– Эй, дружище, не стоит так волноваться, – инспектор осторожно потрепал лежащего по плечу. – Поднимайтесь. Зачем дышать пылью? К тому же у меня к вам срочное дело.

– Ты пришел, посланец Земли! – глухо проревел здоровенный бородач, по-видимому совершенно не обратив никакого внимания на слова. Во всяком случае, лбом он по прежнему бодал грунт площади.

Стало понятно, что и тут не избежать множества проблем семантического свойства.

– Где у вас больница? – громко и четко спросил инспектор, наклонившись к уху лежащего.

Тот вздрогнул и переспросил, не поднимая, впрочем, головы:

– Что где, великий?

– Больница. Где людей лечат. Где она у вас там?

Виктор вдруг заметил, что на руку человека надет идентификационный браслет и пощелкал ногтем по цветной поверхности.

– Где вот эти браслеты проверяете, где поправляете свое здоровье.

Бородач приподнял голову. Покрытое пылью лицо его, помимо непонятного восторга, выражало еще и явное недоумение.

– Здоровье дает Творец, о великий! На Земле все об этом должно быть известно.

– Снова здорово… Попробуем иначе. У меня в ковше лежит больной охотник по имени Акони. Ему надо помочь, он меня защищал и едва не погиб в схватке со зверьем.

Вот теперь бородач вроде бы что-то понял. Он с кряхтением поднялся, зачем-то низко поклонился Виктору, отряхнул бороду и скомандовал:

– Великий дал задание, вставайте и приступайте к обряду.

Виктору потихоньку становился понятен местный уклад. Охотники – добытчики мяса и шкур; жрецы – власть имущие и лекари. Крестьяне и их работники занимаются полями. Фермеры разводят какую-то скотину. Кстати, интересно бы посмотреть, что они там разводят. Понятно, что не кошек. Кто-то так лихо провел их модификацию, что теперь этих хищных зверюг невозможно приручить, сделать домашним скотом.

– Стойте! – крикнула жрецам выбравшаяся из трактора Юлия. – Держитесь подальше от Акони.

Жрецы замерли, настороженно глядя на девушку. Она сбросила пластиковую накидку и теперь стояла перед ковшом в плаще охотника, раскручивая в руке самострел. Инспектор осторожно потянулся за парализатором, надеясь успеть оглушить девушку до выстрела.

– Виктор, не шевелись, – не оборачиваясь бесцветно проговорила девушка и сообщила: – Иначе отправишься за Дверь вместе с ними.

Но он не послушался. Рванулся в сторону, в падении резко выхватил парализатор и выстрелил до того, как ударился плечом о землю. Юлия тоже выстрелила. Послышались звон металла и глухие удары по пластику. Все заряды из самострела прошли выше и левее, угодив в трактор. Потом девушка выронила оружие и без сил осела на землю.

– Зачем палить-то было? – недовольно пробурчал Виктор, вскакивая на ноги и брезгливо отряхивая пыль с одежды. – Вот теперь возись тут с ней…

Тем временем осмелевшие жрецы шустро вынули Акони из ковша, подняли на плечи и понесли в большое здание. Судя по неким подобиям статуй, сделанных из дерева и соломы, здесь располагался местный храм. Старший шел позади всех. Когда Акони уже вносили в дверь, бородатый жрец обернулся и спросил:

– Ты будешь участвовать в церемонии, великий?

Виктор пожал плечами.

– Если необходимо, конечно…

– Мы хорошо знаем свою работу, – убедительно пробасил главный. – Можешь не сомневаться – Творец получит то, что ему причитается.

– Вот и славно. Думаю, вы лучше меня разберетесь в медицине. Если нужны лекарства…

– У нас все есть, – поднял ладонь Жрец.

– Тогда я займусь Юлией, если не возражаете.

– Она не дочь Творца, она вся твоя, великий, – усмехнулся почему-то жрец и скрылся за дверью.

Виктор легко поднял Юлию, отнес ее в машину и усадил на сиденье. Чтобы побыстрее нейтрализовать последствия парализующего излучения, он впрыснул ей комплекс витаминов, синтезированный блоком аптечки, и дернул за красную рукоятку аварийного режима трактора. Двери немедленно заблокировались, а в кабину стал поступать насыщенный кислородом воздух из регенератора. Веки Юлии затрепетали. Виктору вдруг стало очень стыдно, его захлестнуло чувство вины перед ней, но вместе с тем он понимал, что не мог поступить иначе. Если бы девушка успела выстрелить, могли пострадать люди, а главная задача любого инспектора ОЗ – защищать людей.

Методы реанимации сработали прекрасно: Юлия быстро очнулась. Понемногу возвращалась к ней и память о недавних событиях. Девушка хмурилась, силясь припомнить детали, а затем повернулась к Виктору.

– Акони! Ты отдал его жрецам!

В ее голосе слышалась глухая ненависть и отчаяние.

– Но они его вылечат же, правда? – неуверенно спросил Виктор чувствуя, что совершил какую-то крупную ошибку.

– Его отправят за Дверь, – всхлипнула вдруг Юлия. – За Дверь! Во славу Творца! Навсегда!

– За какую дверь? – спросил Виктор, пытаясь осмыслить сказанное.

– Сходи и посмотри сам, – дрожащим от гнева голосом предложила она. – Тебе можно, ты великий.

– Идем тогда вместе, – предложил Виктор.

– Меня туда не пустят, – Юлия мотнула головой в сторону храма.

Настаивать было явно бесполезно. Виктор разблокировал двери, выбрался из трактора и уверенно зашагал к строению. В первом помещении, довольно большом, оказалось пусто. Стены здесь были расписаны какими-то сценками и портретами. Ничего выдающегося, конечно, но вполне могло сойти за местную картинную галерею. Виктор уверенно пересек помещение и толкнул другую дверь. Сперва он подумал, что попал на бойню. Потом решил, что это местная операционная так выглядит и быстро отступил обратно. Но оказавшись снова в зале он вдруг осознал, что увидел за дверью: жрецы разрезали еще живого человека на куски. Акони разделывали как тушу животного! К горлу подкатил комок. За время своей службы в ОЗ Виктор повидал немало страшного. Не раз приходилось устранять последствие катастроф со многими жертвами, буквально собирать кусочки, оставшиеся от людей, но вот такого кошмара прежде видеть не доводилось.

Дверь открылась, в зал вышел один из жрецов. В окровавленных руках он держал громко пищащий браслет.

– Возьми, великий. Это ведь твое?

Виктор не ответил. Подрагивающей рукой он вытащил парализатор. Жрец забеспокоился, он явно не понимал, что происходит.

– Что-то не так, великий? Я обещаю тебе, что ни ты, ни Творец не будут в обиде. Самые лучшие куски достанутся вам и…

Не дослушав речь жреца, Виктор развернулся и все еще сжимая в руке парализатор побежал к выходу, потом к трактору и там буквально упал в кабину. Мысли кружились, мир кружился, а из глаз сами собой текли слезы. Хорошо еще, что Юлия ушла и некому видеть, как плачет всемогущий посланец Земли и бесстрашный инспектор ОЗ по совместительству.

Понемногу Виктор успокаивался. Здесь, внутри машины, он чувствовал себя гораздо лучше. И то страшное видение в храме казалось теперь почти нереальным. Возможно, в это и боты Пинцета внесли свою лепту: настоящий кошмар или иллюзорный – им все равно, что блокировать.

Минут через десять Виктор почувствовал, как на смену потрясению и отвращению к этому уродливому миру приходит холодная ярость. Виктор сидел, непроизвольно сжимая рукоятки управления. Мелькнула даже мысль о том, что стоит просто снести этот проклятый храм, не оставив и следа от строения. Но инспектор все же сумел усмирить мстителя, и Виктор с трудом разжал сведенные судорогой пальцы. В конце концов, этот мир имеет право даже напоследок пожить так, как у него получается лучше всего. Брошенные дети Земли не виноваты в том, что они брошены. Долг же инспектора ОЗ не насаждать тут свои порядки, а отправить несчастных домой. В сущности, от него требовалось наладить маяки, загнать все население в эвакоботы и добраться до орбиты. Все.

Развернув трактор, Виктор отправился на поиски УПИИРа. Искать машину долго не пришлось. Робот загораживал своим телом дверь складского отсека, а массивная ладонь была прижата к коммуникационному порту. Судя по всему, Упырь подключился к сети и, если учесть все странности, происходящие на «Дилосе», осуществлял управление, хотя и в очень ограниченном смысле. Если все так, то вопрос запуска главного квазира отпадал сам собой.