– Ты слышишь? – спрашивает он, прислушиваясь. – Эту музыку создаёшь ты.

Лили понятия не имеет, что это значит, но воспринимает как должное. Как и новую порцию поцелуев на теле. Джереми вылизывает её шею, то прикусывая, то царапая ногтями, и сознание Лили распадается на две картины, две вселенные. В одной – они с Джереми предаются акту любви прямо в её комнате, а в другой – в её кожу на шее погружаются длинные хищные когти, выпуская тонкие струйки крови. И Лили не знает, где ей нравится больше.

Меж её бёдер опускается Джереми и притирается головкой члена ко входу. Внезапно Лили становится страшно, и она закусывает губу.

– Пожалуйста… – молит она, и глаза Джереми вспыхивают пониманием.

– Я буду очень нежен, дитя моё.

И Лили верит. Отдаётся ему всем телом и душой.

– Покажись мне, – просит она. – Я хочу тебя, а не эту человеческую оболочку.

Немного подумав, он кивает.

– Да будет так…

Её уносит во вторую реальность, где царит тьма, а вокруг пляшут огни.

Она открывает глаза, и над ней нависает существо с красной обожжённой кожей и прекрасными ветвистыми рогами. За спиной у него расправляются огромные кожистые крылья. В глазах его горит нечеловеческий огонь, а по всему телу виднеются многочисленные шрамы.

– Ох… Что они с тобой сделали?.. – вздыхает Лили, и в глазах её появляются слёзы.

– Ты не боишься меня, – замечает он.

– Нет, конечно, нет, – отзывается она и тянется к его почерневшим губам.

Джереми входит в неё одним плавным движением, и Лили вскрикивает от боли. Он затыкает ей рот ребром ладони, и она со всей силы вонзает зубы в его кожу, рискуя оторвать с мясом. Он даже не морщится.

Люцифер входит в неё с нетерпением, и его шипастый член нечеловечески больших размеров пронзает девичье тело. При каждом толчке шипы царапают её изнутри, а длинные чёрные когти раздирают нежную кожу. Смесь боли и наслаждения поглощает Лили.

Он медленно двигается в ней, и боль постепенно проходит. Она расслабляется и подаётся ему навстречу. Музыка становится всё громче и громче. Лили слышит гулкий бой барабанов, древние инструменты и хоровое пение. Оно восславляет их, поёт о том, как прекрасны они в своём величии. Они зовут её, пробуждая сокрытое.

Он ускоряется, вдалбливаясь в её тело, и рычит:

– Я наполню тебя своим семенем, твоё лоно и чрево твоё, – произносит он и погружает в неё свой огромный раздвоенный язык. Вылизывает её изнутри, внедряясь вглубь.

Глаза Лили закатываются. Ей кажется, что от столь ярких и необычных ощущений она вот-вот потеряет сознание, но оказывается сильнее, чем думает. Её тело готовится вознестись на алтарь наслаждения. Лоно наливается кровью, а в животе всё раскаляется добела.

Люцифер жёстко трахает её, уже совершенно не сдерживаясь. Издаёт громогласный рык и изливается в неё. Чувствуя пульсацию внутри себя, с коим горячее семя наполняет её изнутри, Лили кричит и взрывается, опадая в его руках. Яркий белый свет заволакивает всё вокруг, и ничего более не видно. Они содрогаются в посткоитальном наслаждении, и свет постепенно гаснет, оставляя лишь слабое свечение. Лили открывает глаза и видит, что свечение это исходит от Люцифера. Его кожа теперь белая, мерцающая бледно-голубым цветом, а крылья вновь покрыты белоснежным оперением. Он прекрасен…

– Мой Светоносный! – восторженно говорит она, и слёзы счастья катятся по её щекам.

– О, Лили́т! – отзывается он, покрывая её лицо нежными поцелуями. – Мать Жизни и Смерти! Моя царица! Я нашёл тебя!

– Или я нашла тебя, любимый, – говорит она, ласково оглаживая его высокий лоб, любуясь. – Теперь мы вместе навсегда…

Примечания:

Название рассказа отсылает к библейским мотивам и к картине Уильяма Блейка «Великий красный дракон и жена, облечённая в солнце. Это символ из 12 главы Апокалипсиса. Женщина с венком из двенадцати звёзд застыла в страхе перед нависшим над ней огромным драконом, готовым схватить и съесть её ребенка, как только тот родится. Но в моей интерпретации всё немного по-другому.

– Мистер и миссис Найтфорт, – обращается к ним Джереми. – Уверяю вас, с Лили всё в порядке. Нет в ней никакого дьявола.

– Значит, она не одержима? А как же голоса? – округляет глаза миссис Найтфорт.

– Нет, – отрицательно мотает головой Джереми и удручённо вздыхает. – Голоса могут быть следствием шизофрении. Я дам вам контакты одного моего знакомого психиатра, он как раз на таком специализируется. В любом случае, вам не стоит паниковать. Люди, больные шизофренией, могут жить такой же полной жизнью, как и другие. Главное, относиться с пониманием и чуткостью. И, пожалуйста, прекратите давить на свою дочь. Вы лишь усугубляете её психическое состояние излишними разговорами о боге.

Когда Джереми взмахивает рукой, миссис Найтфорт с ужасом глядит на его укушенную руку.

– О, Христос милостивый! Это она сделала?

Он усмехается.

– Каюсь, я был с ней не очень-то нежен. И на то – полная моя вина. Но давайте я вам расскажу на примере, к чему приводит пренебрежение медицинскими и психологическими аспектами…

Джереми рассказывает им о семнадцатилетней Аннелизе Михель из Германии. Та история случилась в шестидесятых годах прошлого века и навсегда осталась неприятным напоминанием для всей католической церкви. Аннелиза стала страдать от приступов эпилепсии, но её набожные родители увидели в припадках дочери происки дьявола. Отсутствие лечения спровоцировало клиническую депрессию, что ещё больше убедило родственников Аннелизы в её «одержимости». В итоге подростка с молчаливого согласия семьи якобы ради очищения пытал приглашённый экзорцист. Целых десять месяцев её морили голодом, приковывали к кровати, но дела становились только хуже: Аннелиза начала выкрикивать бессвязные фразы. История закончилась трагически: девушка умерла. Вскрытие показало, что она скончалась от пневмонии и обезвоживания, что, кстати, и вызывало галлюцинации, бред и бесконтрольные выкрики.

Родители Лили переглядываются и недовольно поджимают губы. Мистер Найтфорт откидывается на спинку стула и спрашивает:

– И что же, теперь не водить её в церковь?

– Только если у неё будет на то желание, – мягко отвечает Джереми.

– А что насчёт… – миссис Найтфорт покрывается краской и прочищает горло. – Ну, знаете, повышенного либидо.

– Сколько лет вашей дочери?

– Шестнадцать.

Джереми многозначительно вскидывает брови и пристально смотрит на мать Лили.

– Вам не кажется, что ей уже давно пора его проявлять?

– Ох, нет! Она же ещё ребёнок, и… – быстрый взмах руки Джереми не даёт ей договорить.

– Послушайте меня внимательно, мистер и миссис Найтфорт, – говорит он, и в его голосе звенит металл. – Лили уже не ребёнок. Она – подросток, а для подростков нормально проявлять интерес к сексу.

– Но ведь это грех?!

– Бог создал нас по собственному подобию, велел нам плодиться и размножаться. Разве это грех познавать своё, а значит и его тело? Сексуальные желания не являются постыдными, ведь господь Бог дал нам друг друга, чтобы любить. В Священном Писании о сексе говорится как о соединении двух любящих в единое существо. Поэтому, вам не стоит относиться к этому так негативно.

Успокоив родителей девочки, Джереми наконец прощается с ними и выходит. У крыльца он на мгновение останавливается. Белый бутон розы расцвёл, распустил свои нежные лепестки навстречу солнцу. Как расцвела и она.

Подойдя к машине, Джереми надевает тёмные очки и поднимает голову. В окне второго этажа стоит Лили. Она машет ему рукой на прощание, и он расплывается в дьявольски очаровательной улыбке.

– Моя милая Лилит, – шепчет Джереми, зная, что она слышит его в своей голове. – Скоро я вернусь за тобой, и мы уедем – ты, я и наше дитя в твоём чреве. Наберись терпения, дорогая.