"Это не конец света, Джейн", – говорю я себе, но это не помогает успокоиться. Я знаю, что делать в случае, если мне придется покинуть это место. Но горькое ощущение из-за того, что мне нигде не будут рады, становится только сильнее.

Военные убьют меня за дезертирство.

А люди, которые ненавидят военных, не станут разбираться, что я больше не с ними.

Я теперь враг для обеих сторон.

Скрежет резко отодвигаемого стула заставляет меня вскинуть голову. Недоуменно смотрю на то, как Нейт стремительно подскакивает на ноги и надвигается на меня. От неожиданности не успеваю среагировать. Нейт бросается вперед и валит меня на пол вместе со стулом.

– Нейт! – кричу я, ощущая боль, растекающуюся по позвоночнику, от удара о спинку стула.

Нейт стаскивает меня на пол, с ужасом смотрю в его лихорадочно сверкающие глаза. Страх настолько силен, что меня на мгновение парализует. Этого времени достаточно, чтобы Нейт уселся сверху и схватил меня за горло.

На меня накатывает паника, но я борюсь с ней. Изо всех сил. Точно так же, как и ни с того ни с сего напавшим на меня мужчиной. В голове мелькает тысяча вопросов, но я даже не успеваю распознать их. Отбиваюсь, как могу, но этого недостаточно. Противник слишком силен.

Открываю рот, но ни закричать, ни вдохнуть не получается. Глаза расширяются, но я ничего не вижу. Все мутнеет. Мир плывет. Слышу какое-то рычание и хрип. Мой предсмертный хрип. А после на меня обрушивается забвение.

Шагаю в сторону дома и думаю только о том, насколько выматывающим был сегодняшний день. Слишком много встреч, еще больше чужих эмоций. Я собирался отсутствовать максимум час-полтора, но меня не было около четырех. Сейчас мне нужно одиночество, но этому не бывать, ведь дома находится Джейн.

Когда мы с Лав уже собирались уходить, чтобы наведаться на склад и выбрать одежду для Джейн, на пороге объявился Эллиот. Пришлось задержаться и заново рассказывать обо всем, что произошло. В этот день я впервые увидел, что Эллиот может быть мрачным. Таких добрых и светлых душой людей еще надо поискать, но даже он признал, что мы не можем доверять Джейн.

Тогда-то Килиану и пришел в голову гениальный план. Он предложил проверить Джейн. И заняться этим должен был никто иной, как я. Мне предстояло взять ее с собой на вылазку. И если все пройдет без проблем, уже тогда решить, оставлять Джейн на острове или нет.

Возмущению Лав не было предела, как, собственно, и моему тоже. Вот только возмущались мы по разному поводу.

Лав, полыхая от ярости, заявила, что будет нечестным взять Джейн с собой, подвергнуть ее жизнь опасности, а потом не принять в наши ряды.

Меня же едва не вывело из себя то обстоятельство, что мне придется не только отправиться на важное дело, от успеха которого будет зависеть уровень комфорта молодых матерей и их детей, но и следить, чтобы Джейн не натворила глупостей. Только этого мне и не хватало. В тот момент я впервые за последние лет десять хотел врезать своему брату. Но ничего подобного, естественно, не сделал. Килиан конечно же был прав. А нравится мне это или нет, уже мои проблемы.

К концу беседы Элллиот объявил, что хотел бы поговорить с Джейн позже вечером, и объяснить ей в наиболее мягкой форме, почему мы так с ней поступаем. По его словам, ни один из нас на это не способен. На эту реплику я лишь устало вздохнул, а Килиан, что не удивительно, наградил Эллиота равнодушным взглядом. Надо добавить, что в этот момент брат испытывал то же чувство – безразличие. Ему было наплевать на слова Эллиота, которые любого другого вывели бы из себя. В этом весь брат. Ему не наплевать только на трех человек – Лав, меня и себя.

После того как мы с Лав наконец выбрались из дома, я смог вздохнуть с облегчением. Но оно длилось недолго. Навстречу нам направлялась разъяренная Холланд. Она объявила, что у одной из женщин начались преждевременные роды, и отчитала меня, как мальчишку, за то, что я не додумался прихватить с собой из лаборатории необходимые вещи и медикаменты. Аргумент в пользу того, что у нас не было на это времени, Холланд назвала глупыми отговорками и вручила мне километровый список того, что понадобится в ближайшее время. Боюсь представить, что будет в списке на далекое будущее. После своей тирады, разъяренная докторша развернулась и удалилась, яростно сжимая кулаки.

Пораженная Лав подлила масла в огонь, сказав, что я влип по самую макушку.

По пути на склад мы зашли к Мэддоку, чтобы уточнить, когда корабль будет готов к отплытию. Ведь ясно как день, никаких двух дней у меня нет. Нужно отправляться как можно скорее.

Мэддок сказал, что может отплыть хоть сегодня. А затем отправиться в назначенное место и дождаться там людей, которых мы нашли во время вылазки и предложили им убежище. Я сказал, что вряд ли они появятся, но Мэддок все равно решил проверить. Мы договорились на вечер, затем зашли к Заку, ему я отдал распоряжение собрать команду. Место раненого Стивена займет Джейн, но нам нужны еще минимум двое, чтобы с наименьшим количеством проблем как можно скорее собрать все, что написала Холланд в чертов список.

Только после этого мы наконец-то попали на склад, а затем и на общую кухню, где Джемма готовит еду для всех.

Домой я возвращаюсь только к вечеру, мечтая хотя бы о двадцати минутах тишины. Но этому не суждено сбыться. Только переступив порог, чувствую ландыш, которым пропах весь дом. Но сейчас эмоции Джейн находятся в активной фазе. Беспокойство и взволнованность делят между собой первое место.

Оказавшись на пороге кухни, удивленно смотрю на Джейн, стоящую ко мне спиной. Она… готовит? Беззвучно ругаю себя, за всеми перипетиями дня я совсем забыл о еде, а также ни разу не вспомнил о своей "гостье", которая вообще-то тоже голодна.

Увидев овощи, удивляюсь еще сильнее. Мелани заходила? Маловероятно. Если бы она зашла и обнаружила здесь Джейн, то скорее всего вышла бы из себя. Несмотря на то, что мы поговорили еще несколько месяцев назад, я уверен, в ее поведении мало что изменится. А это проблема.

Чувствую, насколько сильно устал. Мои эмоции нестабильны. Мне срочно нужно убраться с этого острова, чтобы отключиться от того, что чувствуют другие люди. А их эмоции чуть ли не постоянно врываются в мое сознание, отчего мне кажется, что я вот-вот задохнусь.

С превеликим удовольствием вообще не возвращался бы на Морсби до тех самых пор, пока не научусь контролировать эту способность. К сожалению, не все зависит от моих желаний. В первую очередь, нужно достать необходимые вещи. Не уверен, будет ли у меня вообще время, чтобы попрактиковаться с отвлечением от чужих эмоций.

Прямо сейчас сообщаю Джейн о том, что Эллиот хочет поговорить с ней. В ее глазах мелькает страх, и она опускает голову. С чего она так испугалась Эллиота?

Безнадежность и обреченность Джейн врываются в мое сознание. Сжимаю зубы и на секунду прикрываю глаза, стараясь отгородиться от эмоций, из-за которых буквально испытываю физическую боль.

На периферии сознания мелькает мысль, что Алистер мог бы помочь сейчас и Джейн, и мне. Ни с того ни с сего включается маяк, показывающий, что Алистер в данный момент слишком далеко. А потом случается это…

Внезапно мои способности сбоят. Чувствую бегущий по венам ток. Маяк сходит с ума и показывает мне всех, кого я видел сегодня днем. Чутье вопит на все лады, заглушая все звуки остального мира. А способность считывать эмоции становится в тысячу раз острее. Меня топит собственными чувствами и переживаниями сидящей напротив Джейн.

Все заканчивается так же быстро, как и началось. Не успеваю взять контроль над ситуацией. Глубоко внутри рождается она… потребность убивать. Яростная пелена застилает глаза, и я подскакиваю на ноги.

Замечаю удивленно распахнутые глаза Джейн, когда я бросаюсь на нее. Роняю девушку вместе со стулом, стаскиваю ее на пол и хватаю за горло. Джейн приходит в себя и борется изо всех сил, но моя ярость сильнее.