– Фет… – всхлипнула я. Понятия не имею, почему с губ сорвалось его имя. Возможно, потому что именно он однажды стал моим первым мужчиной. Возможно, потому что невольно сравнивала двух братьев. А возможно, дело было в том, что год назад Кейтлин спас от Калеба именно Фет. Кейтлин, но не меня.

И всё же взгляд мой против воли соскальзывал на дверь. Тогда, в далёком сне, дверь внезапно распахнулась, впуская его в тёмный подвал. Но сейчас она оставалась неподвижна. Да и, будем честны, нечего Фету делать в замке Калеба. Едва ли он вообще знает, где я нахожусь. О блокировке поисковых заклинаний заботились амулеты на стене.

– Что ты сказала? – прошипел Калеб, и только сейчас я поняла, что последние несколько мгновений он стоял неподвижно, буравя меня взглядом. От добродушного вида не осталось и следа. Всё его тело выражало бурлящую ярость. – Фет мёртв. Не смей про него вспоминать, слышишь!

В два шага он сократил расстояние и схватил меня за волосы. А потом последовал удар головой о стену. И ещё раз. И ещё.

«Вероятно, будет шишка,» – отстранённо пронеслось в голове.

– Ты услышала меня, стерва? Не смей, не смей меня расстраивать!

За ударами о стену последовала череда пощёчин. Моя голова безвольно моталась из стороны в сторону, а эмоции вновь покинули тело. Перед внутренним взором стояло лишь одно лицо. С серыми глазами, прямыми, но такими мягкими губами. Щёки впали от усталости и заросли щетиной. Непослушная чёлка спадала на лоб.

– Лета… – произнесли такие родные губы. – Девочка моя, ты меня слышишь?

Кажется, я отключилась. Потому что сейчас пришла в себя. Лицо горело. А Калеб тряс меня за плечи.

– Не смей меня разочаровывать, слышишь? – кричал он. – Я ещё с тобой не закончил!

Увидев, что я пришла в себя, он отшвырнул меня двумя руками, впечатывая в стену. Вгляделся в меня, и его лицо исказила гримаса отвращения.

– До завтра можешь быть свободна, – бросил он. – Я приду утром. Приведи себя в порядок.

С трудом удерживая глаза раскрытыми, я следила, как он удаляется. Гаснет свет. И исчезает полоска света перед дверью. Калеб ушёл. Дал передышку. Хотя я не сомневалась, что завтра мне это аукнется. Привести себя в порядок у меня возможности не было никакой.

Сил хватило лишь на то, чтобы обтереть саднившее лицо рукавом, морщась от боли. Веки окончательно потяжелели и я медленно завалилась на бок. Воды ждать не приходилось. Спасения тоже. Но, откровенно говоря, мне стало уже всё равно. Завтра утром для меня всё изменится.

С этой мыслью я медленно уплыла в сон.

Вокруг привычно клубился туман, ластясь и обволакивая. Здесь, на изнанке сна, можно было не беспокоиться о жажде – тело ничего не ощущало. Ни боли, ни жажды, ни слабости. Зато тут появлялись эмоции. После полнейшей апатии сейчас на меня навалилось отчаяние. Оно захлестнуло с головой и заставило взвыть в голос.

Чёрт, чёрт, чёрт! Я мечтала выбраться. Оказаться от Калеба как можно дальше. И, на удивление, это желание было ещё живо во мне. Хоть и улетучивалось через несколько минут после пробуждения. Амулеты поглощали любые всплески эмоций. Вне сна я становилась безэмоциональной куклой. И, Светлый Дух, как же это бесило сейчас!

Захватив пальцами побольше тумана, я дёрнула изо всех сил. На место отчаяния приходила ярость. Мне хотелось уничтожить Калеба и сравнять с землёй его замок, в котором находился тот самый несчастный подвал. Расшвырять слуг, которые, безусловно, знали, что хозяин прячет кого-то в подвале, но молчали. И под конец вырвать сердце Ноэлю Аллену, который продал меня своему деловому партнёру, даже не поинтересовавшись его прошлым.

– Не-на-ви-жжу! – выдохнула по слогам. – Ненавижу!

Я даже не заметила момент, когда туман вокруг меня всколыхнулся и завертелся, собираясь в одном месте. В точности как это происходило на тренировках с Толой. Я замерла, пристально наблюдая, как пляшут белёсые лоскуты, как они ткут человеческую фигуру. Поверить в подобное было невозможно, но с каждой секундой невозможное становилось всё более реальным. Секунда, другая, целая вечность – и вот туман рассеялся, оставляя после себя человеческую фигуру. Серые глаза, под которыми залегли глубокие тени. Тонкие, искусанные в кровь губы. Впавшие щёки, напрочь заросшие щетиной. И тёмные пряди, свободно спадающие на лоб.

– Это ты… – выдохнула я.

Фет стоял передо мной, такой близкий и далёкий одновременно. Вокруг него клубился туман, а я не могла понять, снится мне это или нет. Ну, то есть… Это я думала, что нахожусь в Тумане. А вдруг я просто брежу?

Ярость улетучилась, и, кажется, на глазах выступили слёзы. Хотелось броситься на шею мужчине, который разглядывал меня с хмурым любопытством. Но я опасалась делать резкие движения. Вообще старалась не шевелиться. Вдруг сон уйдёт, и я вновь останусь в одиночестве.

– Что произошло? – прозвучало хрипло. – Что случилось с твоим лицом? Почему оно всё в крови?

Смешно. Калебу тоже не понравилось моё лицо. Потому и ушёл.

Поджав губы, я отвернулась. Фет рвано выдохнул, шагнул ко мне и опустился рядом. Спустя мгновение на мои плечи опустились тёплые ладони, и я прижалась к широкой груди.

– Мне плохо без тебя, – призналась едва слышно.

Фет запрокинул голову и замер. Просидел так несколько мгновений и отстранился, заглядывая мне в глаза.

– Родная, мне очень нужна твоя помощь. Нам очень важно знать, где ты находишься.

– Нам? – Я огляделась. Мы сидели вдвоём посреди белёсой дымки.

– Мне. Прежде всего мне. Ты можешь ответить?

– Я… в п-подвале, – призналась я, и внезапно горло сдавило спазмом. С губ сорвался всхлип, и меня затрясло.

Губы Фета побелели, и он яростно впечатал меня в свою грудь, закрывая от всего мира. Если бы только это было возможно в реальности…

Не знаю, сколько я сидела. Постепенно рыдания сошли на нет. Фет мягко прижимал к себе, бережно перебирая мои волосы. Возвращая в реальность. А я поймала себя на том, что никогда, ни разу в жизни не чувствовала себя настолько жалко.

Светлый Дух, ведь Калеб меня практически сломал! У меня не было сил сопротивляться, даже не было сил страдать. Я просто воспринимала происходящее как должное.

Это никуда не годилось.

Судорожно вздохнув, я отстранилась и внимательно вгляделась в Фета. На его лице отражался целый букет эмоций – боль, досада, стыд, вина…

– Нельзя было тебя оставлять, – прошептал он. – Это я во всём виноват.

Я лишь головой мотнула, отмахиваясь от настолько абсурдного замечания. Виноват Калеб, и только он. Но всё это мы сможем обсудить и позже. А сейчас…

– Калеб привёз меня в какой-то замок, – сказала, глядя в родные глаза. – Я понятия не имею, где он находится, но мы пересекали Молву. И… ехали куда-то на юг. Боевой источник становился всё дальше.

Уголки губ Фета дрогнули.

– Значит, мы пришли правильно, – улыбнулся он. – Потерпи немножко, родная. Мы тебя вытащим.

– Ты ведь шутишь, да?

Я смотрела с недоверием. И не спешила радоваться. Потому что… Потому что если это шутка, то слишком жестокая…

– Я бы никогда не стал так шутить. Мы с твоим отцом и… – Он скривился. – Ещё тут всякими… Стоим возле замка. И хотели убедиться, что ты внутри. Так что потерпи, мы скоро будем.

Последовал поцелуй в висок, и Фет, отстранившись, начал таять в воздухе. А я… я тоже начала таять. И спустя пару мгновений очнулась на своей узкой кушетке в подвале.

Меня плотным коконом окутала темнота, к горлу подступили рыдания, отчаяние захлестнуло с головой. Так бывало всегда после возвращения из тумана. Через несколько минут всё пройдёт – впитается в ненасытные амулеты.

Только сейчас я не готова была отдавать. Ни отчаяние, ни страх, ни вновь охватившую ярость. У меня было время – минут десять, возможно, двадцать. Не больше. Пока эмоции давали силы, нужно было выбираться.

Да, Фет во сне сказал потерпеть… Но я совершенно не могла быть уверена, что измученный мозг не выдавал желаемое за действительное. И если через время распахнётся дверь, и вместо Фета появится Калеб, сообщая, что уже утро… Я этого не переживу, наверное.