– У меня…у меня сейчас нет всей суммы, – неожиданно все время властный муж сейчас звучит жалко. – Я могу отдать треть. Но я обещаю, все верну до копейки! Где-то через месяц. Максимум, полтора!

– Ты берега попутал, Жека?! – мужчина, видимо, ударяет кулаком по столу – слышится жалобный звон посуды. – Смелый стал?! Давай деньги или пожалеешь!

Женя что-то невнятно бормочет, и я вздрагиваю от глухого звука удара. Мне бы по-хорошему сбежать, скрыться, пока меня не заметили, но я словно к месту приросла. Нахожусь в таком шоке, что все, что могу – зажать рот ладонями, чтобы не закричать.

– Хотяяяя, – мужчина неожиданно осекается на полуслове. – Кто это?

Незнакомец, вероятнее всего, замечает прикрепленную к холодильнику фотографию. Это Женя, когда мы только «съехались», уговорил зайти в кабинку мгновенных фотографий и сделать парочку на память. Как сейчас помню, одно фото он положил в портмоне, а второе – дома магнитом прикрепил к холодильнику.

– Моя жена.

– Женааааа? Это хорошо. А ты фартовый, я погляжу, – от тона мужика у меня бегут мурашки вдоль позвоночника, а колени подкашиваются. Я чудом держусь на ногах, не теряя сознание. – Ты можешь вернуть мне сегодня весь долг. Я прощу тебе его.

– Как? – в голосе мужа слышится надежда. – Что нужно делать? Я на все согласен!

– Раз согласен, это хорошо. Значит, договоримся. Жену твою хочу. На денек – другой. Там уж как пойдет, – противно ржет. – И ты прощен. Что скажешь?

– Я согласен! Только вот она беременна…

– Хм. Это, конечно, неожиданно, но не смертельно. Экзотика! У меня таких еще не было! – и снова ржет, как конь, и я едва могу расслышать сквозь этот ржач, нарастающий гул в ушах и грохочущее сердце, как Женя выносит нам с малышкой приговор:

– Тогда никаких проблем. Вика как раз скоро должна вернуться из магазина.

– Эй, все в порядке?

Саша возвращает меня в реальность. В салон авто, пропитанный его запахом, теплом и спокойствием. Почему-то рядом именно с этим мужчиной я ощущаю себя в безопасности. Хотя совершенно ничего о нем не знаю.

– Нет, не совсем. Мне пришлось уйти из дома.

– Я так и подумал. Тебе есть куда пойти?

Качаю отрицательно головой, но резко спохватываюсь, выставляя ладонь вперед, прося подождать пару минут.

Наташа! Я могу пожить несколько дней у нее на даче! Женя не знает про подругу, а, значит, точно не сможет там меня найти. У меня будет фора в несколько дней, чтобы подумать, куда податься, и на что я могу рассчитывать практически без денег…

– Вика? – раздается на том конце провода через несколько гудков.

– Твое предложение погостить на даче еще в силе?

– Да, конечно, – подруга, может, и удивлена, но вида не подает. – Мы почти собрались, если в течение пятнадцати минут подъедешь, то будет здорово.

– Спасибо большое, моя хорошая. Я успею.

Я сбрасываю вызов и просяще смотрю на Александра, поглаживая живот. Малышка странно притихла. Как будто уснула. Как будто, как и ее мама, чувствует себя в безопасности рядом…со своим папой.

– Сможешь меня отвезти на Лихачева, дом сорок?

Кажется, я сказала что-то не то. Потому что с каждой секундой Саша хмурится все сильнее и смотрит на меня исподлобья.

– Извини, я не подумала, у тебя могут быть свои дела, я и так много времени у тебя отняла, – тараторю, хватаясь за ручку двери.– Пожалуйста, подбрось меня до ближайшей остановки, тут недалеко…

– Я отвезу. Извини, просто с этим домом связано…– мужчина осекается, словно сказал что-то лишнее. – Ладно, забудь.

Саша трогается с места, надеюсь, навсегда увозя меня из этого двора…

Знать бы только, что эта поездка на дачу еще больше перевернет вверх дном нашу с малышкой жизнь…

Иногда простые случайности круто меняют нашу жизнь.

Так вышло и со мной.

Сначала это была встреча восемь месяцев назад, случайная ночь, которая лишила меня покоя. Я, как одержимый сталкер, искал девочку…которую не помню. Мне казалось, я смогу узнать ее запах и глаза, но…

Чем больше проходило времени, тем сильнее стирались воспоминания. Я срывался на подчиненных, психовал, стал нервным, перестал нормально спать. Мне все казалось, что я должен, даже не так, обязан ее найти! Что она нуждается во мне и ждет.

Конечно же, эти мысли – плод моего воображения. Результат постоянных дум о крохе. Дан даже как-то между делом обмолвился, что еще немного, и он отволочет меня к психологу. И тогда-то я понял, что нужно идти дальше. Переступить через себя. Что нужно забыть ее. Кроха сама не захотела продолжения знакомства. Испугалась, застеснялась, не понравилось, или же просто это я придумал, что между нами больше, чем связь за деньги. Хотя, насчет «не понравилось» я бы поспорил. Ее сладкие стоны с просьбами не останавливаться, мое имя на ее губах до сих пор звенят в ушах…

И вот, когда совсем недавно я понял, что ее глаза и запах окончательно стерлись из моих воспоминаний, когда решил отпустить кроху, я сталкиваюсь…с другой.

Она с первого взгляда выворачивает мою душу наизнанку. Смотрю в ее широко распахнутые и испуганные глаза, и ловлю себя на мысли, что девчонка напоминает испуганного олененка. Во мне просыпается первобытное желание защитить малышку. Спрятать у себя за спиной и оберегать от всех.

Она нежная, милая, хрупкая. Юная совсем. От нее пахнет ванилью и нежностью, но при этом, глядя в эти бездонные глаза, я вижу, что в девчонке есть стержень.

Случайная встреча, мимолетное касание, а меня шарахает, как при ударе током. Особенно, когда она, вся в слезах, вылетает из-за угла и бросается в мои объятия. В голове только одна мысль – разорвать в клочья обидчика. Защитить. Стать поддержкой и опорой. Понятия не имею, откуда в моей башке эти мысли, но они мне нравятся.

Вот только девочка иного мнения. Я из вежливости спрашиваю, есть ли куда ее везти, надеясь услышать ответ «нет». Я мог бы и не интересоваться, а прямиком поехать к себе домой, но, боюсь, в таком случае напугал бы крошку еще больше.

Кидаю взгляд в зеркало заднего вида. Малышка сидит, скукожившись и опустив голову. Кусает свои губки бантиком и теребит рукав куртки. Волнуется. Вскидывает голову, мы пересекаемся взглядами. Щечки крохи покрываются румянцем, но она упрямо вскидывает подбородок:

– Александр, я хотела бы вам кое-что сказать…

Меня как будто по затылку огревают чем-то. В висках стучит, сердце колотится как шальное. В голове лихорадочно бьется мысль, которую я все не могу поймать. И она ускользает от меня. Потому что громкая раздражающая чертова мелодия мобильника напрочь портит момент.

Я скидываю звонок, не глядя на имя абонента. Пытаюсь снова поймать в зеркале взгляд олененка, но поздно – момент упущен.

– Кроха…

Но она в упор игнорирует меня, повернув голову к окну. Сложила ладони вместе и зажала их между коленками, как будто боится, что не удержится и чего-то коснется. Меня, например.

Звонок повторяется. Не обращаю на него внимания.

– Кроха, посмотри на меня.

– Ответьте на звонок, – шелестит малышка едва слышно. – Это может быть очень важно…

Матерюсь сквозь зубы, но все же смахиваю вызов, хотя хочется остановиться у обочины и вытрясти у девчонки, откуда она знает мое имя, если я не представлялся?!

– Слушаю.

– Саша, – всхлипывают в трубку, – мне так плохо…

Молчу, стиснув зубы. Моя любовница, с которой мы сошлись на определенных условиях без обязательств, решила, что ей мало того, что есть. Решила, что может удержать меня. Обманом. Разумеется, я расстался с ней, потому что Лара перешла грань. Потому что я не приемлю ложь и обман, и не умею прощать такие вещи. Никому. Даже родному отцу не смог. А тут женщина, с которой меня ничего не связывало, кроме хорошего секса.

– Лара, мы же договорились и все выяснили. Прекрати мне звонить. Мы больше не вместе.

– Саша, – с надрывом, на грани безумия, – Саш, я потеряла ребенка…