– Можно было бы также подумать, что тебя окончательно раздуло и разорвало на части, – запальчиво ответила Кейт. – Но кажется, мы оба ошибаемся. – Она прокляла себя за свой несдержанный язык.

И без того красное лицо Дрейка побагровело еще больше.

– Знаешь, я никогда не думал, что Фалькон так боится ножа, – произнес он, растягивая слова," от которых по спине Кейт пробежали мурашки. Зачем она провоцирует его? – Я не думаю, что мне придется выпустить кишки малышке. Она скончается от сердечного приступа, прежде чем я коснусь ее пальцем.

– Оставь Фалькон в покое!

– Мне кажется, ты не в том положении, чтобы мне приказывать. И если ты беспокоишься о своей подружке, то советую заткнуться. Надеюсь, тебе все понятно?

Стиснув челюсти так сильно, что скрипнули зубы, Кейт не проронила ни звука. Она должна сохранять спокойствие, хотя внутри кипели ненависть и злость при виде самодовольно улыбающегося Дрейка, удовлетворенного ее покорностью.

Он, как всегда, был одет весьма причудливо, стараясь казаться состоятельным джентльменом, однако его одежда даже близко не походила на ту, что носили богатые аристократы, на которых он очень хотел быть похожим. Ни один приличный портной не стал бы шить для него. Поэтому материал и покрой его одежды всегда были низкого качества, и это, как было известно Кейт, приводило Дрейка в ярость.

– Ты должна сделать разумный выбор, – сказал Дрейк. Затем он потер руки и мелкими шажками приблизился к ней. – Дай-ка мне получше рассмотреть тебя.

– Зачем? – резко спросила Кейт, стараясь сдерживать свое отвращение, и отступила назад.

Дрейк подвинулся и оказался в нескольких дюймах от ее лица.

– Не думаю, что мне нравится твой тон.

Прежде чем Кейт успела понять, к чему он клонит, Дрейк влепил ей тяжелую пощечину. От этого удара у нее посыпались искры из глаз. Она зашаталась и едва не упала на землю. Однако Дрейку не поставить ее на колени.

Кейт приложила руку к саднящей щеке и ощутила вкус крови из рассеченной верхней губы; Дрейк всегда носил на мизинце кольцо с рубином. Однако этот удар не вселил в ее сердце страха, на что рассчитывал Дрейк. Нет, это только укрепило ее решимость. Здесь был привычный для нее мир, в котором она выросла. Здесь не было ни пуховых кроватей, ни серебряных ложек.

Ни любви.

Кейт отпрянула назад, когда Дрейк поднял свою жирную руку, однако он всего лишь достал платок. Она не мигая смотрела на него. В ее мире не было места страху. Чтобы выжить, надо быть стойкой. Она сделает то, о чем он просил, но никогда не поступится своей гордостью. Это все, что у нее осталось.

– Так-то лучше, – сказал толстяк, растягивая слова и касаясь ее губы. – Теперь, если ты будешь хорошо вести себя, я обещаю сделать так, чтобы ты забыла об этой ненужной неприятности. Ты будешь петь у меня от восторга, моя маленькая голубка.

Эти слова Дрейка подействовали на Кейт как еще один удар.

«Он все знает!»

Как бы прочитав ее мысли, Дрейк сказал:

– Да, я знаю твой маленький секрет. – Он воспользовался платком, чтобы вытереть слюни в уголках рта.

Сердце Кейт сжалось. «Неужели он знает также о?..»

– Ты думала, тебе удастся скрыть это от меня? «Спокойно!» – приказала себе Кейт.

– Да, надеялась. – Она немного помолчала, затем сказала: – А как… как ты узнал?

Дрейк улыбнулся дьявольской улыбкой.

– Тебе не следовало шататься по улицам в платьях, моя дорогая. Мои люди видели тебя, и с их слов я понял, что ты прекрасно устроилась.

Сердце Кейт учащенно забилось в груди.

– Значит, ты следил за домом его светлости? – О Боже, Алек мог пострадать, и это была бы ее вина.

– А ты думала, я не буду следить? Неужели я мог доверять такой коварной лживой сучке, как ты? Твое счастье, что ты сама пришла сюда.

По спине Кейт пробежал холодок.

– Оставь в покое его светлость.

– Не тебе указывать, что мне делать.

– Оставь его!

– Уж не привязанность ли звучит в твоем голосе? – спросил Дрейк, и в его маленьких заплывших глазках промелькнул алчный огонек.

Кейт мысленно выругала себя. Она слишком многое открыла Дрейку. Нельзя позволять ему цеплять ее еще на один крючок.

– Чего ты добиваешься?

Он проигнорировал ее вопрос.

– Представь мою досаду, когда я узнал, что ты скрываешь свою добычу прямо у меня под носом. Люди, обманывающие меня, долго не живут. – В воздухе повисла скрытая угроза. – Однако, думаю, ты скоро утешишь мое уязвленное самолюбие своим ртом и созревшим телом.

– Нет! – воскликнула Кейт, не сдержавшись, и почувствовала тошноту при мысли о том, что эти мерзкие руки будут к ней прикасаться. Она скорее сойдет в могилу, чем позволит ему прикоснуться к ней.

– В чем дело? – Дрейк удивленно приподнял бровь. – Подумай о Фалькон, – напомнил он и мрачно посмотрел на нее, угрожая возмездием.

Кейт заскрежетала зубами.

– Хорошая девочка, – пробормотал Дрейк и, сдернув с нее шляпу, начал наматывать прядь ее волос на свой толстый палец.

Кейт вся сжалась, чувствуя, как к горлу подступает ком. Она никогда не считала себя жестокой, но в данный момент ей хотелось, чтобы у нее оказался нож.

– Где Фалькон? – спросила она сквозь стиснутые зубы.

Рука Дрейка замерла, и Кейт подумала, что он хочет опять ударить ее. Дрейк хотел обладать безоговорочным преимуществом в разговоре, но забыл, что она тоже имела козыри на руках. У нее был бриллиант голубой воды. Дрейк владел тем, что хотела заполучить она, а у нее было то, что хотел поиметь он.

– Где Фалькон? – снова спросила она, но на этот раз более требовательным тоном.

Дрейк сжал челюсти. Он был похож на вулкан, который вот-вот начнет извергаться. Затем, к удивлению Кейт, на его безобразном лице появилась улыбка.

– Скоро узнаешь, – язвительно сказал он, сверкая глазами. – Знаешь, малышка, приглядевшись к тебе поближе, я заметил, что ты стала хорошенькой девчонкой. У тебя большое будущее. С таким нежным телом, которое, я уверен, скрывается под твоими лохмотьями, ты вполне могла бы составить мне компанию. Ты могла бы жить как королева, вместо того чтобы обчищать кошельки и карманы зевак, как заурядная воровка.

– Я предпочитаю быть заурядной воровкой, ремесло шлюхи не по мне, – прошипела она.

– С каких это пор ты стала святой? Странно. Думаешь, если ты переспала с графом, то стала выше всех нас? То, что богатый лорд лежал между твоих ног, не делает тебя лучше обычной проститутки. Я не стал бы на твоем месте слишком важничать. – Он сделал паузу, изучая ее. – Или, может быть, ты думаешь, что граф в дальнейшем захочет иметь дело с такой, как ты?

Кейт напряглась. Казалось, Дрейк читал ее мысли. Однако она ни за что не признается в этом.

– Ты совсем выжил из ума? У меня нет никакого интереса к этому высокомерному аристократу, и он нисколько мной не интересуется.

– Я почему-то тебе не верю.

– Меня не волнует, веришь ты мне или нет! – яростно ответила она, дав волю своему гневу.

Дрейк ухмыльнулся:

– Ну ладно, верю, малышка.

– Ты позвал меня сюда, чтобы заниматься болтовней, или у тебя есть ко мне дело?

– Конечно, дело… и оно гораздо серьезнее, чем твое детское увлечение, не так ли?

Кейт сжала кулаки.

– Чего ты хочешь?

Дрейк погладил свой подбородок.

– Очень многое, детка… и, как ты знаешь, я всегда получаю то, что хочу. В данном случае я хочу заполучить некоторые вещицы из драгоценностей графа. Полагаю, у тебя найдется что-нибудь для меня?

Кейт ощутила тепло бриллианта голубой воды в своем кармане, напомнившего ей о ее предательстве.

– А если я не соглашусь? – рискнула спросить она, не желая расстаться с драгоценностью Алека.

Дрейк сузил глаза, и лицо его приняло угрожающее выражение.

– Если не согласишься, я подрежу твоей подружке крылышки и ты найдешь ее плавающей в Темзе лицом вниз.

Кейт побледнела. Она не сомневалась, что Дрейк выполнит свою угрозу. Зачем доводить его до этого? Главное сейчас – вернуть Фалькон.