— Доктор Флеминг вам поможет. Правда, Джон? Флеминг стоял в дальнем конце зала; за его спиной высились ярусы аппаратуры.

— Если вы этого действительно хотите, — ответил он.

— В противном случае, — сказал Рейнхарт, обращаясь больше к себе и Дауни, чем к Флемингу, — нам придется собирать чемоданы и сдавать дела. Кажется, другого выбора у нас чет?

Джуди старалась встречаться с Флемингом как можно реже, но когда ей все же случалось видеть его, он обычно бывал с Кристин. Смерть Бриджера изменила все: даже наступившая было весенняя погода вскоре изменилась; серая, унылая пелена тумана окутала и городок, и ее душу. Терзания Джуди усилились, когда она поняла, что Кристин может занять в жизни Флеминга не только ее место, но, вероятно, и место Денниса Бриджера, помогая Флемингу работать и думать, чего она, Джуди, не способна была сделать. Сначала Джуди решила, что она не сможет этого вынести, и, действуя через голову Джирса, написала непосредственно в Уайтхолл, умоляя перевести ее в другое место. Единственным результатом была еще одна лекция, прочитанная ей Джирсом.

— Ваша работа здесь еще только началась, мисс Адамсон.

— Но с делом Бриджера покончено.

— С самим Бриджером — может быть, но не с делом. — Казалось, Джирс абсолютно не подозревает о ее горестях. — Сведения, полученные «Интелем», могли только раздразнить его, и сейчас, потеряв Бриджера, они примутся подыскивать себе кого-нибудь еще, — возможно, из числа его друзей.

— Вы думаете, что доктор Флеминг может им продаться? — язвительно спросила она.

— Кто угодно может, если мы ослабим бдительность. Однако на этот раз о новых происках «Интеля» сообщил Флеминг, а не Джуди. Он с Кристин и Дауни придумал способ укрепления контактных пластин энцефалографа на так называемой голове Циклопа, а Кристин помогла ему соединить пластины кабелем с высоковольтными стержнями на индикаторной панели машины, под которой они установили дополнительный трансформатор; теперь напряжение, достигающее Циклопа, не могло превысить напряжения батарейки карманного фонаря. Но все равно то, что произошло, насторожило всех. При первом же подключении существо словно окаменело, а лампочки на индикаторной панели машины замигали с такой скоростью, что отдельные вспышки перестали различаться. Однако вскоре и существо и машина, по-видимому, приспособились друг к другу; процесс прохождения информации непрерывно продолжался, хотя печатающее устройство ничего не выдавало. А Циклоп спокойно плавал в баке и смотрел в окно своим единственным глазом. Все это заняло несколько дней, а затем Кристин оставили присматривать за соединенным кабелем лабораторией и машинным залом, наказав вызвать Дауни или Флеминга, если что-нибудь произойдет. Вскоре Дауни ненадолго уехала в заработанный тяжким трудом отпуск, а Флеминг продолжал время от времени наведываться к счетной машине, чтобы проверить, все ли в порядке, и повидаться с Кристин. Он заметил, что девушка нервничает все больше и больше, а к концу недели она уже казалась взвинченной настолько, что он решил поговорить с ней.

— Послушайте, вы знаете, что меня все это очень пугает, но я не знал, что и вы боитесь.

— Я не боюсь, — ответила Кристин. Они разговаривали около пульта управления, следя, как на панели машины равномерно мигают огоньки. — Только у меня все время какое-то странное ощущение…

— Что такое?

— Ну, все из-за этого происшествия со стержнями и… — она заколебалась и беспокойно оглянулась на дверь в лабораторию. — Когда я там, я чувствую, что этот глаз все время следит за мной.

— Он же следит за всеми.

— Нет, за мной в особенности. Флеминг усмехнулся.

— Ну, я его не осуждаю. Я сам все время на вас смотрю.

— А я думала, вы заняты другим объектом.

— Так и было. — Он протянул к ней руку, но передумал и пошел к дверям. — Берегите себя. Флеминг спустился по тропинке с обрыва к самому берегу, где мог поразмыслить спокойно и в одиночестве. Пасмурный день клонился к вечеру, и побережье было пустынно. Начался отлив, и между гранитными выступами берега обнаружилась темно-серая полоса песка. Флеминг добрел до самой воды; опустив голову и засунув руки в карманы, он пытался воссоздать в своем воображении то, что происходило в недрах машины. Повернув, он медленно двинулся обратно к скалистому берегу, слишком погруженный в свои мысли, чтобы заметить приземистого лысого человека, который сидел на камне и курил маленькую сигару.

— Минуточку, сэр! — при звуке этого гортанного голоса Флеминг вздрогнул.

— Кто вы? Лысый человек вытащил из нагрудного кармана визитную карточку.

— Я неграмотный, — ответил Флеминг. Лысый улыбнулся.

— Ну конечно, вы доктор Флеминг.

— А вы?

— Это неважно. — Лысый дышал несколько учащенно.

— Как вы сюда попали?

— Обошел мыс. Это можно, когда отлив, но приходится немножко карабкаться. — Он вытащил серебряную коробочку с сигарами. — Курите? Флеминг не обратил внимания на его слова.

— Что вам здесь нужно?

— Я просто гуляю. — Он пожал плечами и спрятал коробочку обратно в карман. Казалось, он отдышался. — Вы сами часто ходите сюда.

— Здесь частное владение.

— Но не полоса прилива. В этой свободной стране полоса прилива… — Он снова пожал плечами. — Мое имя Кауфман. Вы его никогда не слышали?

— Нет.

— Ваш друг, гepp доктор Бриджер…

— Мой друг Бриджер умер.

— Я знаю. Я слышал. — Кауфман затянулся сигарой. — Очень печально!

— Вы знали Денниса Бриджера? — спросил ошеломленный Флеминг, который начал что-то подозревать.

— О да! Мы некоторое время сотрудничали.

— Так вы работаете на… — Флеминга вдруг осенило, но он тщетно пытался припомнить название.

— «Интель»? Да. — Кауфман улыбнулся и выпустил легкое колечко дыма. Флеминг вынул руки из карманов.

— Убирайтесь.

— Простите?

— Если вы не уберетесь с этой территории через пять минут, я вызову охрану.

— Ну, что вы! — у Кауфмана был огорченный вид. — Это такой счастливый случай — я познакомился с вами.

— Для Бриджера он тоже был счастливый?

— Я жалел его, как никто другой. Он был нам очень полезен…

— А теперь он мертв! — Флеминг взглянул на часы. — Чтобы подняться на обрыв, мне нужно пять минут. Когда я доберусь до верха, я сообщу охране. Он повернулся, но Кауфман окликнул его:

— Доктор Флеминг! У вас есть возможность намного выгоднее провести эти пять минут. Я не предлагаю вам ничего незаконного.

— Превосходно, а? — сказал Флеминг, не двинувшись с места.

— Мы думали, что вам, может быть, захочется перейти с государственной службы на почетную должность у нас. Мне кажется, что вам здесь не очень нравится.

— Давайте-ка лучше сразу все выясним, мой дорогой гepp друг, хорошо? — Флеминг вернулся и остановился, глядя на Кауфмана сверху вниз. — Может быть, я не одобряю правительство, может быть, мне здесь не нравится. Но даже если бы я ненавидел его всеми фибрами души и был при последнем издыхании и в целом мире больше не к кому было бы обратиться, я скорее бы сдох, чем пришел к вам! Он повернулся и не оглядываясь стал взбираться по тропе. Он прошел прямо в кабинет Джирса: директор диктовал на магнитофон свой отчет.

— Что же вы ему ответили? — спросил Джирс, выслушав его.

— А как по-вашему? — на лице Флеминга отразилось отвращение. — И так уж приходится из кожи вон лезть, чтобы дело не попало в руки младенцев и сосунков! Еще только не хватает кормить акул! Флеминг ушел из кабинета, недоумевая, зачем он вообще сюда приходил. Однако впоследствии этот поступок сочли одним из немногих, говорящих в его пользу. После этого случая начали патрулировать берег. Проволочные заграждения спускались теперь по склону и уходили в море. По приказу Кводринга служба безопасности прочесала окрестности, и разговоры об «Интеле» надолго затихли. Эксперимент в здании счетной машины продолжался без видимых результатов до возвращения Дауни, а затем как-то утром вдруг заработало печатающее устройство. Забрав материалы, Флеминг заперся в своем домике на четверо суток, а затем позвонил Рейнхарту. Насколько он мог разобраться, машина поставила совершенно новую серию вопросов, касавшихся внешнего вида, размеров и функций человеческого тела. Флеминг утверждал, что любой физический предмет можно описать в математических терминах, и, очевидно, машина требовала именно этого.