— Я начинаю думать, что они опоздывают, — пробормотал Домициан, поднимая спортивную сумку повыше на плече, чтобы микрофон, который он спрятял в рукаве, уловил его слова.

— Возможно, это знак. Голос Люциана Аржено был на удивление чистым. Наушник, который они дали Домициану, был таким маленьким, что его нельзя было увидеть, когда его вставили, но звук был громким и кристально чистым. — Мы должны отказаться от этого сейчас и…

— Все еще пытаешься отговорить меня от поездки, дядя? — весело спросил Домициан, а затем вдруг нетерпеливо добавил: — Не знаю, почему ты так сопротивляешься, что бы я это сделал. Особенно когда дядя Виктор, Люцерн, Декер, Николас, тетя Эш, Мирабо Ла Рош и Санто Нотте, пропали без вести. Я думаю, раз уж их всех забрали…

— Именно поэтому, — прорычал Люциан. — Это опасно. Мы уже потеряли несколько охотников, людей, вооруженных и обученных действовать в подобных ситуациях. Ты, Домициан, пойдешь туда безоружным, и ты не охотник.

— Верно, но когда-то я был воином. Я справлюсь сам, — возразил Домициан. — Кроме того, никто из ваших охотников не был приглашен, в отличие от меня.

- Да, но может это потому, что ты шеф-повар, и Дресслер хочет, чтобы ты работали на него? Или потому что ты бессмертный, которого он хочет добавить в свою коллекцию?

- Я говорил тебе. Он не знает, что я бессмертный, — медленно и твердо произнес Домициан, делая ударение на каждом слове. Они уже говорили об этот несколько раз, но кажется, обсудят это снова. — Если бы Дресслер знал, он мог бы забрать меня в любой момент. Он был завсегдатаем моего ресторана в течение пяти лет. Он явно не подозревает меня.

— Или, возможно, он не хотел похищать бессмертного так близко от дома, — возразил Люциан. — Это могло привести нас прямо сюда, в Венесуэлу.

Домициан нетерпеливо заерзал при этом предложении. — Один бессмертный, пропавший без вести в Каракасе, вряд ли привел бы вас сюда, когда столько пропавших в Соединенных Штатах.

- Возможно. Или, возможно, мы бы…

— Сюда летит вертолет? — прервал его Домициан, подняв руку, чтобы прикрыть глаза от солнца, наблюдая за приближающейся машиной. Он летел низко и, казалось, направлялся прямо туда, где он стоял у основания большого дока. именно там ему было приказано ждать. Он ожидал лодку, но…

— Это понтоны? — резко спросил Люциан у него в ухо.

Домициан знал, что Люциану и остальным будет не так хорошо видно с маленькой лодки, где они ждали дальше вдоль доков. Кроме того, они находились вне поля зрения в маленькой каюте на носу, в которой были только крошечные окна, застекленные и защищенные сеткой. Их обзор был бы сильно ограничен по сравнению с его.

- Да. У вертолета есть понтоны, — подтвердил он, глядя на полозья с закрепленными на них плавсредствами. Он был оборудован как вертолет-амфибия, чтобы он мог садиться на воду или землю, что заставило Домициана заподозрить, что это была его поездка.

Очевидно, он был не единственным, кто так думал, понял он, поморщившись, когда в его ухе прозвучало громкое проклятие.

— Ты не должен садиться в этот вертолет!» — твердо приказал Люциан. — Найди оправдание. Скажи им, что ты передумал. Мы этого не планировали. Лодки в бухте могут потерять вертолет. Ты слышишь меня?

Его мысли метались, Домициан смотрел, как вертолет замедляется и начинает снижаться у конца причала. Попасть на борт или нет, вот в чем вопрос. Если бы он сказал, что боится летать, Дресслер мог бы послать за ним лодку, и тогда люди Люциана могли бы следовать с безопасного расстояния, чтобы найти остров. А может и нет. Дресслер мог заподозрить неладное и просто вообще отменить предложение о работе. и Домициан не мог так рисковать. Он должен был попасть на этот остров. Его спутница жизни была там и могла быть в опасности.

— Домициан? Ты слышишь меня?» Люциан резко рявкнул, а затем его голос стих, когда он спросил у кого-то еще: «Эта штука работает? Почему он не отвечает?»

«Возможно, тебя заглушает шум вертолета», — ответил другой голос. Домициан был почти уверен, что голос принадлежит молодому охотнику Джастину Брикеру, и был благодарен за предложение. Он притворялся, что это правда, и он не мог слышать своего дядю. Он сядет в тот вертолет. Он мог рискнуть своей жизнью, делая это, но если он не сделает этого, он рискует своим шансом на хоть какое-то счастливое будущее.

«Черт возьми! Домициан! Не садитесь в этот вертолет! Домициан?

Не обращая внимания на голос в ухе, Домициан смотрел, как вертолет садится не на воду, а на конец причала. Затем он двинулся к нему.

«Домициан Аржено!» Голос Люциана прогремел в его ухе.

— Это Аргенис, дядя. Не Аржено, — мягко напомнил ему Домициан, прежде чем незаметно вытащить наушник из уха и сунуть его в передний карман узких джинсов. Неважно, кто и что говорит. Он летит, подумал Домициан, глядя, как открывается пассажирская дверь вертолета.

Инстинктивно пригнувшись, он быстро рванул под роторы ко входу. Мужчина в костюме ждал, протягивая руку, чтобы забрать спортивную сумку. Домициан передал ее, кивнув в знак благодарности, а затем схватился за дверной косяк и забрался внутрь. Сиденье у окна было единственным доступным, поэтому он уселся на него и закрыл дверь.

Затем Домициан начал поворачиваться, чтобы лучше рассмотреть других людей в вертолете, но застыл от удивления, когда почувствовал внезапную острую боль в шее сбоку. Он почти сразу потерял сознание.

Сарита закрыла книгу, которую пыталась прочитать, и нетерпеливо отбросила ее в сторону. Это была ужасная книга. А может быть, у нее просто не было настроения читать, раздраженно признала она, беспокойно вставая на ноги. Как офицер полиции, ее жизнь в Канаде была напряженной, полной активности и даже безотлагательности. Но здесь. все это сидение в ожидании возможности навестить бабушку начинало действовать ей на нервы. Сарите не терпелось самой увидеть, как поживает ее бабушка после аварии. В конце концов, именно поэтому она здесь. Вместо этого она провела все это время, с момента прибытия в Венесуэлу, застряв на этом острове, чередуя прогулки и попытки читать книги, которые просто не могли ее заинтересовать. Это сводило с ума, сидеть здесь и ждать, пока доктор Дресслер вернется на остров и прикажет своим людям перевезти ее на материк. К сожалению, его не было здесь, когда она приехала, и без его приказа ее туда не перевезут.

Нетерпеливо цокая языком, она вышла из библиотеки, ее губы сжались, когда ее взгляд скользнул по двум мужчинам, стоящим на страже у входных дверей дома. Они стояли по обе стороны, взгляд направлен прямо перед собой, лица были невыразительными, руки свободно опущены по бокам в пределах легкой досягаемости пистолетов, которые, как она знала, были у каждого из них.

И это было единственное, что они делали правильно, насколько она могла судить. Ей сказали, что уровень безопасности на острове объясняется тем, что в Венесуэле свирепствовали похищения людей, и Доктор — Эл хотел обеспечить свою безопасность, а также безопасность своей семьи, своих сотрудников и таких же посетителей, как она. Но если это так, то вся его охрана должна быть снаружи, наблюдая за приближением потенциальных похитителей, а не внутри, наблюдая за происходящим в доме. Хотя снаружи тоже были люди, призналась она. Двое мужчин также стояли на страже у входной двери, и еще дюжина бродила по территории, насколько она могла судить. Доктор- Эл явно параноидально относился к похищению людей. Но поскольку ее собственную мать похитили и убили, когда она была маленькой, Сарита предположила, что ей следует быть благодарной и ценить его усилия по обеспечению их безопасности. Вместо этого она просто обнаружила, что мужчины, попадавшиеся ей на каждом шагу, раздражают сегодня.