– Он клюнул, – Юра с досадой услышал сигнал разряженной батареи, но позвонить было необходимо. – Еле уговорил подождать два дня до намеченной даты…

– Хорошо… – Ратемий не удивился успешному результату, значит все идёт по плану.

Пока Сокол не отключился, Юра поспешил добавить.

– Когда я увидел его… это был не Вертел. Кукла бездушная… словно высосали всю жизненную силу… Откуда ты знал, что его заведёт?

В ответ тишина. Долго объяснять или не желает вновь окунаться в прошлое? Юра хотел помочь, очень хотел. Тому парню из соседней ямы, чьи странные истории отвлекали от мыслей о безысходности, той девушке, которая играла в этих рассказах немаловажную роль, а позже ослепла… Но он не хотел, чтобы его помощь шла чему-либо или кому-либо во вред, особенно Вертелу. Сокол знает, что делает и стоит доверять до конца, но все же хотелось уточнить.

– Последний вопрос – что это за место и кто там будет?

– Мы с Тайрой.

– Но… – Юра замялся. Ловушка для дурака? Если Вертел узнает вот так, без подготовки, что бывшая невеста сейчас жена лучшего друга, случится катастрофа! – Она твоя жена… Зачем ты хочешь, чтобы он тебя ненавидел?

– Не хочу, но это необходимо, – Ратемий не объяснял своих причин, полностью полагаясь на участливого соучастника.

– Никто не пострадает? – Юра чувствовал, что его используют, но подсознательное доверял немногословному Соколу.

– Прорвёмся.

– Я приеду тоже…

Ратемий не стал отговаривать, но добавил к заданию.

– Съезди по адресу, как всегда – скину в смс, захвати собаку, привези с собой. И возьми билет на самолёт, на ближайший рейс, не важно какой, выбери сам. Один билет в один конец. На меня. Данные скину.

* * *

– А знаешь, Прометей очень похож на Него, – Сократ в те дни перемежал Библию с греческими легендами и решил поделиться размышлениями, мягко избегая произносить имя главного героя Нового Завета

– Чем это? – приземлённый Вертел уважал силу и страх, но от философских рассуждений Сократа никогда не отмахивался.

– Нёс огонь людям, как Он – свет. Был наказан богами, как и Он – осуждён. Приковали к скале, как Его – распяли.

– Хм…

– А ещё Прометей любил людей, даже создавал их, как Он – пробуждал в окружающих человечность. И любили его потом, после гибели… все…

Ну явно не к богам ведёт, какой-то подвох в вопросах… Вертел начинал злиться, что не понимает так глубоко и широко, как его друг, и потому принялся спорить.

– Может и не все, ничего ж достоверного не осталось в доказательство.

– А культ огня? – ну конечно, Сократ к спорам всегда привлекал море фактов.

– Эка куда махнул! – Вертел не сдавался. Уже и не важно, о чем разговор, он не даст себя переубедить. – Огонь восхваляли, когда Его и в помине то ещё не было.

– Неужели любовь можно заслужить только после чудес или героической смерти?

– Возможно, – Вертел задумался о своём и замолчал.

– А ты почему свою мечту не реализуешь? – Сократ сменил тему, вспомнив, что друг не силён в доказательных беседах. – Тайра то, кровь с молоком! – он сжал кулак для большей эмоциональной убедительности.

– Да подумал на досуге… – замялся Вертел. – Если исполнится твоя, про поцелуй… то я с ней… Как-то не то…

– Так я потом, после твоей… – Сократ рассмеялся, оценив всю ярость взгляда друга.

– Ты вообще нормальный? – обиделся Вертел.

– А кто, по-твоему, нормальный? – парировал Сократ. – Тот кто соответствует твоим представлениям? А ты сам-то соответствуешь своим представлениям? И ничего менять в себе не хочешь?

– Ты чего взъелся? Успокойся.

– Просто не вешай на меня ярлыков собственной неполноценности.

– Как скажешь…

Это была их первая ссора, после которой ребята разошлись и долго не разговаривали. Оба так до конца и не поняли, что послужило истинной причиной их разлада. Никогда не обсуждали… Тесно начали общаться, только планируя последний побег.

Блики

Они стояли на мосту, облокотившись о перила и подставив лица порывистому ветру. Она – счастливое, он – уставшее и задумчивое.

За то время, что прожили вместе, Ратемий стал более серьёзным. Меньше веселился, хотя побаловать и развлечь Тайру не упускал случая. Она принимала. Всё, что приносил, предлагал, покупал… Все их многочисленные поездки по клиникам в поисках возможности излечения её странной внезапной слепоты, его постоянные задержки на работе и долгосрочные отъезды, круглосуточный наём человека в помощь Тайре… она принимала со стойкой радостью, не обсуждая и не осуждая. Он был благодарен. Особенно за последние месяцы, которые выдались невероятно трудными. С того момента, как нашлась зацепка о судьбе Телара.

С той минуты жизнь Ратемия изменилась. Точнее меняться она начала с новости о слепоте Тайры, но именно тогда наступил переломный момент.

Временами он чувствовал себя художником, не по маслу, а по жизни. Используя детские фантазии и идеи, как набросок к общей картине, Ратемий всегда и везде искал оптимальную композицию. Интуитивно. Сознательно он зарабатывал ресурсы, так как с юных лет понял разницу между словом и делом, предполагающими мечтателями и деятелями, мыслящими реально. Его дело приносило неплохие деньги. Ресурсы есть, оставалось осуществить мечту. Или две… или три…

В поисках Телара, он проводил черту за чертой, растушёвывал, наблюдал издалека и погружался с головой в работу… Мазок за мазком накладывал фактурные слои, создавая свой шедевр. Ещё несколько штрихов и произведение будет завершено. Опустить занавес, принять бурные аплодисменты… Впрочем, в овациях Ратемий не нуждался. Финал лишь определял уровень его самореализации. Претворяя проект, пусть и самый безумный, в жизнь, он ощущал себя творцом, созидателем, вершителем единственной его собственности – его судьбы. А она, в свою очередь, переплетается с множеством других…

– Тебе понравилось? – он задавал этот вопрос сотни раз после театров и концертов, где терпеливо, вполголоса описывал происходящее на сцене. И всегда получал один и тот же ответ.

– Да.

– Что именно?

– Музыка, – Тайра восхищенно улыбнулась. – Очень красивая, нежная. В один момент была очень грустная…

– Там главная героиня умирала, – пояснил Ратемий.

– Ясно…

– За идею.

Тихо. Вечернее солнце золотит крылья чаек и водную гладь. На мосту безлюдно.

– Тай, у тебя есть мечта? – Ратемий взглянул на часы. Пора приступать к делу.

– Есть, – девушка уверенно мотнула головой. В тёмных очках блеснула искра заходящего светила.

– Скажи.

– Нельзя, не сбудется.

Забавно, когда предсказуемость на высшем уровне, но он продолжал осуществлять намеченное.

– А ты попробуй.

– Увидеть Телара.

– Хорошая мечта.

Она даже не представляет, насколько близка к её осуществлению… Ратемий кашлянул, избавляясь от комка, подступившего к горлу.

– А у тебя? – спохватилась Тайра. – Есть?

– Конечно. Без мечты тяжело. Она греет, она ведёт…

– Расскажешь?

– Обязательно. Но позже. – Итак, понеслась… – А что бы ты сделала, если бы кто-то сказал тебе, что Телар жив?

– Расцеловала бы… – улыбка сменилась грустью, – но ты мне это каждый день говоришь.

– Почему тогда не целуешь?

Ратемий рассмеялся, обозначая шутку. Тайра развеселилась вслед за ним.

– Ты же сам не даёшься!

– Потому, что не веришь.

– Возможно, – она склонила голову. – Всего лишь слова… А вдруг это не так?

– Так!

– Спорить с тобой сложно, – Тайра отвернулась и пошла по мосту, придерживаясь за перила.

– Да, лучше не стоит. – Ратемий обошёл ее, преградив путь. – А увидишь его, что потом?

– К чему эта тема? – Тайра начала волноваться. Он заметил это по порывистым движениям. Как всегда – хочет уйти и спрятаться. Но место незнакомое. Ратемий никогда раньше не позволял ей волноваться там, где могло проявиться чувство незащищенности. – Ты ставишь меня в неловкое положение. А я даже понять не могу, искренен ты или смеёшься.