Кухня была совсем маленькой. Переступив её порог, Рита увидела старое деревянное окно без занавески, две разномастные тумбочки вместо гарнитура, потёртую клеёнку на столе и горсть карамелек на дне одинокой треснувшей вазочки. Подвесных шкафчиков не было. Их заменяла погнутая металлическая решётка над раковиной: на ней сушилось около десятка пожелтевших от времени, местами надколотых тарелок. На газовой плите советских времён красовалась алюминиевая кастрюля и повидавший виды закопчённый ковш.

– Чё – прифигела от такой разрухи? – усмехнулся Данил.

– Почему? Обычная квартира, – возразила Рита и отвернулась от угла над тарахтящим холодильником.

– Крыша всё время течёт, бесполезно переклеивать. Грёбаный пятый этаж…. Подожди тут немного, – попросил он. – Мне надо сделать кое-что.

– Что же?

– Скоро увидишь.

Послушно опустившись на одну из двух трёхногих табуреток, Рита зашла в ВК и ответила на сообщение подруги.

Внуку Людмила Фёдоровна отвела просторную гостиную, в которой огромный советский сервант смотрел на относительно новый разложенный диван и письменный стол, тоже новый. В эту большую комнату спустя несколько минут Данил и привёл сгорающую от любопытства и немного взволнованную Риту. Приглушённый свет, бутылка красного вина, два старинных фужера и ароматная мясная пицца на подносе – это и было обещанным сюрпризом.

– А ты романтик, – улыбнулась она, увидев простой, но трогательный натюрморт не на столе, а прямо на покрывале разложенного дивана.

Он бросил к стенке несколько подушек:

– Иди сюда.

Рита залезла на диван и вытянула ноги. Данил включил музыкальный канал, и современные песни очень скоро подняли им настроение.

Они слушали один трек за другим, ели вкуснейшую пиццу, пили вино и болтали обо всём на свете, позабыв о времени. После ужина Данил положил на Ритину ладонь жевательную резинку «Love is» и такую же отправил себе в рот. Рита развернула вкладыш.

– Ну, что там у тебя? – спросил он.

– Любовь – это доверять ему как себе, – улыбнулась она. – А у тебя?

– Любовь – это когда не нужно слов, – прочитал Данил и убрал поднос с пустой тарелкой из-под съеденной пиццы, который стоял между ними.

Вернувшись, он улёгся с ней рядом и обнял её. Они продолжили болтать. И чем темнее становилось за окном, тем чаще их разговоры прерывались поцелуями.

Взяв телефон и случайно увидев, который час, Рита ужаснулась:

– Ой, как поздно уже! Мне давно пора идти.

– Я не отпущу тебя, – удержал её он. – Ты никуда не пойдёшь, пока мы не поговорим.

– О чём? – спросила она.

– О самом главном. Я люблю тебя, – признался Данил, глядя ей прямо в глаза. – И ты меня любишь. Мы встречаемся уже месяц. Целый месяц, Рит! А до сих пор как дети. Надо уже попробовать что-то посерьёзнее.

– Что же?

Не говоря ни слова, он крепко обнял её.

– Данил! – она попыталась вырваться из его объятий, но он прижал её к себе с огромной, незнакомой ей прежде силой. – Дань, не надо, пожалуйста. Пусти меня!

Он обхватил губами её губы, и искра жаркого пламени вспыхнула у неё внутри. Желание сопротивляться исчезло. Его затмило другое сильнейшее желание – отдаться ему, принадлежать ему, быть с ним до самого утра и ни о чём, кроме него, не думать. Рита словно осмелилась прокатиться на новом аттракционе в парке. У неё захватывало дух от приятного страха, любопытства и нетерпения.

– Тебе понравится. Не бойся, – прошептал Глеб, не зная, что она уже не боится.

Горячие мокрые губы впились в её шею, и все предубеждения, все принципы мгновенно вылетели из её головы. Рита не успела опомниться, как её блузка оказалась на диване. Его влажные поцелуи и развязные прикосновения расслабляли и возбуждали её. Предчувствие чего-то запретного и сладкого кружило её голову, но…. Так и осталось лишь предчувствием.

В замочной скважине зазвенел ключ, и раздался звук открывшейся двери.

– Кто это? – в ужасе прошептала Рита.

– Вот чёрт! Это она походу, – ответил Глеб. – Одевайся бегом!

Быстро натянув джинсы и накинув рубашку, он вылетел в прихожую и закрыл за собой дверь.

– Привет, бабуль. А ты что вернулась? – услышала Рита.

Его голос звучал как ни в чём не бывало. «Я бы так точно не смогла», – подумала она. Задыхаясь от дикого волнения, Рита торопливо надевала одежду. Её руки дрожали от страха.

– Машку на скорой увезли, – донёсся пожилой женский голос из прихожей. – Давление поднялось. Я приехала, толкнулась в калитку – никого. Соседка рассказала. Сын её Сашка меня домой отвёз. По пути нам было. Дай бог ему здоровья. А ты тут как?

Дверь в зал открылась. Бабушка и внук вошли в комнату.

– Здравствуйте, – поздоровалась Рита.

– Здравствуй, – Людмила Фёдоровна нахмурилась и вопросительно посмотрела на Данила. – У нас гости? Что же ты не сказал?

– Это Рита. Она зашла за телефоном, – сочинил он на ходу.

– За каким телефоном?

– Двое ублюдков украли у неё телефон на улице, а я вернул его.

– Что же ты сам его не отнёс? Ног у тебя что ли нет? – Людмила Фёдоровна с подозрением осмотрелась. – А на что диван разложил?

Рита содрогнулась от этого вопроса и попятилась к выходу из зала.

– Да просто так, чтобы места больше было, – торопливо обуваясь в прихожей, услышала она очередную выдумку Данила.

– Ах ты, проказник, весь в отца! – засмеялась Людмила Фёдоровна. – Чуть бабка за порог, он уже девку привёл.

Продолжение разговора уже не достигло Ритиного слуха. Она схватила пальто и, сбежав по лестнице, накинула его только на первом этаже. Ей было очень стыдно.

Выйдя на улицу, Рита глубоко вдохнула и выдохнула. Прохлада осеннего вечера остудила её щёки. Немного успокоившись, она пошла к бабушкиному дому. Бабушка удивилась её появлению в такой поздний час.

– Ты же сказала, что полседьмого приедешь, – встречая внучку, сказала она.

– Да, я так и хотела, – пробормотала Рита. – Но вот задержалась немного.

– Ну, проходи. Будем на ужин вчерашнюю картошку доедать. Готовлю по привычке много. Забываю, что деда больше нет.

В бабушкиных глазах блеснули слёзы.

– Бабуль, ну ты чего?

– Да, ничего.

Рита была рада тому, что бабушка не заметила в ней перемену и не начала её расспрашивать.

Готовясь ко сну, она прочитала сообщение от Данила: «Прости, Маргаритка. Я правда не хотел, чтобы так получилось».

«Ты ни в чём не виноват. Ты же не знал, что она вернётся. Главное, чтобы она не рассказала моей бабушке», – ответила Рита.

«Не бойся. Походу она не знает тебя», – успокоил её он и через полчаса снова прислал ещё одно сообщение. – «Не могу уснуть, всё вспоминаю то, что было. Ты такая красивая».

«Ты тоже», – написала она.

Этой ночью Рита тоже долго не могла уснуть. Глядя в потолок, она думала о том, что было бы, если бы Людмила Фёдоровна не вернулась. Два сильнейших чувства боролись в ней. Первым была безрассудная юношеская страсть, а вторым – стыдливое осознание того, что она едва не совершила дурной и непоправимый поступок. «Нет, ещё слишком рано. Месяц – это мало, мы плохо знаем друг друга. Я так и скажу ему. Возьму себя в руки и скажу», – наконец, решила Рита.

Но выходные промчались, Рита и Данил вернулись в город, и ничего подобного она ему не сказала. Её рассудок капитулировал перед его обаянием и перед воспоминаниями о том самом вечере.

– Рит, предупреди своих, что в среду пойдёшь ночевать к подружке, – велел он ей вечером в понедельник, когда они прощались у её подъезда.

– Зачем? – спросила она.

– Я для нас хату нашёл, – гордо улыбнулся он. – Не пятизвёздочный отель, конечно, но чистую, уютную. Там нам никто мешать не будет. Купим винишка, закажем еды, будем делать всю ночь что хотим.

– Данька…. – укоризненно пробормотала она, но больше не смогла произнести ни слова.

– Да не бойся ты так, я не съем тебя. Всё же хорошо было тогда, – его глаза загорелись от сладких воспоминаний. – В следующий раз ещё лучше будет.