Домициан уже закрывал дверь.

«Охранник на пляже также является причиной того, что мы пока не можем включить свет. Так что нам придется сидеть в темноте и разговаривать, пока не взойдет солнце, — добавила миссис Дресслер, когда Домициан взял Сариту за руку и повел ее в комнату. В то время как она ничего не могла видеть в неосвещенном пространстве, у него, казалось, не было проблем с навигацией в темноте. Но Дресслер также упоминал ночное видение как одно из улучшений, которые нано дали своим хозяевам, вспомнила она.

— У вас горят глаза, молодой человек, — тихо сказала миссис Дресслер. «Вы один из гибридов, созданных моим мужем и получающих удовольствие от пыток?»

— Нет, — пробормотал Домициан, и Сарита огляделась и увидела, что его глаза действительно светятся. Скорее, как у кошки ночью, подумала она. Но не это беспокоило ее так сильно, как тот факт, что вопрос женщины предполагал, что она знает, чем Дресслер занимался все эти годы. Сарита надеялась, что это не так. Она надеялась, что миссис Дресслер и ее бабушка все эти годы были несведущи и непричастны ко всему этому, и именно поэтому они так и не выдали его и не сделали ничего, чтобы остановить его. Однако казалось, что это не так. Они могли бы даже одобрять его действия, подумала она и снова повернулась к креслу, где сидела миссис Дресслер. Голосом своего лучшего друга констебля Сарита спросила: «Значит, вы знаете, чем занимается ваш муж, мэм?»

— О да, дитя. Я лучше, чем кто-либо другой, знаю, что задумал этот ублюдок.

Сарита немного расслабилась. Тон голоса миссис Дресслер сочился отвращением. Женщина ненавидела своего мужа и не одобряла его поступков. Ни ее, ни бабушку Сариты это не сняло с крючка за то, что они не попытались остановить это. Но, по крайней мере, они не были сообщниками.

— Сюда, — тихо сказал Домициан, беря ее за руку и подводя ее к тому, что оказалось кушеткой. Когда он сел и потянул ее за руку, Сарита села рядом с ним и, прищурившись, посмотрела на женщину в кресле напротив них, но не смогла разглядеть ничего, кроме силуэта.

— Вы сказали, моя бабушка придет? — вежливо спросила она.

«Да. Мой сын пошел будить ее после того, как разбудил меня, — тихо сказала миссис Дресслер. — Это было как раз перед тем, как ты начала болтать за окном. Она не задержится. Но и не будет слишком быстра, я полагаю, — криво сказала она и заметила: — Мы уже не такие подвижные, как раньше.

— Конечно, — пробормотала Сарита, а затем просто села, как шишка на бревне, совершенно не зная, что сказать. В тот момент ситуация казалась ей несколько сюрреалистичной. К счастью, у Элизабет Дресслер не было такой проблемы.

— Мой сын думает, что вы двое приплыли сюда, — резко объявила она. — Он прав?

— Да, — ответила Сарита.

«Откуда?» — сразу же спросила миссис Дресслер.

«С маленького острова, на котором вы жили до того как переехали сюда из Англии», — призналась Сарита.

— Всю дорогу? — спросила она с удивлением.

— Да, — заверила ее Сарита, а потом призналась, — ну, действительно, Домициан проплыл весь этот путь, я провела большую часть ночи, бездельничая на надувном матрасе, наблюдая, как он делает всю работу.