Фая долго сидела, глядя на своего бессовестного сына. Головой качала, вздыхала, глядя на то, как тот невозмутимо доедает блины, запивая их чаем и думала, что же ей делать, как быть. Что будет с сыном, когда их с отцом не станет, как он дальше собирается жить?

–Доел? А теперь, уходи, – решительно произнесла Фая.

Сын замер, сидя за столом.

–Как это «уходи»? Куда?

– К Любе возвращайся. К Любе. – кивнула головой мать.

Кирьян встал, постоял, потоптался у стола, в надежде, что мать передумает. Вздохнул тяжко и ушел, свесив голову.

– Сегодня на твоей машине на свидание не поедем, пешочком прогуляемся, – строго заявил Вике Витя.

И добавил, поджав губы:

– И чтоб никаких подруг!

Вика приподняла брови.

– А я уже им сообщила, что сегодня у меня тоже с тобой свидание. Так они рвутся ко мне в гости, ты им понравился.

– Нет! – изменился в лице Виктор.

Ему вконец разонравилась восхваляемая мамой Вика. Из расслабленного, довольного прежде жизнью, он превратился в какого-то забитого нервного «мальчика», ожидающего от противоположного пола только подлостей.

Вика усмехнулась. Витя нахмурился.

Он понял, почему она не вызывала у него чисто мужского интереса: она отличалась от тех девочек, с которыми ему прежде приходилось иметь дело. Обычно он охмурял простых, приезжих, деревенских девиц, которые в великом множестве приезжали в их город поступать в институты или техникумы. Он выбирал себе простеньких на вид, невзрачных, не отличающихся выдающейся внешностью.

В глазах наивных деревенских дам он видел себя чуть ли не божеством. На некоторых действовала как красная тряпка на быка его принадлежность к городским жителям. Кому-то из девушек нравилась его посредственная внешность, облаченная в купленные мамой на ее вкус старомодные свитерочки и брючки, кого-то привлекало его треньканье на гитаре с завываниями грустных песен.

А Вика была другая. Не такая как его привычные простоватые и уютные «фросечки». Вика – она их тех, кого все его друзья называют «чиками». Гламурные, ухоженные, напыщенные и неприступные.

Что с Викой делать, как общаться, он не знал, не умел, да и не хотел знать.

Зачем ему тужиться, искать к Вике подход, гадая, какова будет реакция на любое его неосторожное высказывание, если можно позвонить знакомой до боли, «своей в доску» девочке Юле, или Алле из общежития?

– Короче, прогуляемся туда, – кивнул неуверенно головой вправо Виктор.

Вика закатила глаза, но пошла впереди, своей независимой походкой.

– Направо. Теперь налево. Теперь туда. – изредка «рулил» направлением топавший позади нее Витя.

Только он пытался к ней подойти, как она словно назло прибавляла шаг и оказывалась на недоступной ему дистанции.

«Резвая какая» – злился Витя.

У мужской пивнушки-разливнушки Витя гаркнул:

– Стоп. Нам сюда.

Вика остановилась, повернулась, взошла по ступенькам и преспокойно себе скрылась за дверью заведения, словно бывала там каждый день, и Витя снова расстроился.

Он ведь отомстить ей решил. Око за око. Он привел ее в чисто мужское заведение – поступил с нею также, как она с ним недавно. Вот он поржёт сейчас над ее смущенным видом, когда она увидит, что оказалась среди местных алко-аборигенов!

Это вам не тувалеты в золотых рамочках, дамочка! Это суровый мужской мир!

Потоптавшись немного на крылечке злачного места, Витя улыбнулся улыбкой чеширского кота и с видом «спасителя» вошел в дверь.

Вику он увидел сразу: она разговаривала у барной стойки с каким-то жутко бородатым, но лысым мужланом. Лица ее собеседника было и не разглядеть – очки, борода, зубы в улыбке. Да и сам он, этот собеседник казался огромной «горой мышц» в цветных наколках, просто ужас ходячий.

Витя сделал вид, что просто мимо проходил. Выбрал себе пустой столик у окна и тихонечко сел, в изумлении уставившись на свою будущую невесту.

Вика мило улыбалась бородачу, и Витя напряженно вгляделся в него: как знать, чего ожидать? Однако по виду обоих он понял, что разговор их протекает в мирном ключе.

– Кто это? – визгливым голосом потребовал объяснения оскорбленный до глубины души Витя, когда Вика подошла и села за его столик.

– А, это Толик. Мы с ним в тренажерном зале в прошлом году познакомились, – улыбнулась Вика.

– Т-т-тренажерном зале? – скукожился Витя, снова почувствовав себя крайне неуютно. Да будь она неладна, эта Вика!

Вика кивнула. Она сидела за столиком и все взгляды мужчин в заведении были прикованы к ней одной.

Она выглядела тут как инородное тело. Она и была им. В этом темном мрачном полуподвале она выглядела настоящей царицей. Она и так была очень хорошенькой, но сейчас ее красота резко контрастировала с окружающими людьми и обстановкой.

– Это что? – приподняв свои аккуратные бровки, поинтересовалась у Вити Вика. – Ты считаешь, что это место подходит для того, чтобы приглашать сюда на свидание девушку?

– Почему нет? – постарался казаться невозмутимым Витя.

Витя пожалел, что пришел в себя, когда понял, что все без исключения мужчины в пивнухе перестали разглядывать Вику и перевели вдруг взгляды на него – ее спутника.

Ему захотелось убежать отсюда, бросив все. И Вику в том числе. Но он еще не довел до конца весь свой план.

– Жди тут, – попросил он. – Закажи себе что-нибудь. Я сейчас.

Вика посмотрела на него как на инопланетное существо.

– Что я могу тут заказать? Ты в своем уме?

Голос Вики звучал требовательно, она сама смотрела на него с презрением и совсем не была растерянной, на что так надеялся Виктор.

Витя сбежал в спасительный туалет и закрывшись в кабинке, осел на пол. Дрожащей рукой вытащил из кармана телефон и набрал знакомый номер.

– Костик, Костян? Где вы? Мы же договаривались что в семь встретимся в пивнухе?

– Да не получилось, Витёк. Что там интересного, в этой пивнухе, чего мы там не видели? Мы решили лучше на рыбалку с палатками с ночевкой махнуть. В-общем, мы решили, что так будет интересней. Присоединяйся к нам тоже. Щас костер разожгем, посидим, шашлыков пожарим.

– Погоди, – удивился Витя, – А остальные парни что, тоже на рыбалку уехали?

– Разумеется. Кто ж от рыбалки откажется? Короче бросай все и дуй к нам, – услышал Витя в ответ.

Без друзей его месть Вике получалась какой-то бессмысленной. Да и не «мстя» вовсе, а так, какой-то жалкий «пук» в лужу.

Витя вышел из туалета и понял, что Вика ушла. Ее не было за столиком.

Он принялся ей звонить, нетерпеливо постукивая по столу пальцами.

– Ты почему ушла? – принялся он визжать в трубку, услышав недовольное Викино «Алло».

– Потому что я не встречаюсь с мужчинами, в таких местах. И да: мы с подругами уже повеселились над тобою вдоволь, а теперь ты уже просто-напросто стал неинтересен. Надоел. Не звони мне больше. Пока.

Виктор не смог сдержаться и нецензурно выразился, бросив на стол телефон.

Он сидел так какое-то время, пока к нему не подсели двое. Один в кепочке-«восьмиклинке», второй – с золотым зубом спереди, и с лысиной на голове, которую он постоянно промакивал платочком.

– Слышь ты? – услышал Витя от того, что в кепочке. – Откуда у тебя вдруг такая краля, а? Я б не сказал, что ты реальный такой поцик…

– И это ей ты щас звонил? – лениво подключился к разговору и лысый.

– Д-да. – кивнул головой испуганный Витя.

Лысый показал глазами на Витин телефон другу и тот вырвал его из рук Вити.

– Упс, – улыбнулся лысый, блеснув золотым зубом. – Ты как-то неуважительно разговариваешь с женщинами. Так нельзя. Ничего, научим.

С соседнего столика поднялся и подсел к ребятам за столик и бородатый качок-байкер, с которым дружелюбно общалась недавно Вика.

– Я так понял, тут за «кралю» разговор пошел? Кто чего хотел сказать? Ну?

Лысый промокнул платочком свою лысину снова. Оценил мгновенно ситуацию. Улыбнулся бородатому: