Прошло несколько дней, но Эстер так и не сдвинулся с места. На душе было пусто, но в то же время необъяснимо больно – будто собака обдирала ее изнутри своими когтями. Через некоторое время в лагерь заявился статный мужчина в идеально чистом, черном пальто. У него была аккуратно подстриженная борода и зачесанные назад белые волосы. Лицо было донельзя знакомое, Эстер видел его не раз, но что-то словно не давало вспомнить, кому оно принадлежит. С каждым ударом ботинок о каменную гладь, незнакомец подходил все ближе, но Эстеру не дали досмотреть, чем все закончилось.

Будто путешествуя по кругам ада, Эстер погружался все глубже и глубже. Единственное рациональное объяснение, которое нашел алкион, так это то, что он смотрит воспоминания других людей. В принципе, этого разъяснения ему было достаточно, чтобы не сойти с ума от стремительно сменяющихся событий.

На этот раз Эстер оказался посреди темного леса. Со всех сторон доносился шорох листьев и треск сухих веток. Почти одновременно на владельца воспоминания напали тринадцать убийц. Среди них был и Цинтрионит. Эстера поразила кровожадность человека, от лица которого он наблюдал за происходящим. «Убить. Разорвать.» – все мысли сводились лишь к этим двум словам.

Скрестив руки перед собой локтями вверх, выдвижными лезвиями владелец воспоминания вскрыл себе вены на обеих руках. Брызнувшая черная кровь покрыла его тело, словно доспехи рыцаря. На руках кровь образовала остроконечные лезвия. Алкион начал вырезать одного наемника за другим, передвигаясь со скоростью гепарда. Первого, скакавшего по деревьям и наносившего удары своим посохом, он зарубил сразу. Затем второго, стрелявшего из ружья. Третьего – заурядного парня с мечом. Четвертого – непутевого лучника, открывшегося в самый не подходящий момент. Лезвия из крови проходили сквозь тела врагов, как раскаленный нож по маслу.

Долго шла та битва, но в итоге завершилась. Вымотанный владелец воспоминания до последнего сражался, но оставшиеся в живых головорезы напали разом. Какие только ранения алкион не получил – стрела в спине, лезвие в руке, даже меч в боку – ничего не брало его: раны затягивались за считанные секунды. Но когда ранения появляются поверх предыдущих, тут уж ничего поделать нельзя. Измотанный владелец воспоминания упал на землю. Последнее, что он увидел, до того, как Цинтрионит опустил палицу ему на голову, был мужской силуэт, сидящий у костра на окраине леса. Эстер ощутил ту миллисекундную, пронизывающую до костей боль, которую испытывает организм перед смертью.

Резко, без единого предупреждения или предзнаменования Эстер оказался около камня, в котором просидел три года. Это воспоминание было самым странным. Голова, глазами которой Эстер наблюдал за происходящим, материализовалась из черной крови. За ней появились кости и мышцы, поверх которых образовалась кожа, затем и одежда. По ней Эстер понял – это был Мирт. Впервые Эстер увидел мир в черно-белом цвете. С десяток вопросов одновременно возникли в голове у ничего не понимающего алкиона. В своем воспоминании Мирт наблюдал за появившимся из камня Эстером, к которому приближался бандит. Недолго думая, Мирт поставил подножку наемнику.

Эстер усомнился, а правда ли он видит воспоминания. «Может это что-то другое?» – пытался обнадежить себя алкион.

– Нет, это воспоминания. Болезненные, но настоящие. – послышался тот же голос, что и на крыше перед церковью.

– Кто здесь? – испуганно произнес Эстер.

– А ты глаза открывать не пробовал?

Эстер разжал веки. Он лежал на красном, узорчатом ковре. Перед его лицом, словно застывшая, зависла палица Цинтрионита. Казалось, еще секунда, и она размозжит мозги алкиона. Эстер попытался телепортироваться, но не смог.

– Здесь нельзя использовать силу. Даже не пробуй.

Повернув голову налево, Эстер увидел черные военные ботинки и, только переведя взгляд вверх, смог рассмотреть владельца голоса. Это был мужчина примерно тридцати лет с короткими, черными волосами и щетиной. Он сидел на деревянном стуле, скрестив руки. Все, во что он был одет: футболка, плащ и штаны – были исключительно черного цвета. Только наплечники имели серебряный отблеск. Они повидали немало битв, отчего были усеяны вмятинами и царапинами. На запястьях – те самые выдвижные клинки. Всем своим видом незнакомец создавал впечатление серьезного и хладнокровного человека, но, в тоже время, довольно притягательного.

Эстер посмотрел в глаза мужчины:

– Ты кто такой?

– Не помнишь? Альберто Ден Бьяно, так же известный как «Бларри» – наемник номер один. – он умолк, а потом опечаленно добавил. – Когда-то известный…

– Впервые слышу.

Альберто сжал зубы и резко выпустил через них воздух:

– Я торчал с тобой три года в камне, а ты даже не удосужился запомнить мое имя?

– Да я впервые вижу тебя. – возмутился Эстер, разглядывая палицу над носом. – Время что, остановилось?

– Ты явно не в ладах с памятью, малец. – Бларри тяжело вздохнул. – Если коротко, то мое сознание и сознание одного очень нудного пессимиста заперты в твоей голове. Время остановилось, потому что ты опять приполз к нам на коленях за помощью.

– Ты кого нудным назвал? Психопат проклятый. – послышалось справа.

– А ну заткнись и виси молча! – крикнул Бларри в отместку.

Аккуратно проскользнув под палицей, Эстер посмотрел направо. Там, слившись с белой стеной, словно не до конца замурованный, находился человек. Было видно только его правую руку, повисшую над головой со светлыми волосами. Если судить только по одной конечности и лицу, то это был молодой человек лет так двадцати-пяти, может чуть старше.

– А ты кто? – спросил уже ничему не удивляющийся Эстер.

– Зови меня Вандер. Вместе с этим отребьем, – он кивнул головой в сторону Альберто, – не уважающим жизнь, я застрял здесь.

– Так, ладно. – Эстер повернулся обратно к Бларри, будто не увидел ничего необычного. – Ты сказал, что я обращался к вам за помощью?

– Не совсем ты, скорей твое сознание. – поправил Вандер.

– Чего же оно просило?

Альберто почесал подбородок и сказал:

– Ну, например, воскресить твоего любимого друга или защитить новую подружку.

– Этот зверь, спасший нас от Гриненталя, как-то связан с вами?

– Ты про ручного пса Вандера?

– Поуважительней к Бронге. – включился в разговор Вандер. – Он был повелителем диких зверей в Изумрудном Лесу. Бедняга угодил в капкан браконьеров, не смог выбраться и умер.

– Достойная смерть для «повелителя диких зверей».

– Иди ты, Бларри. – Вандер посмотрел на Эстера. – Я нашел тело Бронге и воскресил. С тех пор он мой щит и клинок.

Побледневший Эстер смотрел на Вандера с застывшими от ужаса глазами:

– Воскресил? Значит Мирт правда умер, и ты вернул его?

– Да, ведь ты попросил меня.

– Как, как ты это сделал?

– Тебе рассказать о моей способности?

– Может не будем терять время попусту? – высказался Альберто.

– Нет, я хочу услышать, как работает способность Вандера.

Вандер слегка улыбнулся при виде раздраженного Бларри и ответил:

– Попробовав кровь живого существа, я словно делаю копию души и, в крайнем случае, могу вернуть ее в тело или в созданный из крови сосуд.

– И подчинить его себе, не так ли? – добавил Эстер, вспомнив о докторе и его куклах.

– Если нужно, то да.

– Теперь хоть немного стало понятней. Но почему я ничего не помню?

– За три года в такой компании каждый с ума сойдет, вот и решил забыть нас. – сыронизировал Бларри.

– Что? Мы общались все время, пока я был в камне? – удивился Эстер.

– Да. Альберто не врет. К моему большому удивлению.

Бларри наклонился, не обратив никакого внимания на колкую фразу Вандера:

– Слушай Эстер, времени у нас немного. Дай мне контроль над своим телом, и я быстро разберусь с этим сбродом, зовущим себя Цинтрионитом. Это на меня напали наемники в лесу, и как ты сам видел, добил меня именно он.

– Не давай ему контроля, он обманет тебя! – впервые Вандер повысил голос. До этого он говорил спокойно. – Доверишься этому маньяку, и случится что-то непоправимое!