Евгений все понимал. Он уже давно прощупывал почву почти со всеми знакомыми по поводу ее трудоустройства, но результата не было. На его вопросы люди скептически смеялись, говоря, что сами еле держатся на плаву. В ряды безработных каждый день вливались огромные количества уволенных. Евгений не хотел расстраивать любимую, рассказывая все это, и ответил просто:

– Хорошо, подумаю.

Думать пришлось долго. До тех пор пока не помог случай. Был у него приятель. Когда-то еще детьми они вместе учились в музыкальной школе. Мальчики очень симпатизировали друг другу. По вечерам, возвращаясь домой, они подолгу болтали обо всем на свете. Жили они в разных районах и учились в разных школах, но несмотря на это долго общались и в музыкалке и вне ее. У них всегда находились общие интересы. Повзрослев, видеться стали реже, да и то только по праздникам. Обычно это были дни рождения, на которые они обязательно приглашали друг друга. Евгений всегда был самого лучшего мнения о Лёве, так звали приятеля. Он помнил его по детским воспоминаниям, а каким он стал, став взрослым, он не задумывался. А зря. Во взрослой жизни у Лёвы все складывалось как нельзя лучше. С началом перестройки родители занялись бизнесом. И мать и отец открыли свои фирмы на базе того предприятия, где раньше работали и успешно его продвигали. Залогом успеха служили не столько профессиональные знания и трудовые подвиги супругов, сколько наличие «мохнатой лапы» в администрации района. Старший брат матери и был главой этого района. Именно с его подачи карьерный рост его сестренки и зятя росли как на дрожжах. На фоне обнищавших и забитых проблемами земляков семья процветала и уже явно начала беситься с жиру. Как известно, господь посылает нам разные испытания. Проверка благополучием иногда ломает людей быстрее, чем даже самые серьезные трудности.

Поначалу молодой человек просто радовался, что на его голову падают различные блага жизни. Затем подарки судьбы начал принимать как оплату за его выдающиеся качества. От природы он не был красив и поэтому поводу часто комплексовал. Подаренная папой шикарная машина, красивая одежда и всегда имеющаяся сумма денег в кармане поменяли его мнение о своей внешности. Он видел, что красивые девушки ищут его внимания, а значит, есть повод поважничать. Выяснять, что больше интересует этих девушек – он сам или его материальное положение – он не желал. Да и зачем думать о том, что может испортить настроение. Он вдруг превратился в гордеца. Чем он гордился, понимал только он сам. В его голосе появились командные нотки. В любом месте он вел себя как хозяин. Стараниями дяди его пристроили на престижную работу. На ликеро-водочный завод. Тут уж от гордости у бедного парня со «снесенной крыши» отвалились последние черепки. Да и как было оставаться спокойным, если теперь он сам получал большую зарплату на должности начальника вновь открытого коммерческого отдела. У него был отдельный кабинет и даже три человека в подчинении. Ему теперь не надо было клянчить деньги у папы. Он получал их в кассе завода. Это его устраивало куда больше.

Двадцативосьмилетний плейбой терял старых друзей одного за другим, не желая выслушивать их справедливую критику в свой адрес. Взамен верных друзей он приобрел целую толпу прихлебателей, которые за кружку пива согласны были петь ему дифирамбы различного толка. Меркантильные подруги и одноразовые друзья чаще всего водятся в местах для увеселения. Именно там в окружении этой своры и тешил свое эго новый «повелитель мира». Он и не заметил как привык к алкоголю. Вначале он заходил в кафе и рестораны, чтобы покрасоваться и потусоваться. В последнее время – с одной только целью – выпить.

Увидев в очередном увеселительном заведении Евгения, он несказанно обрадовался. Они не виделись очень давно, и старый друг детства, ничего не знавший о новых жизненных обстоятельствах Лёвы, относился к нему по-прежнему, искренне любя. Как раньше они сидели глаза в глаза и вели беседы за жизнь. Разговоры о своем превосходстве парню уже надоели, и поэтому он много задавал вопросов о жизни Евгения. Тот рассказывал обо всем понемногу, поведал и о своей новой возлюбленной, заодно посетовав, что не может помочь ей в устройстве на работу. Радуясь тому, что у него сохранился хоть один старый друг, и все же желая блеснуть своими возможностями, Лев заверил, что обязательно поможет. Он не забыл похвалиться тем, что является начальником коммерческого отдела на «ликерке»:

– Два, три дня и дело будет сделано – по привычке включив командира, заверил он. – Даже и не сомневайся.

Отдавая ему свой номер телефона, Евгений не очень-то проникся уверенностью в положительном решении вопроса, но Светлане все же рассказал о встрече со старым другом и о его обещании.

Лев Сунитский работал не на головном предприятии ликеро-водочного завода, а в его филиале. Сам завод находился ближе к центру города. Построен он был более века назад. Когда-то то место, где он сейчас стоит, было глубокой окраиной. Со временем жилые кварталы сначала окружили предприятие, а затем и ушли дальше, заполняя собой некогда пустые пространства. Еще в семидесятые годы встал вопрос о том, что завод портит своими выбросами экологию, и что его деятельность неуместна в этой части столицы. Было выделено новое место. Сразу за теперешним МКАДом. Стали строить новые корпуса. Строили долго, но все же построили. На новом месте, которое хотя и находилось за кольцевой дорогой, но все же было не так далеко от основного хозяйства. Уже было все готово. Фактически новый современный завод начал заполняться сначала оборудованием, а затем и людьми. Встал вопрос о переезде и сдаче старых зданий на баланс города.

К этому времени город уже не волновала экология. Да и про необходимость переноса «ликерки» уже мало кто думал. Страна была занята погребением «призрака коммунизма», который хотя и бродил по Европе, но обосновался все же в России. И вот теперь, будучи уже неизлечимо больным, и не оставив даже завещания, впал в кому. По этим причинам вопрос переезда оказался уже не главным.

Шустрые люди из руководства, которые сидят поближе к Кремлю, вызывали директора к себе и с лицами с доселе невиданными выражениями начинали разговор на доселе неслыханные темы. Суть этих фактически тайных переговоров сводилась к тому, что грядут перемены. Какие? Неважно! Сейчас, мол, об этом говорить еще не стоит. Мы, мол, вас будем держать в курсе. Вы все узнаете. А сейчас сидите тихо. Никуда не надо переезжать. Неволить и подталкивать вас никто не будет. Сейчас чем больше имеете государственного имущества, тем лучше. Запускайте новый завод с новым персоналом, и пусть работает под названием «филиал». И старый завод тоже пусть работает, как и раньше. У нас будет два завода под одной вывеской. С одним пакетом документов и под одним названием. Скоро вы поймете, как это хорошо для нас. Знающий человек сверху делал ударение на слове «мы», и объяснял, что они теперь вместе. Что противиться этому не надо, и что директор поймет скоро, какое это счастье для него и удача быть вместе со знающими людьми. Директор, привыкший к субординации, и не собирался противиться. Он был уже в годах и хорошо помнил, где оказывались противники властям. Прогноз знающего человека о том, что никто их подталкивать к переезду не будет, сбывался. Вскоре за кольцевой заработал второй завод под названием «филиал».

Вот на этом филиале и трудился друг Евгения Лёва. Старый, т.е. генеральный директор завода Сергей Фомич сидел на своем прежнем месте. Директором филиала посадили человека, как это говорилось «от них». Это был зрелый мужчина с блестящей лысиной, темными глазами и пухлыми губами. Звали его Жан Абрамыч. По паспорту русский. Вообще он производил впечатление простака. Есть такой сорт людей, которые любят производить такое впечатление.

Когда Лев Сунитский обратился к нему с просьбой об устройстве своей знакомой, первым чувством директора было возмущение. Он хотел сказать Лёве, что, мол, мало тебя болвана держим, так ты еще кого-то устраивать собрался. Все это вертелось на языке у Жана Абрамыча, но он не имел привычки моментально отвечать на вопросы, а потому у него было время вспомнить о главе района – дяде просителя, и он, мило улыбаясь, предложил для начала познакомиться с соискательницей рабочего места.